Бренда Джойс - Скандальные свадьбы (Сборник)
— Или, — улыбнулась она, — просто остаться здесь. Вообще‑то я об этом подумываю.
Такая перспектива его почему‑то обрадовала. Ему казалось, будто она прожила здесь всю жизнь и ее место в этих горах, среди продуваемых ветром вересковых пустошей.
— Но чем вы будете здесь заниматься? Восстановлением старого замка?
— Так далеко я не загадываю. Возможно, все это лишь несбыточные мечты. — Она поставила на стол блюдо с бараниной и картошкой. — Прошу. Обед готов.
— Я очень вам признателен за то, что вы меня пригласили, хотя и пришел без предупреждения. — Он налил в бокалы крепкое красное вино.
Их взгляды встретились, и Йен отметил, что она очень мило покраснела.
— А я благодарю вас за то, что пригласили меня поехать пообедать, — сказала Мередит и подняла свой бокал. — Обещаю принять приглашение как‑нибудь в другой раз.
Даже подозревая ее в том, что она наняла Энгуса Стюарта и имела виды на его наследство, он не мог не признаться себе, что его влечет к ней, — Мередит была именно той женщиной, о которой он мечтал всю жизнь. Но если она обманывает его, прикидываясь невинной и доброжелательной, он никогда не соединит с ней свою судьбу. Вот почему ему непременно надо было узнать правду.
Йен сидел напротив нее, ел превосходное сочное мясо и думал, с чего ему начать разговор.
— Очень вкусно.
— Спасибо. Молодая баранина — мое самое любимое блюдо, но в Северной Каролине ее не так‑то легко купить.
— А как там вообще, в Северной Каролине?
— Я живу в горах Голубого хребта. Они очень похожи на ваши, но не такие величественные. Вокруг нашего города полно горнолыжных курортов, а у меня маленький магазинчик шотландских сувениров и одежды.
Йен чуть не выронил вилку. Эта женщина — хозяйка магазина? Да она больше похожа на принцессу! В то же время эта информация его обрадовала, потому что у хозяйки именно такого магазина вряд ли достаточно средств, чтобы восстановить разрушающийся замок.
— Я все думаю: откуда у вас эта шотландская юбка, в наших краях не встретишь ничего подобного.
Она снова покраснела. Боже, какая же она красавица!
— Это новая шотландка, ее расцветка не принадлежит ни одному клану…
Неожиданно раздался резкий стук в дверь, и Синклер увидел, как она побледнела.
— О Господи, это, должно быть, Роберт и Энни.
Ему трудно было понять, почему она расстроилась — скорее всего Мередит не хотелось, чтобы ее родственники увидели в ее доме человека из рода Синклеров. В голову ему пришла и другая мысль: что, если это вовсе не ее родственники? Он встал, почти не сомневаясь, что войдет Энгус Стюарт.
— Роберт, — с преувеличенным радушием воскликнула Мередит. — Входи. Ты уже ужинал? У меня на столе баранья ножка. На всех хватит.
Роберт Макрей снял шляпу и вошел в единственную комнату домика.
— Спасибо, но Энни только что меня накормила. Я зашел просто, чтобы узнать, не надо ли тебе… — Он запнулся, увидев Йена Синклера. Оба вождя молча смотрели друг на друга, а потом Роберт обернулся к Мередит, и Йен увидел, что лицо его покраснело. — Прости, я не знал, что ты не одна.
Глава 7
Ей незачем чувствовать себя виноватой! Совершенно незачем! И все же Мередит была готова умереть от стыда, увидев, как нахмурился Роберт Макрей, когда понял, кого она принимает у себя дома. Не издав больше ни звука, он ушел, оставив у Мередит впечатление, будто она каким‑то образом предала свой клан. Это привело ее в бешенство.
Невольно хмурясь, она обратилась к Йену:
— Закончим ужин?
На самом деле она сердилась на своего родственника, а не на гостя. Если бы ее родичи почаще встречались и разговаривали с Синклерами, а не дрались с ними, возможно, все проблемы между соперниками давно были бы решены.
— Я уйду, если вас смущает мое присутствие… — предложил Йен.
— Нет, будь они прокляты, — ответила Мередит, глянув на дверь. — Я принадлежу к Макреям, но отказываюсь участвовать в этой смехотворной войне кланов.
— Но раз вы собираетесь жить здесь, у вас нет выбора, — сказал он.
— Тогда мне не остается ничего другого, как вернуться домой.
Она села за стол и протянула за бокалом руку, но он накрыл ее своей большой, сильной и теплой ладонью.
— Или остаться и положить этому конец.
Мередит подняла на него удивленный взгляд, думая о том, чувствует ли он частое биение ее пульса.
— Что вы имеете в виду?
Йен ответил не сразу; его пальцы гладили ее руку, а глаза пристально смотрели на нее.
— Я говорю о том, чтобы отказаться от кое‑каких планов… и о том, чтобы продолжить то, что начал ваш дядя в деле примирения наших кланов.
О каких это планах он толкует? О ее решении вернуться домой? Сердце Мередит встрепенулось при мысли, что он хочет, чтобы она осталась.
— Неужели вы думаете, что кто‑нибудь прислушается к мнению человека со стороны? — спросила она, но сама идея выступить в качестве миротворца ей понравилась. А еще она почувствовала, что уже почти ни в чем не подозревает Йена. Не может он быть таким негодяем, каким его выставляют ее родственники. Его улыбка была такой искренней, а во взгляде не ощущалось ни капли подвоха.
— Я считаю, что вы говорите очень убедительно. Правда, ваши сородичи очень упрямы…
— А ваши разве нет? — Мередит усмехнулась и отдернула руку, но не из‑за того, что обиделась на него, просто это прикосновение сделало ее слишком уязвимой.
Они несколько минут ели молча, потом Йен спросил:
— Вы нашли в Корридане нечто особенное, раз приняли решение остаться? Это довольно дикое место, в некоторых отношениях совершенно нецивилизованное.
— Вот именно. — Мередит встала, чтобы убрать тарелки. — Мне нравится дикая природа, нравится этот сельский домик и простая жизнь. — Решив воспользоваться моментом, она добавила: — Мне также нравится, что эти места не затронуты коммерцией и их не заполонили туристы.
Мередит увидела, как по его лицу пробежала тень, которая быстро исчезла.
— Я полагал, что американцы обожают туризм…
Неужели он думает, что она может оправдать его план превращения Корридана в туристскую мекку?
— Некоторые действительно обожают, но не я. Взять хотя бы места для туристов, расположенные вокруг моего города, это просто длинные улицы с бесконечными сувенирными лавками: в них продаются резиновые томагавки и мокасины, сделанные в Китае.
Йен встал, чтобы подбросить дров в камин.
— Боюсь, что‑то подобное туризм может сделать и с замком Даниган. В лавчонках начнут продавать пластмассовые модели замка или поддельные ножи для разрезания бумаги с его изображением.
