Кэролайн Линден - Твой сладкий поцелуй
Тобиас. Гарри стянул с себя одежду и потер лицо и шею, размышляя о племяннике Крейна. Возможно, это и есть главный подозреваемый. Тобиасу вряд ли хватит ума, чтобы добиться победы на поле для крикета, не говоря уже о правительстве. У этого молодого человека слишком много тщеславия, но нет собственного состояния. Ему не составит труда продавать радикальной группировке информацию, собранную в доме дяди, причем он может даже не понимать, что продает. Чем больше Гарри думал о Тобиасе, тем охотнее склонялся к этой кандидатуре. А обнаружить верные признаки измены Тобиаса будет довольно легко, потому что он проживает с дядей с тех пор, как приехал в город.
Гарри рухнул в постель совершенно, опустошенный. Доказать измену Бетуэлла будет трудно, потому что Гарри не вхож в дом маркиза, он лишь изредка сопровождал его. Придется над этим подумать. Засыпая, он вновь подумал о графе.
«Господи, только пусть это будет не Донкастер».
Глава 19
Прошло уже несколько дней, а от Гарри не было никаких известий. Мария сразу почувствовала, что ее угнетает и пугает его секрет. Человек не может так убедительно маскироваться под старика и секретаря без чьей-либо помощи и без очень веской причины. У нее, было, много времени подумать об этом. Возможно, он лгал ей, на самом деле являясь отвратительным и мерзким интриганом, как говорила Джоан. Но Мария не заметила ни единого признака этого и в конце концов поняла, что должна выбрать сама: доверять ему или нет, не получив ответов на свои вопросы. Несмотря на все его секреты, Она не могла не доверять ему. Она скучала без него и без общения с ним. Она скучала без его смеха и нежных прикосновений. Поэтому когда, наконец, снова услышала шорох за окном и легкое царапанье по стеклу, отбросила одеяло и вскочила в кровати.
— Это ты!
Гарри поднялся в полный рост и провел рукой по волосам. За его спиной в стекло бил холодный дождь, он толкнул раму, и этот звук привлек внимание Марии. Она не думала, что он придет к ней в грозу, поэтому очень обрадовалась, что он, наконец, появился.
— Заходи, — прошептала она, вставая с кровати и потянувшись за шалью на стуле. — Ты весь промок!
Гарри снял свой промокший камзол, Мария слышала, как с него капает вода, положил его на подоконник и взял шаль. Его пальцы, соприкоснувшись с ее, были холодными как лед.
— Ты умрешь от простуды! Почему ты оказался на улице в такую погоду?
Гарри закутался в шаль и прислонился к оконной раме.
— Хотел увидеть тебя. — Даже его голос был холодным и усталым.
— Подойди к камину. — Мария взяла его за руку и потянула к огню, но он воспротивился.
— Я не могу оставаться здесь долго.
Мария поджала губы, но спорить не стала. Из-за холодного ветра, проникавшего через открытое окно, у нее стучали зубы, поэтому она стала искать в шкафу другую шаль, ожидая его объяснений.
— Я скучал без тебя.
Тепло заполнило сердце Марии.
— Я ждала, что ты придешь.
Гарри покачал головой и улыбнулся. В отблеске пламени в камине Мария видела его лицо.
— Ты разрушаешь все мои намерения избегать встреч с тобой. Тебе следует танцевать где-нибудь на балу с приличным джентльменом и не ждать, когда какой-то шалопай проникнет к тебе через окно.
— Но этот шалопай намного интереснее всех джентльменов, вместе взятых. — Мария подвинула ближе к нему стул от туалетного столика. Гарри по-прежнему стоял, тяжело опираясь на подоконник, и Мария чувствовала, что бодрится он с трудом.
— Почему ты оказался на улице в такую погоду?
— Повод не очень хороший. — Гарри вытер лицо кончиком шали.
— А что такое?
Вместо того чтобы не придать значения ее вопросу или отказаться отвечать на него, Гарри просто долго смотрел на нее. Глаза Марии привыкли к сумраку комнаты, и ей удалось рассмотреть его получше. Он убрал волосы со лба, мерцающее пламя камина подчеркивало четкий абрис лица. Вода стекала с мокрых волос по шее за воротник мокрой рубашки. Мария старалась не смотреть на эту тонкую струйку.
— Это трудно объяснить, — сказал, наконец, Гарри. — Надеюсь, у тебя был более приятный вечер.
— Мы ходили в театр, — ответила Мария, меняя тему разговора, чтобы увести его от забот, от которых он устал сегодня вечером. — Спектакль был прекрасным, хотя моей кузине Джоан, мисс Беннет, он показался глупым, и она весь вечер шептала мне на ухо ужасные вещи. Джоан способна шутить над чем угодно. И у нее так смешно получается, что я всегда хохочу. — Она помолчала немного. — Тебе нравится театр?
Этот вопрос, похоже, развеселил Гарри. Он усмехнулся:
— Я довольно сдержанно отношусь к нему.
— А я обожаю театр. Я могла бы ходить туда каждую неделю, но отец говорит, что, возможно, на время придется об этом забыть.
— Почему? Он не разделяет твоего энтузиазма?
— Нет, он любит театр, как мне кажется. Но в конце одного спектакля какие-то люди на галерке встали и начали кричать. Они бросали листовки, и отец был очень недоволен.
— Почему? — поднял голову Гарри.
— Это были листовки в поддержку королевы, — вспыхнула Мария. — Некоторые зрители веселились, когда их разбрасывали. Джоан схватила одну листовку, когда отец отвернулся, иначе, я уверена, мы бы никогда не узнали, что это такое.
— Твой отец выражает симпатии королеве? — Взгляд Гарри стал внимательным и настороженным.
— Папа? — удивленно переспросила Мария. — Нет, конечно, нет. Он — консерватор, ты же знаешь. Мне кажется, его рассердило поведение сторонников королевы, они мешали смотреть спектакль. Отец считает, что люди должны уважать титул короля, даже если он им не нравится.
— Тогда он считает, что у них есть веская причина не любить короля.
— Я… Я думаю, что он просто знает, что людям не нравится король, независимо от причин. Папа всегда был дипломатом, привыкшим иметь дело с людьми, какие они есть, а не с такими, какими они должны быть. — Мария озадаченно посмотрела на Гарри. — А в чем дело?
Но Гарри только покачал головой:
— Он поддерживает развод короля?
— Никто не поддерживает этот развод, за исключением самого короля. — Мария округлила глаза. — Даже я это знаю.
— И что ты думаешь по этому поводу? — Гарри снял шаль с плеч и аккуратно сложил.
Мария оторвала взгляд от его мокрой рубашки, прилипшей к рукам и груди.
— Я… Я думаю… Я считаю, король не должен разводиться с королевой Каролиной, когда каждый в Лондоне знает, что у него самого десяток любовниц. Как бы плохо она себя ни вела, он делал то же самое.
Это нечестно.
— Согласен. — Гарри тяжело вздохнул и опустил голову. У него был такой усталый вид, что у Марии дрогнуло сердце. Она взяла его за руку. Его пальцы переплелись с ее пальцами, словно он черпал силу в ее прикосновении. Ей все еще нестерпимо хотелось узнать, что он делал и почему, но она сдерживала себя. Он расскажет ей, когда сможет, если сможет. Ни слова не говоря, Мария взяла его руку, стараясь утешить.
