Хизер Грэм - Повелитель волков
Несомненно, все дело в Конаре.
Недаром она с самой первой их встречи относилась к нему с настороженностью, тщетно пытаясь сохранять между ними дистанцию. Наверное, она уже тогда предчувствовала, что может оказаться в зависимости от него, позволить себе чересчур привязаться к этому человеку, безрассудно подчиниться его влиянию…
Хотеть его. Бешено ревновать его к другим женщинам. Из-за этой ревности проклинать всех других женщин, желать им отправиться хоть на дно морское, на съедение рыбам. Потерять голову от любви к нему.
Она невольно выпрямилась, скрестив руки на груди, и тут же принесла себе клятву, что никогда не полюбит его, что надо быть уж совсем безмозглой дурочкой, чтобы влюбиться в такого мужлана, как он.
Но в следующее мгновение она уже проклинала минувшую ночь. Проклинала его холодность. Что же ей теперь делать? Ведь это невыносимо — знать, что он является к ней от Бренны или еще от какой-нибудь из его бесчисленных любовниц. Что могло бы помочь ей? Ведь не будет же она открывать перед ним свое сердце и изливать на него тепло своей души! Ни за что на свете! Что же это будет за жизнь?
О, каким мрачным будет отныне ее существование, даже несмотря на то, что она дома, что она любит всех, кто окружает ее, и они дарят ей ответную любовь. И все же жизнь ее будет пуста. Ни в Дублине, ни в Вессексе она не чувствовала этой пустоты. Обитатели этих твердынь не чуждались ни веселого смеха, ни нежной любви — той особенной, неповторимой любви, которая может возникнуть лишь между мужчиной и женщиной.
Нет, она не может позволить себе полюбить его, она должна бороться с этой любовью, бороться беспощадно, пусть эта битва испепелит ей сердце, иссушит ей душу — и тело.
— Мелисанда!
Она услышала, как кто-то окликнул ее пугающе знакомым голосом. Она посмотрела на другой берег ручья, и душа ее ушла в пятки.
Жоффрей Сюр ле Монт. Сын Джеральда, такой же кареглазый, темноволосый, он сильно возмужал за эти годы и стал очень похож на отца. И взгляд его стал таким же лживым и алчным.
Она в ужасе вскочила на ноги.
Он остановился возле самой воды, не сводя с нее глаз, не делая попыток приблизиться.
— Не надо бояться, — торопливо заявил он.
— А я и не боюсь, — так же торопливо соврала Мелисанда. Она вдруг поняла, что стоит босая в ледяной воде, что туфли лежат в траве, а Герой пасется по ту сторону потока.
— Я слышал, ты недавно вернулась, — продолжал Жоффрей. Он по-прежнему стоял неподвижно. Как и его отец, он был высок, хорошо сложен, а продолговатое лицо с чистыми чертами было даже привлекательным.
Если бы не этот предательский алчный блеск в глазах, не двусмысленная усмешка, кривившая его рот. При виде этого выражения лица у нее возникало ощущение, что он раздевает ее глазами, что она стоит перед ним совершенно голая, а он бесстыдно разглядывает ее.
— Ну да! Как ты можешь заметить, я действительно вернулась, — машинально пробормотала она в ответ.
— Ты чудесным образом изменилась, Мелисанда.
— Да неужели?
— Я еще не встречал такой соблазнительной женщины, как ты.
— Не преувеличивай, Жоффрей.
— Но я правда так думаю.
— Наверное, ты просто плохо знаешь женщин, — в смущении пролепетала она.
Он сделал шаг вперед, балансируя на скользких корнях, как незадолго перед этим делала она сама.
— Ты ошибаешься, — возразил он. — Я отлично разбираюсь в женщинах.
Она торопливо натянула туфли, не заботясь о том, что может их намочить. В любой момент ей, возможно, придется спасаться бегством, и она не хотела делать это босиком.
— Постой! — торопливо окликнул ее Жоффрей. — Я не причиню тебе зла. Я хочу только поговорить с бой, — она замерла в нерешительности, и он заговорил медленно, словно в раздумье. — Ты знаешь, нас когда-то должны были обручить.
— Прости, Жоффрей, — сердито тряхнула она головой, — но я не верю ни одному твоему слову. Твой отец заманил моего отца в ловушку, бессовестно предал его и убил! И ты не докажешь мне, что это неправда.
— А в отместку твой викинг прикончил моего отца.
— Он не викинг, — услышала она свой ответ.
Жоффрей иронически приподнял одну бровь, его губы искривились еще больше. Он приблизился к ней на шаг.
— Этот союз не принесет тебе счастья, Мелисанда. Предки твоего мужа были дикарями, и как бы они ни прикидывались цивилизованными христианами, в душе своей они продолжают оставаться кровожадными викингами, неподвластными голосу разума и любви. Конар бился с моим отцом только ради того, чтобы обладать тобою. Вот посмотришь, когда его народ вернется сюда, это будет все те же бешеные псы, что и прежде. Ты просто еще не знаешь, их так, как я.
— Жоффрей, мне очень жаль…
— Я никогда не откажусь от тебя, Мелисанда. И ведь твой отец прочил тебя мне в жены.
— Жоффрей, но ведь церковь никогда не освятит такого союза.
— Церковь лишь подтверждает то, что устанавливается с помощью силы!
— Жоффрей, — решилась она наконец, — но ведь твой отец приберегал меня для себя, он скорее умертвил бы меня, чем позволил принадлежать тебе.
— Ты всегда была мне желанна, Мелисанда, и помяни мое слово, я еще отвоюю тебя у этого норвежского ублюдка! Отвоюю — или освобожу тебя от него. Чем прикажешь это считать, Мелисанда?
— Я никогда не забуду, что твой отец убил моего отца! — вскричала она. — И я не желаю иметь с тобой никаких дел!
В ответ он решительно двинулся через ручей. И тут со стороны замка раздалось лошадиное ржание и топот копыт. Жоффрей застыл на месте. А в следующий миг Мелисанда увидела, как сквозь заросли на том берегу Ручья несется Конар верхом на Торе, в сопровождении Свена и Гастона.
Он был грозен, словно бог войны. Встряхнув золотистой шевелюрой, он, не спешиваясь, полоснул Жоффрея холодной сталью синих глаз.
— Ах, а вот и досточтимый Повелитель Волков соизволил явиться к нам собственной персоной! — злобно пробормотал себе под нос Жоффрей. Он отвесил Конару шутовской поклон и громко воскликнул: Я слышал, что ты вернулся, Конар, и что ты привез с собою мою родственницу. А когда я натолкнулся возле ручья на Героя, решил позаботиться о ее безопасности. Но — как ты и сам можешь убедиться — она пребывает в полном порядке, нетронутая, живая и здоровая.
— Ого, да мы вовремя подоспели! — гневно воскликнул Гастон.
— Если я должен отвечать за дела своего отца, равным образом отвечать должен и ты. Твой родитель корчит из себя повелителя Дублина, но по моим понятиям он захватил свои нынешние владения в диких набега незаконно присвоив себе права сюзерена. Ну а потом захотел приобрести некоторую респектабельность и женился на дочери Ард-Рига, не так ли?
