Бренда Хайетт - Невинная страсть
Стояла тишина, и Ровена постепенно расслабилась. Конечно, Ноуэл не придет. Ноуэл Пакстон — джентльмен, который соблюдает законы и не нарушает правил приличия. А она — леди, которой не подобает пытаться соблазнить мужчину, пусть даже ради такой благородной цели, как спасение от преследования закона Святого из Севен-Дайалса.
Она ведь преследует именно эту цель, не так ли?
Но теперь это в любом случае не имело значения. Ровена, несомненно, придала слишком большое значение тому, что он почти сказал. Вздохнув то ли с разочарованием, то ли с облегчением, она повернулась к постели и замерла на месте. Неужели шаги в коридоре? Нет, ей показалось. Но звук шагов раздался снова, а потом кто-то тихо поскребся в двери ее спальни.
С бешено бьющимся сердцем Ровена бросилась открывать дверь. На пороге стоял Ноуэл. Он был еще красивее, чем обычно: на нем были только брюки и сорочка с распахнутым воротом, открывающим треугольник горла и груди. Его волнистые волосы были влажными, как будто он уже вымылся, готовясь лечь спать. На мгновение ей показалось, что она может потерять сознание. Только этого не хватало!
— Я… я надеялась, что вы придете, — прошептала она и отступила в сторону, давая ему войти. Если она хотела должным образом воспользоваться этой возможностью, ей необходимо полностью владеть собой.
Тихо закрыв за собой дверь, Ноуэл, не отрывая взгляда от ее лица, шагнул в комнату.
— Я почти убедил себя в том, что все это мне почудилось или что я неправильно понял ваше приглашение. — В его словах звучала вопросительная нотка.
— Нет, вы все правильно поняли, — сказала девушка, надеясь, что он не заметит дрожь, начавшуюся где-то внутри и распространившуюся теперь на все тело. Она хотела задать такой же вопрос ему, но боялась, что ее подведет голос. И конечно, боялась его ответа. Поэтому Ровена лишь улыбнулась самой, как ей казалось, соблазнительной улыбкой.
Ноуэл перевел взгляд на ее губы, потом снова посмотрел в глаза, подошел на шаг ближе, и Ровена почувствовала тепло, которое излучало его тело.
— Вы уверены, что понимаете, о чем просите? Она была совсем не уверена в этом, однако решительно кивнула головой.
— Разумеется. Я, знаете ли, много читала.
— Это мне известно. — Он улыбнулся уголком губ. — Но есть вещи, о которых нельзя узнать из книг.
Он давал ей шанс передумать, и она, струсив, чуть не поддалась искушению воспользоваться им. Научившись бойко разбираться в политических интригах, она в действительности очень мало знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Впервые она пожалела, что в круг ее чтения не входили любовные романы.
— Значит, настало время дополнить теорию практикой, не так ли? — заставила она себя сказать и, подняв голову, заглянула ему в глаза.
— Как всегда, научный подход, — пробормотал Ноуэл, придвигаясь ближе, пока ткань тонкой сорочки не соприкоснулась с тонким ситцем ее ночной рубашки.
Ровена подняла лицо, чтобы он ее поцеловал. Он исполнил ее желание: его теплые упругие губы завладели ее губами. Он обнял ее, и дрожь прекратилась, уступив место потребности в чем-то таком, чего она не могла определить. Забыв о своих благородных планах, Ровена прижалась к Ноуэлу, желая быть еще ближе, желая… всего.
Низкий гортанный звук, изданный Ноуэлом, воспламенил ее еще сильнее, потому что свидетельствовал о том, что он желает ее так же сильно, как она его. Его поцелуй стал крепче, язык все глубже проникал в рот, и его движения приобрели ритмичность, еще сильнее возбуждая желание.
Прижавшись к Ноуэлу всем телом, Ровена наслаждалась ощущением его твердой груди, сильных рук, обнимавших ее, и напряженной мужской плоти, натянувшей брюки и прикасающейся к ее животу, что, несомненно, доказывало силу его желания.
Ее тело ждало большего, но она и понятия не имела, как удовлетворить это желание. Что ей делать дальше?
Ноуэл сделал это за нее. Не прерывая поцелуя, он на ощупь развязал ленточки на ее ночной рубашке. Потом его губы проделали поцелуями дорожку до ямочки под горлом, а пальцы тем временем развязывали вторую ленточку.
Судорожно глотнув воздух, Ровена запрокинула голову, предоставив ему полную свободу действий. Она и представить себе не могла, что существуют подобные ощущения, и теперь боялась лишь, как бы они не прекратились.
В голове промелькнула смутная мысль о том, что в соответствии с планом она, кажется, должна была соблазнить его. Уцепившись одной рукой за его плечо, чтобы не упасть, она принялась другой расстегивать пуговицы на его сорочке.
— Это одна из моих любимых сорочек, — шепнул он ей на ухо. — Позволь я тебе помогу, пока оторванные пуговицы не разлетелись по всей комнате. — В его голосе слышался еле сдерживаемый смех.
Она понимала, что должна была бы смутиться, однако смущения не чувствовала. Ровена лишь с нетерпением ждала продолжения. Судя по скорости, с которой он расстегивал свою сорочку, Ноуэл разделял ее нетерпение. Они снова обнялись.
Верхняя часть его торса была обнажена. И хотя ее груди были все еще прикрыты тонким ситцем рубашки, кожа над ними оставалась открытой и прикосновение к этим чувствительным участкам волос на его груди еще больше увеличило ее желание.
Руки Ноуэла помассировали ее спину, спустились на талию, потом еще ниже. Ровена положила руки на его плечи и, откинув назад полы расстегнутой сорочки, обнажила новые участки его груди. Он на мгновение убрал руки, но даже эта кратковременная утрата контакта заставила ее недовольно застонать.
— Ш-ш-ш, — прошептал он. Быстро сняв с себя сорочку, он уронил ее на пол и снова обнял Ровену.
Теперь ее руки имели полный доступ к верхней части его торса, и она в полной мере воспользовалась этой свободой, исследуя его бока, грудь, твердые мышцы спины, на которых то там, то здесь прощупывались тонкие рубцы от шрамов.
Тем временем сквозь тонкую ткань ночной рубашки его руки проводили собственное исследование. Они прошлись по узкой талии, скользнули вниз и, обхватив ягодицы, крепче прижали ее к его телу. Он собрал в кулак тонкую ткань рубашки. Ровена почувствовала, как подол поднимается вверх, обнажая щиколотки, потом бедра.
Мгновение спустя рубашка была поднята до талии, и Ровена остро ощутила, что нижняя часть ее тела полностью открыта его рукам и глазам. Ее же глаза были плотно зажмурены. Однако как только он прервал поцелуй, она сразу же их открыла и увидела, что он серьезно смотрит на нее.
— Можно? — тихо спросил Ноуэл.
Ровена понимала, что он просит разрешения снять с нее ночную рубашку — удалить последнюю преграду для его прикосновений. Опасаясь, что подведет голос, она молча кивнула.
