Барбара Картленд - Неукротимая любовь
Он не смотрел на Фортуну, и сердце ее упало.
Она искоса взглянула на маркиза и по жесткой линий его губ поняла, что он вне себя от ярости. Фортуна сжала руки и еле удержалась, чтобы не заплакать.
Он злился на нее, и совершенно справедливо. Она ослушалась его приказа, и все-таки у нее было одно утешение, устоять перед которым она не смогла, — ей суждено еще немного побыть в его обществе, посидеть рядом.
Некоторое время спустя они свернули с главной дороги, и Фортуна без слов поняла, куда они едут.
До замка было еще далеко, но, проехав несколько миль, они оказались во владениях, когда-то принадлежавших отцу маркиза, которые его сын хорошо знал и за возвращение которых боролся столько лет.
Одежда монахини стесняла Фортуну, и она сняла вуаль и развязала апостольник. Волосы густой волной рассыпались по ее плечам.
Она выглядела так же, как и в тот день, когда маркиз, радуясь, что ему удалось спасти ее от заточения в монастыре, привез ее домой из Франции.
Интересно, помнит ли он, как она спала у него на груди, когда они в темноте ехали в Лондон?
Фортуна снова взглянула на своего спутника и подумала, что никогда еще он не казался ей таким неприступным.
Вдруг она почувствовала, что больше не в силах выносить его молчание, и снова еле сдержалась, чтобы громко не всхлипнуть.
Красота замка в лучах заходящего солнца не произвела на нее такого впечатления, как в первый раз. Когда Джим помог ей выйти из фаэтона, она, дрожа от страха, последовала за маркизом по каменным ступеням и прошла в дом через огромные, обитые железом двери.
Большой холл, откуда начиналась лестница с резными перилами, показался ей мрачным и непривлекательным.
— Когда вы переоденетесь в нормальное платье, Фортуна, — произнес ледяным голосом маркиз, — спуститесь в библиотеку — я хочу поговорить с вами.
Произнеся это, он удалился, а Фортуна, борясь со слезами, стала медленно подниматься по лестнице, чувствуя, что силы ее покидают.
На площадке второго этажа она, к своему удивлению, увидела миссис Денверс. В ее лице и улыбке было что-то успокаивающее.
Фортуна в волнении подбежала к ней, и, когда миссис Денверс обняла ее, слезы, которые она так долго сдерживала, заструились по ее щекам.
— Ну-ну, мисс… я хотела сказать, миледи, — прошептала миссис Денверс, — все будет хорошо. Не плачьте, моя милая, я уверена, что плакать не из-за чего.
— Нет, есть из-за чего, — всхлипнула Фортуна. — Его светлость… так зол на меня! Но я должна была уехать… должна!
— Идите-ка лучше в свою спальню, миледи, — успокаивающим голосом произнесла миссис Денверс, — я приготовила вам ванну и привезла вашу одежду.
— Я не ожидала… встретить вас здесь, — проговорила Фортуна, которой никак не удавалось справиться со слезами.
— Я знаю, миледи. Но когда его светлость велел мне отправить вашу одежду в замок, я решила, что лучше мне поехать самой. Я чувствовала, что буду нужна вам.
— Я так рада, что вы приехали! — воскликнула Фортуна. — Скажите, что мне делать, миссис Денверс? Я не поеду в дом герцога… Экрингтона… ни за что не поеду!
— Я принесла вам бульону и кое-что поесть, — сказала миссис Денверс. — Вы ведь сегодня не обедали.
— Но я должна торопиться, ведь он ждет меня, — робко произнесла Фортуна.
— Пусть немного подождет, — заявила миссис Денверс, — может, это охладит его гнев. Кроме того, я не хотела бы, чтобы его светлость видел вас в таком виде, миледи. Надо было мне еще после вашего возвращения из Франции сжечь это платье.
Легкая улыбка тронула губы Фортуны. Она была так измучена, что с благодарностью позволила миссис Денверс раздеть себя.
В теплой воде, от которой исходил аромат жасмина, она расслабилась, а миссис Денверс помогла ей вытереться. Чтобы сделать приятное заботливой экономке, которая кудахтала над ней, как курица, потерявшая в высокой траве цыпленка, Фортуна выпила бульону и немного поела.
И только когда ее туалет был закончен, она взглянула в зеркало и увидела, что миссис Денверс облачила ее в вечернее платье.
Это платье она еще ни разу не надевала. Кружево, украшенное маленькими капельками алмазов, было нашито на серебряную парчу, так что казалось, что Фортуна окутана пеной.
— Мне надо… спускаться вниз, — тихо, почти шепотом, произнесла Фортуна.
Это были первые слова, которые она выговорила после долгого молчания.
— Теперь вы готовы, миледи, — улыбаясь, сказала миссис Денверс. — И не надо бояться. Я уверена, что его светлость не станет долго сердиться на вас. Кроме того, у него для вас хорошие новости. Он получил от герцога все свои земли, все до последнего акра! Они снова его! И когда люди, живущие в поместьях маркиза, узнают об этом, они очень обрадуются, как радовались, когда его отец привез в замок свою невесту.
— Его светлость получил назад свои земли?! — не веря своим ушам, произнесла Фортуна.
— Да, получил, — ответила миссис Денверс. — Его светлость еще не говорил нам об этом, но племянник мистера Клеменса работает официантом в «Белом клубе», миледи, и, хотя ему по должности полагается держать язык за зубами, не мог не поделиться с нами этой новостью. Теперь все наши несчастья и неуверенность в завтрашнем дне остались в прошлом.
— Значит, маркиз вернул все свои земли, — задумчиво произнесла Фортуна.
Она повернулась и без прежнего страха вышла из комнаты. Вздернув маленький подбородок, она пересекла холл и направилась в библиотеку. Лакей открыл перед ней дверь.
Маркиз стоял у окна и глядел на деревья, на ветвях которых сидела стая грачей. Услышав, что она вошла, он повернулся, и они какое-то время молча смотрели друг на друга. Лицо маркиза было беспристрастно, но в его взгляде таилось что-то такое, чего Фортуна не могла понять.
Она заговорила и не узнала своего голоса:
— Почему вы… мне солгали?
Она увидела, что маркиз нахмурил брови, словно не соглашаясь с этим обвинением.
— Солгал? — удивленно переспросил он.
— Вы получили свои земли в обмен на меня, а мне сказали совсем другое, — заявила Фортуна, — а ведь я вам поверила.
— Вы по-прежнему должны мне верить, — ответил маркиз. — Я добился, чтобы герцог признал вас своей законной дочерью, и ничего — слышите, Фортуна, ничего — не взял с него за это.
— Тогда как же вам удалось так быстро вернуть себе все свои владения? — потребовала она ответа.
— Я их выиграл, — ответил маркиз, — если хотите знать правду, я вынужден был это сделать. Его светлость не соглашался признать вас безо всяких условий, более того, он угрожал, что, если я не заберу назад свои земли, то он отдаст их первому же посетителю клуба, которого увидит в Утреннем зале.
