Фиби Конн - Ураган страсти
Первые из гостей уже прибыли на прием, когда Клейтон Хорн поднялся в комнату Джейсона.
– Я только что говорил с одним из тех наших знакомых, о которых упоминал в своем письме Джошуа Тейлор, и тот клянется, что в жизни о нем не слышал! Что скажешь?
Джейсон смерил приятеля задумчивым взглядом.
– Вот как? Вполне возможно, что они встречались лишь однажды, и он просто забыл об этом. Давай подождем самого Джошуа. Незачем создавать себе лишние трудности, Клей. Наша задача сейчас – помочь гостям отдохнуть и хорошо провести вечер. Постарайся стать для них радушным хозяином.
– Само собой, – тут же отозвался Клейтон. – И все же, если число женщин и мужчин на приеме не совпадет, могут возникнуть серьезные неприятности.
– Послушай, но ничто не мешает нам с тобой самим потанцевать с девушками. Как только все гости будут в сборе, в доме станет так многолюдно, что никто ничего и не заметит.
Джейсон решительно направился вверх по лестнице. Он не собирался заходить в спальни, а просто хотел подождать кого-нибудь из невест, чтобы послать затем за остальными. К его изумлению, коридор уже был заполнен – девушки отчаянно пытались сдержать смешки, чтобы не выдать своего присутствия. Широко улыбнувшись, Джейсон сообщил:
– Гости уже прибывают. Было бы очень хорошо, если бы вы все спустились вниз в гостиную, чтобы приветствовать их.
Предложив руку одной из претенденток, стоявшей рядом с ним, он проводил всех собравшихся, но едва отошел в сторону, чтобы пропустить их в гостиную, как вдруг обнаружил, что среди них нет Габриель.
– Она еще не закончила укладывать волосы, – прошептала Эрика, заметив тревогу в его взгляде. – Через ми-нугу спустится.
Джейсон кивнул, приняв ее объяснение. Однако Габриель не появилась и через пять минут, и Джейсон, встревожившись, подошел к ее комнате. Тут дверь распахнулась, и на пороге показалась Габриель. Она была так ослепительна, так хороша, что он утратил дар речи и лишь смотрел на нее в упор, не в состоянии сделать ни одного сколько-нибудь связного замечания, а тем более удостоить ее цветистым комплиментом.
Выступив вперед, девушка взяла его под руку.
– Мистер Ройал, если вы поднялись сюда для того, чтобы проводить меня на прием, я готова. Должна ли я расценивать ваше молчание как знак того, что вы довольны моей внешностью?
– Я всегда считал тебя первой красавицей в мире, – наконец с трудом выговорил Джейсон. Но затем, проклиная себя за глупость, твердо произнес: – Но вы опять опаздываете, мисс Макларен, а между тем гости уже ждут.
Обворожительная улыбка исчезла с губ Габриель, едва она поняла, что Джейсону не терпелось представить ее другому – по сути дела, всем своим знакомым, собравшимся в гостиной.
– Прошу прощения. Я не думала, что покажусь невежливой, опоздав на каких-нибудь пять минут.
Она тотчас удалилась: не могла же она позволить ему сопровождать ее, когда его намерения столь очевидны!
Войдя в гостиную, Габриель улыбнулась, но, судя по всему, была захвачена врасплох восторженным приветствием одного из гостей.
– Мисс Макларен? Меня зовут Майкл Дженкинс, и я долгие месяцы с нетерпением ждал этой встречи.
– Здравствуйте, мистер Дженкинс.
Теперь, оказавшись наедине с одним из возможных соискателей ее руки, Габриель испытывала странное отчуждение. Майкл оказался довольно симпатичным и серьезным на вид молодым человеком – высокого роста, со светло-каштановыми волосами и карими глазами. Но все ее стройное тело словно охватил леденящий холод, не оставив в нем и клеточки для каких-либо эмоций, и хотя она улыбнулась Майклу, ее ответ был всего лишь проявлением простой учтивости. Когда собеседник принялся расспрашивать ее о подробностях путешествия, Габриель окинула рассеянным взглядом комнату, пытаясь по лицам определить имена собравшихся мужчин, но не увидела среди них ни одного незнакомца. Похоже, Джошуа Тейлора, которого она каждый вечер вспоминала с благодарностью в своих молитвах, здесь не было.
Джейсон был так разгневан поведением Габриель, что чуть было не покинул вечеринку, однако это было бы несправедливо по отношению к Клейтону. Они распорядились вынести всю мебель из столовой, чтобы использовать ее вместо бальной залы, но сам Джейсон не испытывал ни малейшего желания танцевать. Он бродил по комнатам первого этажа, следя за тем, чтобы экономка Клейтона и приглашенные им служанки своевременно подавали закуски и освежающие напитки гостям, и постоянно ловил себя на том, что не может отвести взора от Габриель. Ее платье из хрустящей тафты ярко-сапфирового оттенка очень ей шло. Как и подобало по последней моде, оно не скрывало ее плечи, а туго затянутый корсет выгодно подчеркивал тонкую талию. Пышные складки кринолина шелестели при каждом движении в такт музыке, и она представляла собой восхитительное зрелище. Кроме того, у нее были чрезвычайно изысканные манеры. Не раз, когда рядом с ней появлялись сразу двое или больше кавалеров, он замечал, как она любезно провожала их через всю залу к своим одиноко стоящим подругам. Айрис же, как и следовало ожидать, привлекала к себе множество мужчин. Она открыто кокетничала со всеми, чередуя веселые улыбки с застенчивыми взглядами, но вместе с тем явно уделяла больше внимания тем из гостей, вид которых свидетельствовал об их богатстве.
Несмотря на то что Джейсон держался в стороне от оживленной толпы, он часто замечал, как Габриель окидывала комнату взглядом, словно кого-то искала. Если их взгляды случайно встречались, она тут же отворачивалась. Все вышло совсем не так, как он предполагал: Габриель получала удовольствие от вечеринки, тогда как он чувствовал себя глубоко несчастным. Джейсон еще ни разу в жизни никого не ревновал, но оказалось, что ему неприятно видеть ее в объятиях другого мужчины. Габриель оказалась одной из лучших танцовщиц на приеме. Не уступая в изяществе прима-балерине, она двигалась с такой легкостью, что казалось, будто ее ноги почти не касаются пола, каким бы неуклюжим ни был ее партнер. Причем она продолжала улыбаться вне зависимости от того, как часто он наступал ей на ноги. Как всегда, у нее находилось достаточно сочувствия для всех, кроме него, Джейсона, и, подняв глаза к звездам, он подумал о том, что даже в их холодном сиянии больше тепла, чем в ее сердце.
К десяти часам вечера прежнее равнодушие Габриель сменилось откровенным ужасом. Несмотря на все старания, в каждом случае ее реакция на ухаживания мужчин оказывалась неизменной. Ни один из кавалеров не вызвал в ней никаких эмоций, кроме растущего чувства страха. Все они были вежливы, отличались хорошими манерами и так стремились произвести на нее впечатление, что она не могла не чувствовать себя польщенной. Однако среди них не нашлось никого, с кем бы ей захотелось встретиться снова. Увидев, что Джейсон вышел через черный ход во внутренний дворик, она при первой же возможности последовала за ним.
