Мэри Бэлоу - Немного порочный
– Успокойся, успокойся, дорогая, – ласково проговорила леди Эффингем, хотя было очевидно, что мысли ее заняты совершенно другим. Когда она повернулась к племяннице, грудь ее тяжело вздымалась. – А теперь, мисс Джудит Лоу, будьте добры объясниться.
– Объясниться, тетушка? – переспросила девушка, усадив бабушку в ее любимое кресло у камина. «Вы меня не запугаете», – твердо решила она. – Я не сделала ничего плохого.
– Что за вульгарный спектакль ты устроила сегодня вечером? – осведомилась тетя Луиза. – Мне было так стыдно, что я готова была сквозь землю провалиться. Твой бедный дядюшка молчал всю дорогу домой, а как только мы вернулись, заперся в библиотеке.
– О Боже мой, кузина! – воскликнул Хорэс, немного развеселившись. – Что ты такого натворила?
Но не успела Джудит подумать о достойном ответе, как раздался голос миссис Лоу.
– Вульгарный спектакль, Луиза? – повторила она. – Вульгарный? Джудит вынуждена была согласиться, потому что все молодые люди участвовали в концерте. Она разыграла перед нами сцену из шекспировской трагедии, и я никогда не видела лучшей игры. Я была поражена, я испытала настоящий восторг. Это было лучшее представление вечера, и я уверена, что все, или почти все, со мной согласны.
Пораженная Джудит воззрилась на бабушку. Она ни разу не слышала, чтобы миссис Лоу произносила столь страстные речи. Видимо, старушка не на шутку разозлилась. Глаза пожилой леди сверкали, а на щеках рдели два пятна.
– Мама, – отозвалась тетя Луиза, – тебе лучше не вмешиваться. Настоящая леди никогда не распускает волосы на публике и не привлекает к себе внимание такими… театральными жестами.
– Подумать только, – вмешался Хорэс, махнув рукой со стаканом в направлении Джудит, – вы и правда сделали это, кузина?
– Настоящая леди распускает волосы на ночь, – возразила бабушка. – Если же она начинает ходить во сне, то вряд ли перед этим закалывает прическу шпильками. Сегодня вечером, Луиза, в гостиной леди Бимиш не было Джудит Лоу. Там была леди Макбет. В этом и заключается актерское мастерство: перевоплотиться в героя пьесы, оживить его перед зрителями. Правда, я и не ожидала, что ты это поймешь.
Джудит не могла поверить, что все происходит наяву.
– Простите, если огорчила вас, тетя Луиза, – робко наша девушка. – Но я никак не могла отказаться, когда лорд Рэнналф Бедвин и леди Бимиш уговаривали меня. Отказаться было просто невежливо, поэтому я решила сделать то что, как мне кажется, у меня получается. Я не знаю, почему вы испытываете такую неприязнь к театру. В этом вы с папой похожи. По-моему, никто больше не счел мое поведение зазорным. Как раз наоборот.
Бабушка обхватила ладонями руку девушки и медленно потирала ее, словно пытаясь согреть.
– Джудит, дорогая, – заговорила она, – думаю, твой отец никогда не рассказывал тебе об этом. Ни он, ни Луиза так и не смогли простить своему отцу то, как он с ними поступил, и всю жизнь они стараются забыть прошлое. Правда, не поступи их отец так, а не иначе, они вовсе не появились бы на свет.
Джудит вопросительно взглянула на бабушку.
– Мама! – резко выкрикнула тетя Луиза. – Прекрати это… Джулиана…
– Твой дедушка встретил меня в зеленой комнате «Ковент-Гарден» – главном лондонском театре, – продолжала миссис Лоу. – Он сказал, что еще раньше влюбился, когда увидел меня на сцене, и я всю жизнь верила ему, хотя многие джентльмены любят говорить подобную чепуху. Я знаю, у меня было немало поклонников. Через, месяц твой дед женился на мне, и мы тридцать два года прожили душа в душу.
– Бабушка?! – Джулиана была ошеломлена. – Ты была актрисой?! Мама, это же невыносимо, что, если леди Бимиш узнает правду? Вдруг об этом станет известно лорду Рэнналфу? Я умру от стыда, клянусь, что умру.
– Ну, ну, – нежно прошептал Хорэс.
Бабушка похлопала Джудит по руке.
– Я поняла, когда увидела тебя еще ребенком, – сказала она, – что ты больше всех похожа на меня, дорогая. Эти волосы! Твои бедные отец и мать были в ужасе, как будто в доме священника загорелся адский огонь. Но я-то знала, что ты унаследовала это и многое другое от своей бабушки. Когда сегодня вечером я смотрела на тебя, то видела себя пятьдесят лет назад. Правда, ты гораздо красивее и более талантливая актриса.
– О, бабушка, – прошептала Джудит, пожав пухлую морщинистую ладошку. Неожиданно се жизнь стала приобретать смысл, очень важный смысл.
– Я не собираюсь терпеть все это, мисс, – отчеканила тетя Луиза. – Ты опозорила меня и мою юную, впечатлительную дочь перед гостями, которые принадлежат к высшему обществу, а также перед леди Бимиш и сыном герцога, который ухаживает за Джулианой. Хочу напомнить, что ты приехала сюда исключительно благодаря доброте и милосердию твоего дядюшки. Ты останешься здесь на следующую неделю, чтобы составить компанию бабушке. Но завтра же я напишу письмо брату и скажу, что страшно недовольна тобой. Думаю, он не удивится. Я приглашу Хилари, которая еще достаточно молода, чтобы знать свое место. А ты отправишься домой с позором.
– Ну, ну, будет вам, кузина, – проворковал Хорэс, – это всего через неделю.
– Если Джудит уедет, то и я вместе с ней, – сказала бабушка. – Я продам кое-что из драгоценностей, Джудит. Ты же знаешь, они стоят целое состояние. Мы купим небольшой коттеджик в каком-нибудь тихом уголке и отлично заживем вдвоем. И Тилли возьмем с собой.
Джудит снова сжала руку старушки:
– Ну что вы, бабушка, уже поздно, вы устали и расстроились. Я провожу вас в спальню, а завтра утром поговорим.
– Мама… – простонала Джулиана. – Ты совсем не обращаешь на меня внимания! Тебе все равно, что со мной происходит. Что мне делать с лордом Рэнналфом? Я должна заполучить его. Сегодня вечером он даже не посмотрел в мою сторону и в любую минуту может узнать, что я внучка актрисы.
– Моя драгоценная Джулиана, есть множество способов поймать мужа. Ты станешь леди Рэнналф Бедвин еще до конца лета. Поверь мне.
Хорзс лукаво улыбнулся Джудит, когда она проходила мимо его кресла.
– Попомните мои слова, кузина, – проговорил он.
***Всю следующую неделю Рэнналф проводил каждое утро и часть дня в обществе бабушкиного дворецкого, который обучал его всем хитростям управления поместьем. Молодой человек с удивлением обнаружил, что получает такое же удовольствие от изучения бухгалтерских книг и других документов, как от верховых прогулок, по домашней ферме, землям арендаторов и разговоров с фермерами и рабочими. Только одно беспокоило его.
– Ты не обижаешься, бабушка? – спросил он как-то за завтраком, взяв в руки ее исхудавшую ладошку. – У тебя не создается впечатление, что я веду себя так, словно уже стал хозяином дома? Ты же знаешь, я мечтаю только о том, чтобы ты прожила еще лет десять, а лучше двадцать.
