Лиза Клейпас - Я ищу тебя
Как и следовало ожидать, дом, расположенный в таком модном квартале, как Лора-плейс, был небольшим, но элегантным и прекрасно обставленным. Пол устилали ковры ручной работы, мебель полированного розового дерева радовала взор, а вазы были полны цветов. Окна закрывали светло-желтые и зеленые гардины, зеркальные панели, забранные резными рамами, зрительно увеличивали комнаты. Здесь было так хорошо и спокойно, что Джулия забыла обо всех неприятностях и с удовольствием приступила к ужину. Повар приготовил цыплят, начиненных трюфелями под винным соусом, телячьи отбивные с пряностями и овощи в масле. На десерт подали фрукты в вине, крошечные миндальные пирожные с клубникой и меренги.
– После такого пира я не влезу ни в одно платье, - объявила Джулия, доедая пирожное.
– Ты и так вечно бегаешь по сцене полуголая, - проворчал Дамон. Уловив в его голосе ревнивые нотки, Джулия улыбнулась:
– По сравнению с другим актрисами я одеваюсь более чем скромно.
И, подхватив упавшую ягодку, сунула ее в рот. Однако Дамон продолжал недовольно хмуриться.
– Мне не нравится, когда мужчины глазеют на мою полуодетую жену! Нетрудно догадаться, о чем они думают при этом!
Джулии стало по-настоящему смешно. Опершись подбородком о сложенные руки, она метнула на мужа лукавый взгляд.
– И о чем же они думают? - поинтересовалась она.
Дамон под предлогом того, что ее бокал пуст, встал, обошел стул и, присев на край, налил ей вина. Джулия не шевельнулась, даже когда он жадно уставился на ее грудь. Наконец Дамон, чуть сжав подбородок девушки, откинул ее голову.
– Пытаются представить, так ли мягка твоя кожа, как кажется.
Палец скользнул по щеке, замер около мочки ушка.
– Гадают, какова ты на вкус… мечтают распустить волосы, рассыпать их по твоим плечам, прильнуть губами к груди…
Рука, медленно ласкавшая шею, переместилась чуть ниже… накрыла теплый холмик.
Джулия судорожно хватала воздух, она вцепилась в край стула, стараясь овладеть собой. Больше всего ей хотелось прижаться к Дамону, ощутить тепло сильных рук. Он продолжал неспешно ласкать ее; серебристо-серые глаза неотступно следили за сменой настроения Джулии.
– Все они хотят похитить тебя, унести в постель и никогда не выпускать.
Его пальцы пробрались за лиф, чуть сжали тугой сосок. Джулия, вздрогнув, поймала его запястье.
– Ты поклялся, что отвезешь меня в гостиницу.
– Помню.
Он неохотно отнял руку, но тут же наклонился, так что губы оказались совсем рядом, а теплое и сладостное дыхание обдало щеки Джулии.
– У тебя в уголке рта крошки от меренг. Девушка машинально высунула язык и облизнулась. Дамон не отрываясь смотрел на нее. Джулия торопливо отвела его руку и случайно наткнулась взглядом на сверкающий бриллиант. В пламени свечей камень переливался всеми цветами радуги. Не следовало принимать такой подарок, да еще носить то, что должно принадлежать другой женщине.
– Забери его, - прошептала она, протягивая кольцо Дамону.
– Мне оно ни к чему.
– Но перстень мне не принадлежит.
– Ошибаешься, - спокойно возразил он. - Ты моя жена.
Джулия озабоченно вздохнула:
– Это символ брака, никогда не существовавшего и которому не суждено осуществиться.
– Но я хочу, чтобы ты его сохранила. Кто знает, как сложатся наши судьбы, но может статься, однажды ты посмотришь на это кольцо и вспомнишь, что когда-то была моей.
Джулия до сих пор не понимала, что он считает это кольцо свидетельством обладания. Она молча положила драгоценность на стол, словно расставаясь с чем-то бесконечно дорогим. Но цена была слишком велика.
– Прости, - пробормотала она, не в силах поднять на него глаза, и мгновенно почувствовала, как изменилась атмосфера в комнате. Словно неукротимый воин рвался в бой, исполненный желания победить и завладеть. Понимая, что Дамон едва сдерживается, Джулия неловко застыла. Наконец он, по-видимому, немного успокоился.
– Когда-нибудь ты попросишь вернуть его, - твердо пообещал он.
И тут Джулия, испугавшись, сделала ошибку: взглянула на Дамона. Его лицо было в опасной близости от нее, взгляд пронзал подобно острому кинжалу. В эту минуту любой мог понять, как удалось этому человеку исключительно усилием воли вытащить семью из бедности.
– Нет, - тихо ответила она. - Даже если полюблю тебя, не приму кольцо и не стану твоей вещью.
– Вещью, - повторил он резко, словно ожег хлыстом. -Именно так, по-твоему, я отношусь к тебе?
Джулия поднялась и гордо вскинула голову:
– Будь я твоей женой, позволил бы ты мне идти куда угодно, делать все, что захочу, без упреков и нотаций? Смирился бы с моим занятием, разрешил проводить многие часы за репетициями и возвращаться в полночь после спектаклей? А твои друзья и родные? Представляю сплетни, злобные наговоры, язвительные намеки, уверения в том, что я не многим лучше уличной женщины. И способен ли ты вынести все это?
Лицо Дамона потемнело: очевидно, худшие подозрения Джулии были вполне оправданны.
– Почему театр так много значит для тебя? - допытывался он. - Неужели отказ от цыганской жизни такая уж большая жертва?
– Просто не желаю ни от кого зависеть. Это единственное, в чем я уверена. Мне не нужны титул, богатство, бесконечные увеселения и даже тихая жизнь в загородном поместье - то, что выбрал бы для меня отец.
Дамон неожиданно сжал ее бедра своими.
– Не правда. В глубине души тебе хочется этого.
Джулия принялась отбиваться, но не смогла вырваться из стальной хватки. Он неумолимо притягивал ее все ближе, пока девушка не перестала сопротивляться и не отдалась его воле. То, что еще секунду назад было борьбой, превратилось в страстные ласки, и Джулия замерла, поняв, что еще немного, и она потеряет голову. Боже, он хочет ее, хочет с неудержимой силой, и она готова на все!
– Мне надо ехать, - выдохнула она. Дамон немедленно разжал руки, но у Джулии не осталось сил отойти в сторону.
– Так легко ты от меня не отделаешься, - предупредил он. - Никуда от меня не денешься и никогда не избавишься!
Джулия молча смотрела на него со смесью гнева и желания. Как трудно отказываться от того, о чем так долго мечтала. Муж… дети, дом… покой и радость, счастье и забвение… Теперь эти безликие образы обретали реальные черты. Да, она жаждет стать женой Дамона, рожать ему темноволосых ребятишек. Тайные грезы вот-вот сбудутся, и отречься от них труднее всего на свете!
И неожиданно в ушах зазвучал издевательский голос Логана Скотта:
"Ты, конечно, вправе отдать Савиджу душу и тело, но… я не советовал бы".
Джулия оступилась и прижала руки к груди, пытаясь прийти в себя. Дамон подошел и стал сзади, не дотрагиваясь, однако, до нее.
