Мэри Рич - Буря в Колорадо (Отважный спаситель)
Ник встревожено и удивленно смотрел на дядюшку. Рождественская ночь… Тогда она приснилась ему в первый раз. Хотя, какой же это сон! Он лежал в постели, но не спал.
– Ник! – окликнула она, так близко и ясно, что он вскочил, как ужаленный, неодетый выбежал из дома. Долго стоял на снегу, озираясь по сторонам. Конечно же, ее там не было и не могло быть.
И тогда он подумал, что ветер дразнит его тоскующую душу. Подшучивает над ним, заставляя его болезненное воображение грезить наяву. Но легче от этого ему не стало. Он так и лежал без сна, прислушиваясь к свисту ветра за окном. Странное чувство присутствия Саманты исчезло лишь к утру. Теперь ему очень хотелось знать, в ту ли ночь у нее случился кошмар. Ник помрачнел, вспоминая, каким странным выглядел Золотой Змей. Он спросил у Ника о их отношениях, а глаза смотрели на племянника гневно и осуждающе.
«Ему очень интересно было, спал я с ней или нет. Он даже посмел спросить, что я собираюсь дальше делать с ней».
Ник сердито сощурил глаза, вспоминая о том разговоре.
«Какой любопытный. Во всяком случае, его это не касается».
Нику показалось, будто Золотой Змей чего-то недоговорил, о чем-то умолчал. Но что еще могло произойти? Ник был в неведении и злился, сам не зная, на кого.
Пару деньков Нику придется еще здесь проторчать, дожидаясь, когда можно будет пройти по тропе. Даже и тогда это будет довольно опасное мероприятие. Только бы за это время не пошел снег. Ник поднял голову, стал внимательно смотреть на серые облака, зацепившиеся за пики горных вершин.
Хочется, чтобы они на несколько дней куда-нибудь убрались. Они же застряли там, будто приклеенные. Одиночество уже невыносимо. А того хуже – бездействие, неизвестность. Как они там на ранчо без него?
Он подумал о том, что скоро увидит Саманту. Невольно и неосознанно улыбнулся, в глазах засияли золотистые искорки.
Все ли еще она продолжает сердиться на него? Понравилось ли ей новое шелковое платье? Когда Ник спросил об этом Золотого Змея, тот ответил, что Саманта надевала то платье на Рождество. Конечно, Нику хотелось услышать подробный рассказ, но дядюшка помрачнел, повернулся и пошел спать. Ник ощетинился, насторожился, как верный пес, охраняющий своего хозяина. Подумать только, каждый раз, когда он спрашивал о Саманте, Золотой Змей вел себя так, словно в чем-то провинился. Отводил в сторону глаза, уходил спать или старался переменить тему разговора. А если Ник затевал расспросы днем, дядюшка отправлялся на охоту.
Ник все время размышлял об этом. Неясное чувство опасности тревожило.
Золотой Змей уходил на охоту, но возвращался с пустыми руками. В такие дни он не приносил добычу. А считался лучшим охотником племени.
В душе Ника вскипали ревность и подозрение. Он зло выплюнул окурок сигары в лужу. Однако… Снова стал глазеть на долину, лежащую внизу.
– Проклятье! Замечательно было бы узнать, что там у них сейчас. Сколько еще ему торчать тут за непроходимым перевалом?
Ник вздохнул, мрачно взирая на слякоть вокруг дома. Как хочется, чтобы снег и лед на тропе растаяли побыстрее.
В каком-то суетливом возбуждении он зашел в дом и оглядел комнату: грязная посуда горой возвышается на кухонном столе, кровать не застелена, пол покрыт толстым слоем мусора и грязи, закопченные окна. С отвращением к самому себе, Ник сморщил нос. Надо бы прибрать все перед уходом. Настроения не было.
Семья мышей обзавелась новым выводком. Может, снова попытаться приманить их чем-нибудь? Ему нравилось наблюдать за игрой крошечных резвых малышей. За зиму он по-настоящему привязался к смешным грызунам. Но и они уже наскучили.
Спустя два дня Ник все-таки решился ехать. Правда, день был облачный, холодный. Снег не таял. Ничто не могло остановить Ника. Ему нужно все знать. Он с тревогой посматривал на низкие плотные облака. Хотя бы не пошел снег, а то, чего доброго, придется лезть через скалу.
Он уже один раз пытался это сделать со своим дядей. Недооценив свои силы и неправильно рассчитав расстояние, он споткнулся и упал на уступ. Золотой Змей помог тогда ему выбраться. К тому времени когда они все-таки спустились в долину, ноги у Ника были словно ватные и тряслись, как у старика. С тех пор он ни разу не рисковал. У него не было больше желания воспользоваться этой тропой. Впрочем, он не знал больше никого, кроме Золотого Змея, кто бы решался это сделать.
Ник упаковал самое необходимое в седельные вьюки и огляделся вокруг. Продуктов больше не осталось. Правда, кое-какие крохи он приберег для мышей. Он вынес вещи, пошел в конюшню и оседлал Скаута. Серую он ничем не нагружал, да и седлать ее не было необходимости. Она будет весело бежать следом. Вскочив на коня, он пустил Скаута галопом. Серая резво мчалась рядом.
Тропа на Альта Пасс оказалась хуже, чем он предполагал. Дорога лежала между скалами. Слой льда был еще толстым. Он даже заколебался, ехать ли ему дальше. Но взглянул на небо и глубоко вздохнул.
– Если я не поеду сейчас, снова может пойти снег, и тогда неизвестно, сколько придется ждать. Нельзя даже и предположить – сколько, – сказал он себе и лошадям. Ник прикрыл глаза и представил лицо Саманты. – Или сейчас, или никогда. Поехали, Скаут!
Ник осторожно пустил коня вперед по скользкому льду, объезжая упавшие со скал камни и рыхлые сугробы. Серая поскользнулась, упала и ободрала колено. Ник спрыгнул со Скаута, подбежал к ней, ощупал колено. Она поднялась, ткнулась мордой ему в плечо, словно успокаивая хозяина. Пошла вперед, не хромая. Тропа вела под уклон, Ник повел Скаута в поводу. Серая не отставала.
Когда они достигли ровного места, Ник остановился, чтобы дать лошадям немного отдохнуть. И у него, и у лошадей дрожали колени. Он обтер вспотевших лошадей пучком сухой травы, вытер взмокший лоб, прикурил сигару и долго глотал душистый дым, отдыхая и успокаиваясь.
Оглянулся назад. Толстый слой тумана наползал на Альта Пасс из высокогорного каньона. Через пару часов тропа и впрямь будет непроходима. Вообще-то, он полный дурак, что решился на такой переход. Он мог бы угробить лошадей и погибнуть. Но дуракам везет. Но дурак или не дурак он, а до ранчо теперь – подать рукой. Сейчас он спустится с горы и будет рядом с домом. Рядом с Самантой. Настроение у него понемногу улучшалось.
Доехав до главной развилки, Ник остановил коней. Одна дорога вела на ранчо, другая – в Каньон Спрингс. Он стоял в нерешительности. Несмотря на то, что ему до боли в груди, до отчаяния хотелось увидеть Саманту, он не мог сейчас ехать домой. Не имел права. Не мог же он показаться ей на глаза, шаркнуть ножкой и снова отбыть? А если он не сможет уехать от нее, то ему либо придется ложиться с ней в постель, либо рассказать все, как есть. Но рассказать ей все, пока не повидается с этим злосчастным Билли, он не сможет. И что тогда делать?
