Лора Бекитт - Украденное счастье
Четырехлетняя Джалила оставалась ее единственным ребенком и главной радостью в жизни. Благодаря дочери женщина переносила и усиливающуюся бедность, и нараставшую грубость мужа. Эсма так и не узнала, что было в письме отца, как они устроились в Басре, — Мурад все-таки сжег послание Тарика. Единственное, в чем она была уверена, так это в том, что ее близкие благополучно добрались до города своей юности, что они живы и здоровы.
Иногда Эсме казалось, что муж что-то подозревает. Случалось, он ревновал ее без причины, обзывал, мог ударить. Мурад равнодушно относился к Джалиле, не делал попытки приласкать девочку и почти не разговаривал с ней.
Молодая женщина вынула из сундучка с книгами жемчужное ожерелье, подарок Таира, и залюбовалась украшением. Каждая из круглых светящихся жемчужин была похожа на полуденное солнце и напоминала маленькое чудо. Эсма давно поняла: простота может ослеплять не меньше, чем что-то изысканное и сложное. Простота Божьего творения, простота любви. И ничто не способно ранить сильнее, чем далекое воспоминание, живущее в таинственных глубинах сердца.
Она так задумалась, что не заметила, как вошел Мурад.
— Что это у тебя? — с ходу спросил он.
Эсма вздрогнула и выпустила ожерелье из рук. Оно исчезло в недрах сундука. Молодая женщина быстро захлопнула крышку, однако муж успел заметить украшение.
— Покажи, что ты там спрятала! — потребовал он.
У Эсмы задрожали руки. Мурад подошел, открыл крышку и вытащил жемчуг.
— Я весь в долгах, а ты осмеливаешься прятать драгоценности! — вскричал он и опустил ожерелье в карман.
— Это подарок! — воскликнула Эсма.
— Чей подарок? Мужчины? Твоего любовника?
— У меня нет любовника, — прошептала женщина.
— Нет, так был! Откуда я знаю, с кем ты спала до меня!
— Я была замужем.
— Так сказал твой отец. Он не открыл мне правды, — прошипел Мурад.
— Я тебя не обманывала, — сказала Эсма, стараясь смотреть ему в глаза.
— Не докажешь! — торжествующе бросил мужчина.
— Отдай ожерелье! — в отчаянии произнесла женщина. — Оно принадлежит мне!
— Я его продам и расплачусь с долгами, — ответил Мурад. — Больше ты его не увидишь.
Эсме почудилось, будто она услышала голос судьбы, который произнес приговор: «Больше ты никогда не увидишь Таира». Между тем она жила надеждой на встречу, безумной надеждой на то, что когда-нибудь сможет сказать ему: «Я по-прежнему люблю тебя. Я тебя не забыла. У нас есть дочь».
Молодая женщина закричала и заплакала. Как она могла так жестоко ошибиться и обмануться! Она вцепилась в одежду Мурада и попыталась отобрать украшение. Мужчина отшвырнул жену, но Эсма не отступала. Тогда он принялся ее бить, а потом душить.
— Отпусти меня! — прохрипела молодая женщина.
— Расскажи по любовника.
— У меня не было любовника.
— Тогда про то, как ты спала с мужем.
Эсма рванулась из последних сил и воскликнула:
— Мне не нравилось!
— Тебе и со мной не нравится. Однако от кого-то из нас ты родила ребенка! И я хочу знать, от кого!
Джалила играла с детьми Зейнаб. Эсма была рада, что в эти минуты дочери нет дома и она не наблюдает безобразную сцену. Однако девочка все понимала. Когда Мурад возвращался домой, она тяжело вздыхала и тайком устремляла на мать не по-детски трагический и серьезный взгляд больших темно-карих глаз.
Зейнаб утешала Эсму. Мужчины нередко срывают злобу на женах. Лучше не разжигать в них бешенство, иначе будет еще хуже.
В конце концов Мурад утихомирился, но молодая женщина чувствовала: новая беда не за горами.
Ожерелье он унес с собой. Думая об этом, Эсма говорила себе, что у нее осталась роза, которую он не найдет и не возьмет. А еще — дочь, дар Аллаха, дитя любви.
Когда Джалила вернулась домой, Эсма накормила ее и уложила спать в своей постели. Крепко прижав дочь к себе, женщина гадала о том, в каком настроении вернется Мурад и станет ли он затевать новый скандал.
Она проснулась позже обычного и сразу поняла, что муж не возвращался.
Стараясь не выдать волнения, Эсма поднялась, разбудила дочь и занялась привычными делами. Прошло утро, наступил полдень. Молодая женщина собиралась идти в лавку, когда услышала истошные крики, доносившиеся с улицы.
Эсма выбежала во двор. Двое мужчин внесли Мурада и положили на землю. Джалила выскочила из дома и в испуге прижалась к матери. Боясь еще больше напугать дочь, молодая женщина силилась не закричать.
Боль острым лезвием проникла под кожу, ранила душу, исполосовала сердце. У Мурада было серое лицо, остекленевшие глаза, неподвижные руки, окоченевшее тело. Он был мертв.
Эсма затрепетала от ужаса, к горлу подступила тошнота, перед глазами предстали чудовищные картины.
— Его убили, — пряча глаза, произнес незнакомый мужчина. — Говорят, он продал какое-то украшение и возвращался домой с деньгами. Его подкараулили на темной улице и воткнули в горло нож.
Эсма побледнела и сжала руки. Она не любила этого человека, она вышла за него по необходимости, он был ей чужим, и все-таки молодая женщина испытывала искреннее сожаление и глубокое горе.
Взяв себя в руки, она занялась похоронами. Соседи, в том числе и Зейнаб, помогали чем могли. Собрали деньги, организовали подобающую церемонию. Эсма осталась одна с ребенком на руках, и все понимали, что ей придется нелегко.
Ожерелье, подаренное ей Таиром и отобранное Мурадом, стало залогом несчастья.
Спустя несколько дней Эсма заставила себя осмотреть имущество, оставшееся после смерти Мурада. Потрепанные ковры, старая мебель, кое-какая посуда. В доме не было денег, никаких ценных вещей, кроме ее книг. Однако молодая женщина скорее позволила бы отрезать себе руку, чем продать книги. Для нее была невыносима мысль о том, чтобы предать свой внутренний мир, избавиться от того, чем она жила долгие годы, что питало ее мечты.
Когда к ней зашла Зейнаб и спросила, как она намерена жить дальше, Эсма ответила:
— Я пойду в лавку и посмотрю, что можно сделать.
Соседка всполошилась.
— Ты — женщина! Что ты можешь понимать в торговле?!
— Ничего. Однако я осталась одна, и мне необходимо найти способ прокормить себя и дочь.
— Ты не можешь обратиться к родственникам?
— У меня никого не осталось.
Отправиться на рынок? Самой торговать в лавке? Зейнаб смотрела на плотно сжатые губы своей соседки, ее глаза цвета черной воды, озаренной луной, и не знала, что сказать.
— Тебе помочь?
— Я справлюсь.
На следующее утро Эсма рано поднялась, совершила намаз, приготовила завтрак, отвела Джалилу к Зейнаб и пошла на базар. Отыскала лавку Мурада, отперла ее, осмотрела товар и нашла его довольно заброшенным. Почистила и натерла медные изделия так, что они засверкали, словно золотые. Эсма как можно красивее расставила их на прилавке и принялась ждать покупателей, но их все не было.
