Джил Грегори - Непокорное сердце
Судья Гамильтон не переставал тревожиться. Он настоял, чтобы Брайони проводила его к Шорти, который уже ждал ее в корале с двумя оседланными лошадьми. Когда они подошли к коралю, Брайони заметила, что Сумрак ведет себя беспокойнее, чем обычно, взрывая землю своими сильными копытами, высоко задирая красивую морду и беспрестанно тревожно фыркая.
После короткого совещания с судьей Шорти согласился с его опасениями и заверил Брайони, что уже послал людей отвести скот в безопасное место.
– Ну, мисс Хилл, – сказал ей маленький жилистый старшина ковбоев, – если вы уже настроились пострелять сегодня, не стоит вас разочаровывать.
– И вам это кажется удачной мыслью, Шорти? – вмешался судья Гамильтон. – Эта буря может налететь на вас, как стадо диких жеребцов, и случиться это может еще до ужина.
Старший ковбой, прищурившись, вгляделся в горизонт, ритмично жуя табак.
– Да, буря непременно будет, судья, но я уверен, что не раньше, чем через два-три часа. У нас еще есть время поехать и пострелять, если моей леди-боссу этого хочется.
– О да, Шорти, очень хочется! – воскликнула Брайони и задорно улыбнулась судье. – Пожалуйста, не волнуйтесь. Мы вернемся до бури. Все будет хорошо.
Судья Гамильтон проводил их, хмуро посмотрел на небо и, вскочив на свою лошадь, умчался в город. Брайони тем временем молча скакала рядом со старшим ковбоем, галопом направляясь на запад, к подножию огромной горы, где у них обычно проходили уроки.
Достигнув цели, Брайони и Шорти привязали лошадей к ближайшему дереву. Перед ними расстилалась равнина, а позади высились горы. Золотые орлы с могучими крыльями кружили у них над головами, наполняя криками застывший воздух. Это было пустынное место, окруженное небольшими холмами с трех сторон и горной грядой с четвертой, и Брайони могла не бояться, что ее ненароком заметит кто-нибудь из ее же ковбоев. Девушке не хотелось, чтобы посторонние люди видели все ее ошибки. Шорти, конечно, был исключением, ведь без его помощи она никак не могла обойтись. Однако когда Брайони удавалось вышибить пять жестяных банок из шести, установленных для нее Шорти, ей было жаль, что никто, кроме учителя, не может засвидетельствовать ее мастерство. Когда-нибудь она продемонстрирует свои успехи на публике, но это будет позже, а сейчас лучше всего набраться терпения и следовать указаниям Шорти.
В этот день занятие удалось на славу. Шорти показывал Брайони, как нужно быстро выхватывать револьвер из застегнутой кобуры, не теряя драгоценных секунд в опасной ситуации. Помимо своего револьвера, она упражнялась также и с «кольтом», весившим значительно больше, но дававшим возможность сделать шесть выстрелов подряд. Брайони удалось попасть в три банки из пяти.
«Неплохо, – подумала девушка, довольная собой. – Роджер, вне всякого сомнения, был бы очень удивлен».
Брайони так увлеклась стрельбой, что совершенно позабыла о надвигающейся буре и вспомнила о ней только тогда, когда Шорти принялся спешно собирать жестянки, объявив, что настало время возвращаться.
– Мэм, мы уже достаточно долго заигрываем с этой бурей, – сказал старший ковбой, забирая у девушки свой шестизарядный «кольт». – Давайте-ка побыстрее двинем обратно на ранчо. По правде сказать, ветер уже поднимается, скоро он взметет песок.
Брайони взглянула вверх и с тревогой отметила, что туманная пелена зловеще разрослась. В воздухе висела все та же удивительная тишь, однако ветер, казалось, очнулся от оцепенения и беспокойно взметал пыль вокруг. Шорти был уже в седле и, дожидаясь Брайони, зорко всматривался в затянутый облаками горизонт. Наконец он сплюнул табачную жвачку и вытер губы.
– Буря движется быстрее, чем я предполагал, мисс Хилл. Нам следует поторопиться, иначе мы не поспеем на ранчо прежде нее.
Сумрак нервно храпел. Брайони уже поставила одну ногу в стремя, как вдруг выстрел ухнул в сгущающейся темноте.
Испуганно оглянувшись, она увидела, как Шорти Баханэн сполз с седла и повалился в пыль у ног своего скакуна. На несколько коротких страшных мгновений Брайони потеряла способность двигаться. В ужасе смотрела она на нелепую фигуру старшего ковбоя, уткнувшуюся лицом в песок. Наконец из горла Брайони вырвался крик, и, кинувшись к Шорти, она, обезумев, принялась трясти неподвижное тело, пока не перевернула его на спину. Голова Шорти безжизненно мотнулась в сторону, а из груди брызнула кровь, пачкая руки и одежду Брайони. Она снова закричала. Вдруг откуда-то издалека порывом ветра донесло стук копыт и дикие визги. Грянул еще один выстрел. Пуля просвистела чуть выше головы Брайони. Девушка вскочила с колен, в ужасе оглядываясь на мчавшихся всадников.
Двое индейцев с перьями на головах и в боевой раскраске быстро приближались к ней. Воздух оглашали их воинственные кличи, наполняя сердце Брайони неизъяснимым ужасом. Воспоминание о зверских обычаях апачей молниеносно пронеслось у нее в голове, и, подстегнутая паническим, леденящим кровь страхом, девушка побежала. Сумрак, почувствовав опасность, сорвался с места, едва Брайони вскочила в седло. Позади раздался еще один выстрел. Пуля просвистела так близко, что едва не оцарапала кожу на щеке всадницы. Нервная дрожь пробежала по телу Брайони, но девушка не оглянулась. Она и без того чувствовала, что индейцы очень близко. Ей некуда было бежать, кроме как вперед к горам. Приникая к гриве Сумрака, Брайони, давясь слезами, умоляла коня прибавить ходу и спасти ее. Руки, которыми она сжимала поводья, были липкими от крови Шорти, и тошнота то и дело подступала к горлу девушки. Сумрак стрелой преодолел ровное пространство, но, даже достигнув предгорий, Брайони слышала за спиной грохот копыт преследователей, и их воинственные вопли пронизывали ее ужасом до мозга костей. Задыхаясь от истерических рыданий, Брайони подгоняла Сумрака, пустившись вверх по извилистой горной дороге.
Тем временем усилился бешеный рев ветра, и огромное облако песка и пыли поднялось с земли.
Глава 16
Было еще не поздно, однако «Серебряная шпора» начала уже заполняться вечерними посетителями. Ковбои, фермеры и городские жители искали в салуне укрытия от надвигающейся бури, желая переждать непогоду в веселом обществе и при ярком свете. Пианист уже барабанил по клавишам, салунные девицы прохаживались между игорными столами в своих самых вызывающих нарядах. Сама Мэг Донахью в брильянтовых серьгах и в пышном платье из тафты помогала Люку за стойкой, а Лайла Гаррет, высокая, длинноногая брюнетка, танцевала на крышке одного из игральных столов, размахивая юбками и поддразнивая посетителей обтянутыми черными чулками коленками. Ковбои одобрительно кричали и посвистывали. Джинджер Ла-Рю, заново наполняя стаканы пятерых проезжих старателей, уже порядочно пьяных, нетерпеливо поглядывала на двери салуна и разочарованно ругалась всякий раз, когда в них появлялись очередные посетители. Проклятия срывались с ее языка, потому что ни один из вновь прибывших не был тем, кого ждала Джинджер, – Техасцем Джимом Логаном.
