Лиза Клейпас - Искушай меня в сумерках
До сих пор не было женщины, которую бы он желал, но не добился. Почему же его навыки изменили ему, когда дело дошло до соблазнения собственной жены? Было ясно, что его шансы очаровать Поппи уменьшались пропорционально тому, как росло его влечение к ней.
Мимолетный поцелуй, подаренный ею, принес Гарри больше удовольствия, чем целые ночи, проведенные с другими женщинами. Он мог бы попытаться унять свое возбуждение с кем-нибудь еще, но это совсем не удовлетворило бы его. Казалось, только Поппи могла дать ему то, чего он хотел.
Гарри провел в клубе два часа, фехтуя с бешеной скоростью, до тех пор, пока тренер категорически не запретил ему продолжать.
– Довольно, Ратледж.
– Я еще не закончил, – Гарри стянул маску, его грудь вздымалась от тяжелого дыхания.
– Говорю, хватит, – подойдя к нему, тренер спокойно заметил, – вы полагаетесь на грубую силу вместо того, чтобы работать головой. Фехтование требует точности и собранности, а сегодня вечером у вас нет ни того, ни другого.
Гарри сумел не показать, как задело его это замечание, и хладнокровно произнес:
– Дайте мне еще одну попытку. Я докажу, что вы неправы.
Тренер покачал головой:
– Риск несчастного случая слишком велик, если я разрешу вам продолжать. Идите домой, дружище. Отдохните. У вас усталый вид.
Когда Гарри вернулся в отель, время было уже позднее. Все еще в фехтовальном костюме, он вошел через черный ход. Не успел он подняться по ступенькам в свои апартаменты, как его встретил Джейк Валентайн.
– Добрый вечер, мистер Ратледж. Как прошло фехтование?
– Так, что не о чем рассказать, – отрезал Гарри. Он сощурился, когда заметил, что помощник нервничает. – Валентайн, что-нибудь случилось?
– Боюсь, требуется небольшой ремонт.
– Где?
– Плотник чинил участок пола, прямо над спальней миссис Ратледж. Видите ли, последний постоялец, живший там, жаловался, что доска скрипит, и я...
– С моей женой все в порядке? – прервал Гарри.
– О да, сэр. Прошу прощения, я не хотел вас пугать. Миссис Ратледж чувствует себя хорошо. Но, к несчастью, плотник пробил гвоздем водопроводную трубу, и была большая протечка в потолке спальни вашей супруги. Нам пришлось разобрать часть потолка, чтобы добраться до трубы и остановить течь. Боюсь, что постель и потолок испорчены. И в настоящее время в комнате невозможно жить.
– Черт побери, – пробормотал Гарри, проводя рукой по влажным от пота волосам. – Сколько времени потребуется на ремонт?
– По нашим оценкам, два-три дня. Несомненно, некоторым постояльцам будет мешать шум.
– Извинитесь перед ними от имени отеля и уменьшите плату за эти комнаты.
– Да, сэр.
С досадой Гарри понял, что Поппи придется ночевать в его спальне. А это значит, что ему придется найти другое место для сна.
– Я пока займу один из номеров, – сказал Ратледж. – Которые свободны?
– Боюсь, сэр, что все номера сегодня заняты, – с непроницаемым видом ответил Валентайн.
– Ни одной свободной комнаты? Во всем отеле?
– Ни одной, сэр.
Гарри насупился.
– Тогда поставьте раскладушку в моих комнатах.
Теперь вид у слуги был извиняющийся:
– Я уже думал об этом, сэр. Но у нас нет свободных раскладушек. Три раскладушки были заказаны и поставлены в занятых номерах, а две оставшиеся в начале недели отданы взаймы отелю Брауна.
– С какой стати? – недоверчиво спросил Гарри.
– Вы сказали мне, что, если мистер Браун попросит об услуге, я должен оказать ее.
– Я оказываю людям слишком много услуг! – взорвался Гарри.
– Да, сэр.
Гарри быстро перебирал в голове варианты. Можно снять номер в другом отеле, можно напроситься на ночлег к другу... но, посмотрев на невозмутимого Валентайна, он понял, как это будет выглядеть. А Гарри скорее позволил бы себя повесить, чем дать пищу сплетням, что он не спит со своей собственной женой. Пробормотав ругательство, он протиснулся мимо слуги и направился вверх по лестнице, на что его перетруженные ноги отозвались ужасной болью.
В его комнатах стояла абсолютная тишина. Может, Поппи уже спит? Нет... в спальне горела лампа. Сердце Гарри бешенно колотилось, когда он шел на слабый луч света, проникавшему в коридор. Дойдя до порога своей спальни, он заглянул внутрь.
Поппи сидела на кровати, на коленях ее лежала раскрытая книга.
Гарри жадно разглядывал девушку, отметив целомудренную белую ночную рубашку, кружева на рукавах, и шелковистую косу, перекинутую через плечо. На щеках его жены горел румянец. Она сидела, подтянув к себе коленки, накрытые покрывалом, и выглядела такой милой, нежной, чистой.
Неистовое желание охватило Гарри. Он боялся пошевелиться, боялся, что может наброситься на нее, позабыв о ее девичьей чувствительности. Ошеломленный силой своей страсти, Гарри попытался обуздать ее. Он оторвал взгляд от Поппи и уставился в пол, стараясь вернуть самообладание.
– Моя спальня повреждена, – услышал он робкий голос. – Потолок...
– Я слышал, -голос Ратледжа был низким и хриплым.
– Мне жаль доставлять вам неудобства...
– Это не ваша вина, – Гарри заставил себя снова посмотреть на Поппи. Ошибка. Она была так мила, так беспомощна, тонкая шея дернулась, когда она сглотнула. Ему хотелось взять ее силой, возбуждение стучало безжалостным пульсом во всем его разгоряченном теле.
– Ты можешь лечь спать где-нибудь еще? – выдавила девушка.
Гарри покачал головой.
– Все номера заняты, – буркнул он.
Поппи молчала, не поднимая глаз от книги, лежавшей перед ней.
И Гарри, у которого никогда не было проблем с речью, пришлось сражаться со словами так, как будто они рушились на него кирпичной стеной:
– Поппи... рано или поздно... тебе придется позволить мне...
– Я понимаю, – прошептала она, так и не подняв склоненной головы.
Разум Гарри затуманился, его охватил жар. Он собирался взять ее, сейчас, здесь. Но, не успев сделать и шага в сторону кровати, он увидел, что кончики пальцев Поппи побелели – так сильно она вцепилась в книгу. Она не смотрела на него.
Поппи не хотела его.
Какого черта это было важно, не мог он понять.
Но это было важно.
Проклятье.
Ему потребовалась вся сила воли, но Гарри удалось холодно произнести:
– Вероятно, как-нибудь в другой раз. Сегодня у меня нет настроения обучать вас.
Выйдя из спальни, он направился в ванную, где умылся и окатил себя холодной водой. Неоднократно.
– Ну? – спросил шеф-повар Бруссар на следующее утро, как только Джейк Валентайн вошел в кухню.
Миссис Пеннивистл и повар-кондитер Руперт, стоявшие у длинного стола, тоже вопросительно посмотрели на вошедшего.
