Джо Беверли - Лорд полуночи
Умелые женские руки стали торопливо раздевать ее, как вдруг раздался чей-то голос:
— Господи, Клэр! Без волос ты выглядишь просто непристойно!
— Скорее полезай в постель! — шепнула ей Маргарет. Клэр быстро залезла под одеяло и натянула его до подбородка. И в очередной раз пожалела о том, что обрезала волосы.
— Довольно странно лежать на розовых лепестках, — поежившись, заметила Клэр.
— Зато пахнет приятно, — ответила Маргарет. Она разбросала по комнате пшеничные зерна, которые символизировали плодородие, и спрятала под подушку несколько веточек какой-то травы. — Ну вот, теперь можно не сомневаться, что первая брачная ночь пройдет весело, а через девять месяцев у вас родится первенец.
Клэр робко оглянулась на остальных женщин, которые столпились у двери, с нетерпением ожидая появления мужчин. У нее еще была возможность задать Маргарет волнующий ее вопрос.
— Скажи, пожалуйста, — прошептала она. — Должна ли я что-нибудь делать? Или мне нужно просто лежать?
Мужчины шумной толпой приближались к дверям спальни с криками и заздравными песнями.
— Ну… — Маргарет едва заметно покраснела. — Просто говори ему, что тебе нравится, а что нет.
— А он не обидится?
— Ален не обижался.
В дверь уже стучали, и женщины, удерживая ее изнутри, смеялись и дразнили мужчин.
— И это все?
— Не бойся трогать его. Везде, — быстро вымолвила Маргарет, когда дверь уже чуть-чуть приоткрылась. — А когда поймешь, что тебе это нравится, можешь поцеловать.
— Поцеловать? Куда?
— Сама знаешь. Поцелуй, пососи. Мужчины сходят от этого с ума.
— Издеваешься? — возмутилась Клэр.
— Нет! Даю тебе слово…
В этот момент дверь распахнулась.
— Пососи… — шепотом повторила Клэр.
— Только не переусердствуй! — предупредила ее напоследок Маргарет. — Я тебя знаю. А то он еще решит, что ты чересчур бесстыдна!
Мужчины были сильно пьяны, но крепко держали Ренальда за руки, словно он действительно без их помощи не нашел бы дорогу в спальню. Он вышел вперед и быстро разделся. У Клэр от страха заледенели ноги, дыхание участилось.
— Эй, мы тоже хотим посмотреть на новобрачную! — крикнул кто-то из друзей мужа.
— Нет, — ответил Ренальд, не спуская глаз с Клэр. — Это зрелище только для меня. — Не стыдясь своей наготы, он обернулся к приятелям: — Кто-нибудь будет возражать?
Клэр не удивилась, что желающих не нашлось. Посмеиваясь и отпуская сальные шуточки, мужчины удалились. Клэр знала, что Ренальд сильный и большой. Но теперь она впервые увидела его нагим — плечи, спину, ягодицы, ноги. Когда он снова повернулся к ней, в горле у нее вмиг пересохло. Она не могла вымолвить ни слова.
Не дожидаясь, пока за последним человеком закроется дверь, он двинулся к постели. Спереди Ренальд показался ей еще более устрашающим, чем сзади. Настоящий же ужас она испытала при виде его фаллоса, выступающего вперед.
Он был огромен. Невероятно большой.
Едва обретя дар речи, Клэр вымолвила еле слышно:
— Не делай мне больно. Пожалуйста…
— Не буду, — удивился он и присел на кровать. — Что так испугало тебя?
— Он очень большой.
— Во-первых, не такой уж большой, — усмехнулся он. — А во-вторых, я не собираюсь делать тебе больно.
— Но ведь я девственница!
— Возможно, сначала будет немного неприятно, — пожал он плечами, — но это быстро пройдет. — Он лег под одеяло и прижал ее к себе. — Так лучше?
Пожалуй, так действительно было лучше. Ощущение его разгоряченного сильного тела успокаивало, развеивало страхи. Она положила на него свою ногу, обняла его и уткнулась головой в подмышку.
— Наверное, я веду себя глупо?
Ренальд гладил ее по спине, доставляя ей огромное удовольствие. Раньше она такого не испытывала.
— Тебе не будет больно. Но если хочешь, можешь лечь сверху.
— Сверху? — переспросила Клэр, но Ренальд уже перевернул ее так, что она оказалась на нем. Ощущение такое, словно лежишь на большом, плоском, согретом солнцем камне. Однако Клэр чувствовала между ног его фаллос, и это мешало ей полностью расслабиться.
Ей казалось, что он с каждой минутой становится все больше. Боже, насколько же еще он вырастет?
— Фелиция… — начала Клэр, аккуратно сдвигаясь в сторону. — Она слышала, как твои люди в лагере говорили, что… у тебя такой большой фаллос, что ты калечишь им женщин.
Ренальд прикрыл глаза и пробормотал:
— Люцифер… или что-то в этом роде. — Затем он пристально посмотрел ей в глаза. — Клэр, клянусь тебе, я никогда не причинил ни одной женщине вреда таким образом. Он не такой уж огромный, и я прекрасно с ним управляюсь. Давай покажу?
Клэр кивнула, сгорая от стыда. Ренальд откинул в сторону одеяло.
— Ты прекрасно сложена, — сказал он, разглядывая ее без всякого стеснения. Затем провел рукой по ее животу и прикоснулся к груди. — И на ощупь как будто шелковая. Не бойся, с тобой я буду нежен.
От его прикосновения к тем местам, которых никто прежде не касался, дыхание Клэр стало сбивчивым. Она уперлась рукой ему в грудь. Жар его тела опалил ей руку, она несмело провела по выпуклым мышцам, чувствуя, насколько кожа у нее нежнее, чем у него. Сколько же на груди у Ренальда шрамов! Неожиданно она испытала жалость к этим отметинам, свидетельствующим о том, что жизнь волка вовсе не такая уж легкая и безоблачная.
Она взяла его за руку и стала внимательно разглядывать синие вены.
— Я готова принять тебя, — сказала она, целуя глубокий шрам, пересекающий его ладонь. — Тебя и твой меч.
Гримаса боли неожиданно исказила его лицо.
— Клэр, любовь моя… — прошептал он и поцеловал ее, вложив в этот поцелуй все силы души, всю страсть тела. — Как бы мне хотелось стать для тебя лучшим мужчиной на свете. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива.
С этими словами он приник к ее груди.
Ренальд испробовал на вкус ее кожу, шершавую поверхность сосков и почувствовал, как его тело постепенно пронизывает дрожь, доставляя почти болезненные ощущения. Но он должен справиться с собой. Клэр выбила у него почву из-под ног, поцеловав руку, которая принесла смерть ее отцу.
Этот поцелуй не давал Ренальду покоя, хотя он понимал, что следует выкинуть из головы все эти сантименты и овладеть своей женой. Однако нельзя откладывать этот разговор, у него есть шанс привязать Клэр к себе, приковать ее душу к своей в горниле безудержной страсти, чтобы она не смогла вырваться даже тогда, когда правда выплывет наружу.
Ренальд прислушивался к ее сбивчивому дыханию, ощущая, как она трепещет. Он прекрасно разбирался в женщинах, умел читать в их сердцах так же хорошо, как Клэр умела читать свои книжки. Что ж, придется привлечь все свое мастерство, чтобы поработить ее душу.
