Возлюбленная кюре - Дюпюи Мари-Бернадетт
Она дала себе клятву никогда больше не думать о любовнике – этом «сатанинском кюре», как величала его пресса департамента. Как она и обещала Господу незадолго до суда, отныне она посвятит себя супругу и сыну.
– Ты правда думаешь, что мы можем остаться здесь, в Сен-Жермен, насовсем? – шепотом спросила она.
– Мы поступим так, как будет лучше для нас и нашего сына, – ответил доктор.
Из дома вышла Сюзанна в белом переднике и с радостной улыбкой на устах. Матильда помахала ей рукой. Пять минут – и супружеская чета с молодой служанкой скрылись за дверью дома с затворенными ставнями.
Кот лизнул лапу, почесал ею ухо. Учитель Данкур, прогуливавшийся по улице под руку с женой, указал на него.
– Это кот нашего кюре. Вот кто все знает, но молчит! – пошутил он.
У дома с внешней лестницей чета Данкур повстречала мэра. Господин Фуше со вздохом указал на дом де Салиньяков.
– Вы видели, они вернулись. Как по-вашему, виновата мадам де Салиньяк или нет?
– Спросите об этом кота! – улыбаясь, махнул рукой Данкур. – Но скандалов в городке в ближайшее время не ожидается. Епископат прислал нового кюре, и этот не станет любезничать с дамами – в восемьдесят-то лет!
Мужчины подмигнули друг другу. Кот спрыгнул с ограды с таким видом, словно ему надоело их слушать, потянулся и пошел по тропинке между высокой травой – туда, где только что его зоркие глаза углядели лесную мышку.
В Сен-Жермен-де-Монброн снова стало спокойно.
Эпилог
Приговор был оставлен без изменения решением кассационного суда от 30 января 1851 года.
Ролан Шарваз, это дитя Савойи, кюре по принуждению, в дальнейшей жизни носивший сутану уже из соображений целесообразности, отбыл 5 апреля 1851 года в каторжную тюрьму в Рошфор-сюр-Мер, где впоследствии числился арестантом под номером 1063. Через год с небольшим, 21 мая 1852 года, его переправили в Брест на корабле «Le Laborieux».
После зеленых холмов Монброна и поросших травой улочек Сен-Жермен закованный в цепи кюре-либертен, слишком любивший красивых женщин, открыл для себя суровые прибрежные пейзажи Бретани.
Он переплыл Атлантический океан на борту судна «Le Duquesne» и высадился в Кайенне 23 августа 1852 года. Оттуда его переправили на Острова Спасения[14], откуда еще ни одному заключенному не удалось бежать, а потом, 5 июля 1853 года, – в грязный барак в поселке Монтань-д’Аржан.
Что пришлось ему пережить в течение долгих месяцев в климате, настолько не похожем на климат родной Франции, и в жесточайших условиях заключения? Никто и никогда об этом не узнает.
Это было его последнее путешествие, поскольку там он и угас 5 февраля 1854 года в шесть утра в стенах больницы в Монтань-д’Аржан. На момент смерти ему было тридцать три года. Болезнь? Несчастный случай? История об этом умалчивает.
Обустраиваясь в пресбитерии в Сен-Жермен, на земле благодатной Шаранты, Ролан Шарваз, конечно же, не подозревал, что в этом спокойном городке повстречает двух женщин, которые его погубят. Одна будет красивой, молодой и из обеспеченной семьи, а другая – простой служанкой в годах, тучной и неуживчивой.
Матильда де Салиньяк любила его ревниво и страстно. Анни Менье, скорее всего, презирала – по примеру прислуги в былые годы, когда хозяев считали чуть ли не тиранами.
Кюре Шарваз, которого мы можем наконец назвать истинным именем Лоран Готланд, – был ли он преступником? Складывается впечатление, что он, долго не раздумывая, избавился от ненужного свидетеля. Но кому на самом деле первому пришла мысль отравить служанку в осенний день 1849 года?
Этого мы никогда не узнаем.
