Виктория Холт - Наследство Лэндоверов
— Разрешите мне прислать вам флакон составленных мной духов, которыми особенно горжусь. Это ландыш.
— Ландыш! — воскликнула я. — Мы называем его лилией долин.
Он произнес английское название, исковеркав его на свой лад.
Маму это очень насмешило.
— Мадам сама похожа на лилию. Именно этот аромат я бы для нее выбрал.
Весь тот вечер прошел под знаком флирта между мамой и месье Фукаром, однако это никого не раздражало. Добросердечным Дюбюсонам было приятно, что их гостям весело. Доктор был так поглощен едой, что больше ничем не интересовался. Что касается Клэрмонов, то они были просто в восторге. Всемогущий месье Фукар внушал им благоговение, и, как я догадалась, они рассчитывали, что он сделает у них большой заказ на эссенцию. Дюбюсоны радовались еще и тому, что гостей не приходится занимать — они сами развлекают друг друга и делают это с большим успехом.
Но больше всех эта ситуация устраивала, по-видимому, маму и месье Фукара.
После обеда мы остались за столом, пробуя то одно, то другое вино. В этом вопросе месье Фукар тоже оказался знатоком, но было очевидно, что по-настоящему его интересовали только духи.
Вечер подошел к концу, что явно огорчило месье Фукара.
Он горячо поблагодарил хозяев. Клэрмоны всем своим видом излучали удовлетворение. Когда месье Фукар узнал, что мы с мамой должны вернуться домой в экипаже Дюбюсонов, он попросил разрешения проводить нас.
Так и поступили, к величайшему удовольствию мамы.
Этот вечер был для нее настоящим триумфом.
Прощаясь, месье Фукар поцеловал руку сначала мне, а потом маме, причем во втором случае проделал это очень медленно. Глядя ей в глаза, он сказал, что вынужден на следующий день уехать в Париж, о чем глубоко сожалеет.
— Может быть, я вернусь сюда, — добавил он, не отпуская ее руки.
— Надеюсь, что это произойдет, — серьезным тоном ответила мама, — Но боюсь, эта деревушка показалась вам слишком скучной после интересных мест, где вы бываете, и людей, с которыми встречаетесь.
— Мадам, — торжественно произнес он, приложив руку к сердцу изящным жестом, долженствующим свидетельствовать о его искренности, — уверяю вас, ни один вечер не доставлял мне такого удовольствия, как сегодняшний.
Эвертон поджидала маму, и их возбужденная беседа доносилась до меня почти до рассвета.
Лежа в постели, я размышляла об этом вечере и о его значении.
Я не смогу долго здесь оставаться, думала я, пора уезжать.
Разговоры о месье Фукаре, умном и обаятельном светском человеке, продолжались еще несколько дней. По словам Клэрмонов, он был одним из самых богатых парфюмеров Франции, широко занимался экспортом духов и владел многочисленными парфюмерными магазинами во всей стране.
Для них было большой честью, что он провел ночь под их кровом. Как удачно, что его пребывание совпало с обедом у Дюбюсонов!
Через день-два хорошее настроение мамы пошло на убыль, но потом прибыл роскошный флакон духов «для самой красивой лилии на свете», и она была счастлива еще несколько дней.
Рождество было не за горами.
Дюбюсоны предложили нам провести этот день с ними, и мы приняли приглашение.
Мама вспоминала, как этот праздник проходил в прошлом, и становилась все грустнее, а я дала себе обещание после Рождества обязательно уехать в Корнуолл. Там я смогу все разумно обсудить с кузиной Мэри и решить, чем мне заняться, чтобы зарабатывать. Мимоходом я подумала о Джеми Макджилле. Может быть, попробовать завести пчел? Можно ли таким способом получать хоть немного денег? На скромную жизнь мне и так хватало, но совсем неплохо было бы несколько увеличить свой доход. В Лондон я не хотела ехать — мне пришлось бы там встретиться с Оливией.
В начале ноября я пошла в город, чтобы купить рождественские подарки. Нужно было что-нибудь преподнести Дюбюсонам, у которых мы проведем день Рождества, а также маме, Эвертон, Мари и Жаку.
Особого выбора товаров в местных лавчонках не было, и я быстро покончила с покупками, после чего зашла в гостиницу, где меня уже хорошо знали. Столики на улице больше не стояли, поэтому я устроилась в общем зале у окна, выходящего в сквер, и попросила принести мне стакан вина.
Пока я пила, в комнату вошел какой-то мужчина и сел недалеко от меня. Его черты показались мне знакомыми, и я внимательно посмотрела на него. Вероятно, все это мне снится, подумала я. Я так часто вспоминала о нем, что сейчас не верила собственным глазам.
Он встал и подошел ко мне. У него были темные волосы, темные глаза, он слегка сутулился. Я чувствовала, как краска заливает мне лицо.
— Простите, — сказал он, — вы англичанка? Я кивнула.
— Вы похожи… Мне кажется, вы… — Я пришла в себя.
— Ведь вы мистер Поль Лэндовер. Я сразу узнала вас.
— А вы мисс Трессидор.
— Совершенно верно.
— Я так рад вас видеть. С тех пор, как мы встречались, прошло столько времени. Вы были тогда маленькой девочкой.
— Мне было четырнадцать лет, и маленькой я себя не считала. Это было четыре года назад.
— Неужели четыре?
— Без всякого сомнения.
— Можно я присяду к вашему столу? — спросил он.
— Прошу вас. Пребывание в Корнуолле — большое событие в моей жизни. Как поживает ваш брат?
— Хорошо, благодарю вас.
— Мы были настоящими друзьями.
— Вы с ним почти одного возраста, он только немного старше. У него все в порядке.
Я хотела расспросить его о Лэндовер Холле, о том, как им живется на ферме, но боялась затронуть больную тему.
— Я закажу еще вина, — сказал он.
Облокотившись на стол, он улыбнулся мне. Я почувствовала, как растет мое возбуждение. Со мной рядом сидел мужчина, который так долго, еще до появления Джереми Брендона, занимал мои мысли. Какое странное совпадение, что он приехал во Францию, да еще именно в то место, где жила я.
— Вы приехали сюда отдыхать? — спросила я.
— Нет. У меня были дела в Париже и в Ницце. Я решил немного поездить по стране, раз уж я здесь. Эти маленькие городки так привлекательны, не правда ли? И с людьми знакомишься гораздо быстрее, чем в больших городах.
— Я гощу у мамы, — сказала я. Он кивнул. — Она теперь живет здесь. Уже несколько лет.
— Вам здесь нравится?
— Жизнь везде интересна.
— Это верно. Как жаль, что не все это понимают.
— Как поживает мисс Трессидор? Она не любит писать письма, поэтому я не так часто получаю от нее известия, как хотелось бы.
— Насколько мне известно, у нее все хорошо.
— Я совсем забыла, что ваши семьи не общаются.
— В этом смысле произошли некоторые изменения. Мы теперь встречаемся гораздо чаще, чем раньше. Мисс Трессидор надеялась, как я слышал, что вы навестите ее.
