Сюзанна Энок - Встречай меня в полночь
— Не знаю, — медлила она. — Возможно, что-то может измениться, если вы объясните, почему так не любите Олторпа.
Марли горько рассмеялся.
— Помимо того, что он украл вас?
— Син вам не нравился и на вечере у Фрэнтонов, и до того, как началась… вся кутерьма.
Он нахмурился:
— Это вас не заинтересует.
Сердце Виктории дрогнуло. Лисичка, которую он знал, не стала бы слишком уж подозрительной и не боялась бы Марли. Не долго думая она ударила его по руке.
— Несомненно, заинтересует. Я живу с ним под одной крышей, а вы мой самый близкий друг, и я ценю ваше мнение.
Марли был падок на лесть, и теперь Виктория использовала ее по назначению, надеясь заставить его делать то, что ей было нужно, с наименьшей суетой.
В итоге это сработало — так же, как и всегда.
— Мне бы хотелось, чтобы вы прислушались к моему мнению, прежде чем идти танцевать с ним. — Виконт придвинулся ближе к ней на узком сиденье.
— Хорошо, я прислушаюсь… в следующий раз.
— Вы имеете в виду, что он будет — следующий раз?
— Все зависит от того, насколько убедительны причины, по которым я должна избегать Синклера. — Ее голос оставался твердым.
— Ему не следует доверять, — решительно заявил Марли. — Его брат прервал с ним всякие отношения, хотя Син умудрялся неплохо жить во Франции и не спешил вернуться домой, когда унаследовал значительное состояние.
— Вы сказали, его брат?..
Виконт кивнул.
— Это все знают. Олторп — бывший Олторп — был готов купить ему звание капитана в армии. Син и слышать не хотел об этом, видимо, рассчитывая составить себе состояние в другом месте, не рискуя головой.
Виктория с трудом подавила негодование. Ее муж не хотел, чтобы кто-то знал, почему он всю войну провел в Европе.
— Если он составил себе состояние во Франции, — медленно произнесла она, — то был не единственным, кто сделал это.
Марли покачал головой:
— Нет. Но он был единственным, чей брат настолько горячо выступал против торговли с Францией, что разбил об пол ящик с прекрасным французским шампанским в палате лордов.
Виктория в изумлении посмотрела на него.
— Вы думаете, Томаса убил Синклер?
— Я бы не поручился, что это не так. Томас не любил говорить о своем брате.
Слава Богу, она знала причину этого.
— Я не предполагала, что вы были так хорошо знакомы с лордом Олторпом. Вы никогда не говорили об этом.
Они подъехали к зоопарку, и Марли, спрыгнув на землю, обошел экипаж, чтобы помочь Виктории спуститься.
— Мы были друзьями, пока Олторп не стал яростно требовать, чтобы все отказались от французской собственности; он даже больше не садился с нами за один стол. Должен признаться, я больше скучаю по его прекрасному виски, чем по нему самому.
Виконт не убийца — теперь она была абсолютно уверена в этом. Всегда поглощенного собой Марли не заботило, какую политику вел Томас, и он терпел ее, потому что любил запасы виски лорда Олторпа. Его рассказ мог бы быть невероятной хитростью, но не в характере Марли было совершить что-то запутанное и сложное и не поставить это себе в заслугу.
— Думаю, я больна, — неуверенно заявила она, кладя руку на живот и придав лицу болезненное выражение. — Синклер Графтон — убийца? Почему вы не сказали этого до того, как я начала танцевать с ним?
Осторожно поддерживая Викторию, Марли повел ее к входу.
— Вообще-то, — пробормотал он, — я думал об этом. Пока лорд Син развлекается со своей оперной певичкой, почему бы и нам не заняться кое-чем?
— Кое-чем? — Виктория начинала чувствовать себя актрисой на сцене. Как она могла считать этого человека другом?
— А почему бы и нет? Больше того — когда вы вступите в права наследования, мы могли бы… убедить Олторпа выплачивать, скажем, пять тысяч фунтов стерлингов в год, чтобы мы держали свои подозрения при себе.
Она готова была рассмеяться по поводу его полного и окончательного идиотизма.
— Да, но я живу с ним под одной крышей. Что, если он решит укокошить и меня?
— Он не осмелится, — легкомысленно откликнулся Марли, когда они проходили мимо клеток с птицами. — Как только об этом узнают, сразу станет ясно, что он совершил и первое убийство.
— Это меня отнюдь не утешает, — ядовито заметила Виктория.
Виконт вопросительно взглянул на нее, и она поняла, что шутить с ним бесполезно, а поэтому, чтобы исправить ошибку, принялась пристально изучать большую клетку с яркими южноамериканскими попугаями.
— Вы нужны мне, Лисичка, — смиренно заметил он. «Почти так же, как и ваши деньги».
Виктория потупилась.
— Дайте мне время обдумать все это, — сказала она после некоторого замешательства и улыбнулась. — Непросто свыкнуться с этим за какие-то несколько часов.
— Несомненно, — согласился Марли. — Но вы должны доверять мне. Вы же знаете — я гораздо лучший выбор для вас, чем Син Графтон.
Если бы она любила спорить, то поставила бы миллион фунтов на то, что виконт глубоко заблуждается.
Глава 14
Остин Ховарт осадил гнедого жеребца и, скрываясь за огромным почтовым фургоном, наблюдал, как Син Графтон вернулся к своей лошади и поехал рысью в направлении конного аукциона. Граф расплылся в улыбке. Джентльмен, которого он преследовал, теперь, похоже, преследует его.
Можно остановить Сина и дать ему очередное доказательство вины Марли, но еще лучше отказаться от этой идеи. Ключ не много значил — всего-навсего кусок письма, служивший закладкой в книге. Ему следует проявлять сдержанность и осторожность, предъявляя эту улику, и, возможно, куда лучше сообщить о ней за стаканом портвейна сегодня вечером. В конце концов, он помогал собирать улики, которые могли привести человека на виселицу.
Все это было чертовски неприятно. Что касалось Августы и Кита, то для них Томас был мертв и больше ничего. Если бы он сразу понял, что надо найти убийцу, то устроил бы все по-иному и убийца был арестован сразу же после убийства. Копаться в этом спустя два года после свершившегося слишком мудрено; в конце концов, если бы у него были стоящие улики, убийца давно бы предстал перед судом.
Подождав еще минут пять и удостоверившись, что Син не появится вновь, Остин направился на Болтон-стрит, собираясь предпринять кое-какие шаги, чтобы некоторая часть прошлого навсегда осталась погребенной. Черт бы побрал Томаса Графтона — он так и не открыл, что его повеса-братец делал в Европе. Они были друзьями, и он мог бы упомянуть, что проклятый Син работал на паршивое военное министерство — подумать только — тайным агентом!
Конечно, если бы он знал тогда об этом, Томаса можно было и не убивать. Вряд ли леди Джейн Незерби когда-нибудь поделится своими подозрениями, даже если эта хорошенькая кукла в летах располагала ими, но все же с вынюхивающим повсюду Сином он должен быть настороже. Что же касается развязной женушки Сина, то ей лучше держать рот на замке. Если же она не сделает этого, он будет вынужден откопать свидетельства ее так называемой дружбы с Томасом или Марли. Это определенно отвлечет Сина — по крайней мере на срок, достаточный, чтобы предъявить неоспоримые улики вины Марли. То-то виконт удивится!
