Дороти Элбури - Девушка на выданье
Вспомнив о том, как его презренный кузен Саймон сыграл с ним подобную шутку в детстве, — хотя зрелые персики, высыпавшиеся из корзины, были невинными снарядами, — Стэндиш провел большую часть дня, водружая груду черепичных плиток на верхний парапет Холла и закрепляя конец толстой веревки под первой из этих плиток. Устроившись у окна первого этажа, он сумел завлечь Ричарда почти в идеальное место под тщательно уложенными плитками. Он с трудом сдержал злорадную усмешку, когда, одним быстрым движением дернув за веревку, сбросил вниз всю кучу плиток.
Но все его усилия оказались напрасными. Ему не только не удалось положить конец жизни своего кузена, но теперь его собственная жизнь могла оказаться в опасности, если Фуллеру позволят описать то, что он видел.
Робко постучав в дверь временной спальни, он вошел и, поздоровавшись с удивленной Хеленой, прошептал:
— Как дела у бедняги? Есть улучшение?
— Не особое, — вздохнула она, бросив горестный взгляд на тихо постанывающего Фуллера, беспокойно метавшегося по кровати. — Но, по крайней мере, нет лихорадки, за что я очень благодарна. Я только хотела бы, чтобы приехал один из тех докторов, к которым ты заезжал, и прописал какое-нибудь болеутоляющее.
— Да, конечно, — сочувственно кивнул Стэндиш. — Не повезло, что они оба уехали на сложные случаи, но наверняка один из них скоро появится.
— О, я очень надеюсь! — воскликнула она горячо. — Не хочу думать, что все мои неумелые действия причинили больше вреда, чем пользы, и я не успокоюсь, пока мистером Фуллером не займется профессиональный врач.
— Это вполне понятно, моя дорогая, и я понимаю твою озабоченность.
Увидев ее усталый вид, Стэндиш внезапно предложил:
— Тебе надо подышать свежим воздухом. Почему бы тебе не выйти на несколько минут? Ты можешь положиться на меня — я подежурю у больного и позову тебя, если случится что-нибудь непредвиденное.
— О, спасибо, Чарльз, ты так добр! — сказала она, вставая. — Ричард должен был с час назад пойти на конюшню — я поняла, что одна из его кобыл рожает.
— Да, я видел свет, когда проходил мимо, но решил, что лучше не мешать.
С трудом сдерживая нетерпение, Стэндиш взял ее руку и подтолкнул к двери.
— Не спеши, дорогая, — произнес он с ободряющей улыбкой. — Твой пациент будет в полной безопасности в моих руках.
Выскользнув из двери, Хелена осторожно ее закрыла и направилась к заднему входу, рассчитывая встретиться с мужем. Однако, дойдя до двора, почувствовала озноб от утренней прохлады и повернула обратно за шалью.
Бесшумно открыв дверь, она застыла, не веря своим глазам. Несмотря на то, что Чарльз стоял спиной к ней, не оставалось сомнений в том, что Стэндиш изо всех сил старается задушить подушкой глухо мычащего и извивающегося Фуллера.
— Прекрати! Прекрати! — завизжала Хелена, вбежала в комнату и схватила Стэндиша за рукав пальто. Тот от неожиданности пошатнулся и отпустил подушку.
Однако, восстановив равновесие, Стэндиш повернулся и пошел на нее. Его глаза сверкали такой нескрываемой яростью и ненавистью, что Хелена попятилась от него в смертельном ужасе.
— О нет, не уйдешь, моя дорогая, — прошипел он, хватая ее за запястье и пытаясь притянуть к себе. — У тебя был шанс: тебе следовало пойти повидаться со своим любимым супругом, как я советовал, а теперь слишком поздно!
— Но я… я не понимаю, — выдохнула она, хватаясь за столбик кровати, отчаянно стараясь избежать наказания, которому он собирался подвергнуть ее за то, что она застала его за попыткой убийства. — Почему ты так ведешь себя, Чарльз?
— Он… хотел… убить… его светлость! — донесся хрип полузадушенного Фуллера. — Я видел, как он… он… потянул за веревку и…
— Заткнись, ты! — заорал Стэндиш, но затем, прикинув расстояние между пораженной ужасом Хеленой и мужчиной в кровати, быстро понял опасное положение, в котором по неосторожности оказался. Он был слишком далеко от Фуллера, чтобы заткнуть ему рот, и не мог отпустить бешено вырывающуюся Хелену.
Наконец, он выпустил ее руку, но, прежде чем она успела сделать хоть один шаг, Стэндиш прыгнул вперед и обеими руками схватил ее за горло. Она вынуждена была отпустить столбик кровати и, вцепившись в его пальцы, попыталась оторвать их со своей шеи. По мере того как сжимались его пальцы, ей все труднее становилось дышать; потом комната закружилась, в глазах потемнело, и она почувствовала, что медленно покидает этот мир…
— Отпусти ее, Чарльз!
Стэндиш был так занят своим делом, что не заметил, как Ричард тихо вошел в комнату, и, только почувствовав пальцы графа на своем горле, осознал его присутствие. Моментально отпустив Хелену, он оттолкнул ее от себя и, ловя ртом воздух, сделал тщетную попытку освободиться из железных тисков Маркфильда.
Схватив кузена за шиворот, Ричард оттащил его назад и, повернув лицом к себе, нанес ему апперкот с такой силой, что тот, как мешок, свалился на пол, воя от боли.
В два прыжка граф оказался рядом с Хеленой, где, подняв ее на ноги, заключил в объятия со словами:
— О, моя любимая! Что он тебе сделал? Прости меня, я не должен был оставлять тебя одну!
— Я… я в порядке, Ричард, честное слово, — постаралась она его успокоить, хотя невозможно было скрыть хрипоту в ее голосе. Прижавшись к нему, она отдалась радости снова очутиться в его объятиях и услышать слова, подтверждающие то, на что она боялась даже надеяться.
— Он уходит, сэр!
Хриплый крик Фуллера моментально вывел Ричарда из состояния восторженного ликования. Он был так счастлив, ощущая теплоту ее стройного тела, прильнувшего к нему в предвкушении ласки, что треволнения внешнего мира полностью испарились из его головы.
С приглушенным проклятием он заставил себя выпустить ее из своих объятий и, повернувшись на каблуках, посмотрел на дверь как раз вовремя, чтобы застать быстрое отступление своего кузена. Он приготовился броситься за ним, чтобы призвать к ответу за необъяснимое нападение на Хелену, когда до него дошло, что, желая успокоить потрясенную жену, он даже не попытался выяснить, чем вызвано совершенно нехарактерное для Чарльза поведение.
— Я не думаю, что ты можешь рассказать мне, что здесь произошло, пока я отсутствовал, — обратился он к мужчине в кровати, который, потеряв до этого много крови, пытался оставаться в сознании, несмотря на сильное желание погрузиться в забытье.
— Я… уже сказал… ее светлости, — проговорил он, запинаясь. — Стэн… Стэндиш намеревался убить вас. — Он ухитрился сесть и, сделав несколько глубоких вдохов, заговорил более окрепшим голосом: — Я взглянул наверх и увидел веревку, свисавшую из-под огромной груды плиток, а потом заметил его руку, которая потянула за веревку. Я попытался предупредить вас, сэр, но в этот момент все обрушилось…
