Изобел Карр - Соблазненный обольститель
– Мы можем заказать еще, – заметил Роуленд. – По правде говоря, думаю, так нам и придется поступить. Похоже, эти кексы пекли для детей.
– Но возможно, имбирные уже кончились, – возразила Марго, схватив птифур.
– И тебе придется удовольствоваться бисквитным тортом? Или маковым? Или, упаси Господь, печеньем?
– Совершенно верно, – с улыбкой кивнула Марго, прежде чем откусить половинку кекса. Она медленно, смакуя, прожевала кусочек.
– Осмелюсь спросить, вы с отцом Оливии, кажется, неплохо поладили? – произнес Роуленд. – Между вами как будто установилось понимание?
Марго, подавившись, закашлялась, прикрывая ладонью рот. Потом, достав платок, вытерла губы и смахнула слезы с глаз. Головы всех в зале повернулись в ее сторону, глаза уставились на нее. Марго нетвердой рукой потянулась за чашкой.
– Нет, – сказала она, отпив глоток и поставив чашку на стол. – Мы с графом… – Она покачала головой, тряхнув темными локонами. – В действительности это не так. Боюсь, именно понимания нам и недостает.
Роуленд кивнул, потянувшись за последним кексом. Марго шлепнула его по руке. Он подозвал слугу и, указав на блюдо, жестом распорядился принести еще птифуров.
– Ну вот, – произнес он. – Я повторил заказ. И не думай, что я хоть на минуту поверил, будто Арлингтон не хочет на тебе жениться.
– Видишь ли, у нас разные планы на будущее.
Схватив с тарелки последний птифур, Марго расправилась с ним в два счета. Роуленд подавил смешок. Значит, граф готов обвенчаться с Марго, а она… Что ж, Марго осталась верна себе. Сестра всегда отличалась упрямством и своеволием. Если б Арлингтон не пожелал взять ее в жены, она взбеленилась бы еще больше.
Слуга принес новое блюдо с выпечкой, на этот раз кексы возвышались на нем горкой. Роуленд отправил в рот один птифур, пока Марго наполняла чашки. Ему хотелось подразнить сестру, немного позлить ее из шалости, как в детстве. Он уже долгие годы не видел Марго такой счастливой. Возможно, никогда. Казалось, встреча с Арлингтоном преобразила ее. Марго излучала радость, сияя мягким внутренним светом, никак не вяжущимся с ее вдовьим трауром.
– И все же? – Роуленд умолк, невысказанный вопрос повис в воздухе.
Марго выпрямилась, вскинув голову.
– Однако какие бы чувства ни испытывал ко мне граф, они исчезнут, как сновидение, лишь только завершится фарс, который разыгрываете перед нами вы с его дочерью.
Роуленд открыл было рот, чтобы возразить, но осекся. Сестра сказала правду. Он никогда прежде не задумывался, как отзовется его разрыв с Оливией на романе Марго с графом.
– Марго? – подавшись вперед, он сжал ладонь сестры, не сводя глаз с ее лица.
Она вымученно улыбнулась в ответ:
– Не ужасайся, Ролли. Ты выглядишь так, словно повстречал привидение. Все хорошее когда-то кончается. Расторжение вашей помолвки заставит нас с Арлингтоном расстаться прежде, чем мы успеем друг другу наскучить.
– А что, если я не расторгну помолвку?
– Отвезите меня на ярмарку в Гринвич, – потребовала Ливи, прогуливаясь под руку с Девиром по гулким залам Британского музея. Она порывисто сжала его локоть.
Темные глаза Девира неодобрительно прищурились, брови сошлись в одну суровую линию.
– На «Рогатую ярмарку» в Чарлтоне?
Ливи кивнула, не обращая внимания на явное недовольство кавалера. Разумеется, ей не приходилось бывать в скандально известной деревушке Чарлтон, где проходили «шествия рогоносцев». Весьма вероятно, столь дерзкую, вызывающую выходку она могла позволить себе лишь в этом сезоне, глупо было не воспользоваться последней возможностью повеселиться от души – принять участие в праздничном карнавале, переодевшись согласно традиции в мужской наряд. Эта мысль так захватила Ливи, что она не могла думать ни о чем другом.
Сокрушенно качая головой, Девир ускорил шаг, почти протащив Ливи мимо стройного ряда черно-белых греческих амфор.
– Не думаю, что это зрелище придется вам по вкусу.
Ливи заметила, как впереди отец с графиней де Корбевиль скрылись за поворотом, направившись в зал, где проходили чтения, которые все четверо пришли послушать. Ливи обиженно нахмурилась, скользя по мраморному полу. Она ожидала, что Девир с восторгом примет ее предложение.
– Не хотите увидеть меня в бриджах? – Ливи подняла голову, чтобы разглядеть выражение лица Девира. Глаза его с густыми, длинными, как у девушки, ресницами на мгновение изумленно округлились, став еще больше. В следующий миг он метнул на Ливи яростный взгляд.
– Хочу ли я? Господи, да, разумеется. Надев облегающие бриджи, вы посрамите нынешнюю примадонну «Друри-Лейн», главную исполнительницу мужских ролей, но если вас увижу я, то увидят и другие мужчины, а потому, пожалуй, откажу себе в этом удовольствии.
Ливи почувствовала, что ее разбирает смех, и поспешно прижала к губам руку в тесной лайковой перчатке.
– А что, если я пообещаю не надевать бриджи? Тогда вы отвезете меня в Чарлтон?
Девир, сердито сверкнув глазами, потянул ее за собой в зал, где толпилась публика в ожидании, когда можно будет занять кресла. Лорд Арлингтон с графиней в дальнем конце зала рассматривали что-то, накрытое стеклянным колпаком, а отец Девира беседовал с несколькими видными членами Лондонского королевского общества по развитию знаний о природе.
Герцог Портленд приветливо кивнул вошедшим, и когда Ливи улыбнулась в ответ, направился к ним. Обменявшись рукопожатием с Девиром, он поднес к губам руку Оливии.
– Какое же из выступлений привело вас сюда сегодня, миледи?
– Я пришла послушать доклад о новом виде птиц, обнаруженном в Денеме. Трудно поверить, что такое возможно в наши дни. – Ливи недоверчиво покачала головой.
– Речь пойдет о виде, неизвестном науке, но хорошо знакомом жителям Денема, – заметил его светлость. – Это моя матушка прислала образец преподобному Лайтфуту [23], пригласив его приехать и увидеть птиц собственными глазами.
– Ее светлость следует поздравить. Подобные открытия в отдаленных уголках земли стали почти обыденностью, я каждый месяц читаю о них в «Философских трудах Королевского общества», но здесь, в Англии… – улыбнулся Девир. – Думаю, мы подчас не замечаем того, что видим каждый день. Нам кажется, что это слишком обыденно, чтобы заключать в себе нечто особенное.
Герцог глубокомысленно кивнул в ответ на замечание Девира, а в следующий миг его окликнул преподобный Лайтфут. Отвесив поклон Оливии, его светлость поспешил в другой конец зала, чтобы присоединиться к протеже своей матери.
