Бескрылая птица (СИ) - Морион Анна

— Только скажи, что я причинила тебе боль, и я откажусь от него! Забуду его! — отчаянно вскрикнула Шарлотта и сильно сжала ладони Вивиан.

— Какие глупости! — Вивиан нахмурила свой красивый белый лоб. — Я не могу запретить тебе любить его!

— Но ты тоже… Ты тоже любишь его!

— Шарлотта, моя дорогая, ты права: он никогда не женится на мне! Да, у меня есть теперь приданое… Компенсация моего бывшего жениха… Но по сравнению с твоим приданым, моя сумма кажется смешной, неуместной! Конечно, герцогу не нужна нищая невеста, и из нас двоих он, несомненно, выберет тебя, — решительно заявила Вивиан.

— Но это так жестоко с моей стороны…

— Ничего жестокого в этом нет. Ты достойная девушка, и он будет глупцом, если не женится на тебе, Шарлотта. И, прошу, не думай о моих чувствах: я все равно никогда не надеялась на то, что он ответит мне взаимностью, — отчаянно лгала Вивиан. — Ну, подумай сама: какой смысл мне просить тебя забыть о нем? Я знаю свое положение и знаю, что моя мечта стать спутницей его жизни никогда не сбудется, и, возможно, уже осенью я выйду замуж за другого мужчину.

"Но не надейся, Шарлотта: герцог никогда не станет твоим. Ты станешь супругой моего кузена!" — решила для себя мисс Коуэлл: она решила сделать возможное и невозможное, чтобы подруга позабыла о своих чувствах к герцогу и вновь отдала свое сердце Энтони.

Вивиан не могла сдаться. Слишком много было поставлено на кон.

— Ты, правда, не таишь на меня зла? — широко улыбнулась Шарлотта.

— Конечно, нет! Я же сказала: какие глупости! — наигранно улыбнулась ей в ответ подруга.

"Глупец Энтони! Мой замечательный план рухнул из-за тебя одного, и теперь мне предстоит вытрясти чувства к моему герцогу из бедной Шарлотты! — с гневом подумала Вивиан, но ее истинные эмоции и мысли были спрятаны за приветливой улыбкой: она не желала отказываться от охоты за своим избранником, но и терять дружбу искренней и дружелюбной Шарлотты ей тоже не хотелось. — Здесь нужно действовать с умом и хитростью, так, чтобы ни она, ни герцог Найтингейл не заподозрили наш с Энтони заговор".

— О, моя прекрасная подруга, мой ангел! — мисс Сэлтон так расчувствовалась от мнимого благородства подруги, что на ее глазах выступили слезы, и она крепко обняла ее в своих объятиях. — Но обратит ли он на меня внимания? Я ведь такая дурнушка!

— Ничего подобного, моя дорогая. — В горле Вивиан стоял огромный ком: мысль о том, что ей придется обманывать Шарлотту, ее верность и доверие, была ей невыносима. Она обняла подругу в ответ и, зажмурив глаза, сказала: — Я помогу тебе, но ты должна довериться мне и моему вкусу.

— Я сделаю все, что ты скажешь! — радостно отозвалась на это Шарлотта. — Не желаешь ли взглянуть на мой гардероб? Я попрошу родителей обновить его, только скажи! — Она выпустила Вивиан из своих объятий и, стремительно поднявшись с софы и подойдя к большому красивому шкафу, широко распахнула его резные двери.

Вновь заставив себя улыбнуться, Вивиан подошла к шкафу, разложила платья подруги на широкую кровать и прошлась по ним оценивающим взглядом. И то, что она увидела, привело ее в замешательство.

— Кто выбирает для тебя платья? — вежливо поинтересовалась она у Шарлотты, которая, затаив дыхание, наблюдала за действиями Вивиан.

— Я сама! — с гордостью ответила ей та. — Красивые, не правда ли?

— И так много голубого цвета, — с еле заметной усмешкой сказала Вивиан.

— Мой любимый цвет, — улыбнулась Шарлотта.

— Дорогая, боюсь, твоему отцу придется потратиться на новый гардероб для своей любимой дочери, — уверенно заявила Вивиан, уперев руки в бока. — Эти платья… Возможно, в Дании они считаются красивыми, но в Англии и, особенно, Лондоне такой фасон уже как два года не носят.

— Но они сшиты по последней копенгагенской моде…

— И, прости мне мою прямоту, голубой цвет тебе не к лицу. Тебе очень идут сдержанные цвета: темно-зеленый, синий, фиолетовый…

— Белый? — с надеждой вставила Шарлотта.

— Белый? Пожалуй, нет. — Вивиан склонила голову набок и глубоко задумалась. — Но темно-розовый, цвет дикого горного вереска… И темно-красный, даже бордовый…

— Но я так люблю светлые цвета, — уныло сказала Шарлотта.

— Я понимаю, моя дорогая, — мягко ответила на это Вивиан. — Но светлые цвета невыгодно подчеркивают твои достоинства…

— Я знаю… Я слишком толстая! — выдохнула Шарлотта, села на край кровати и с тоской взглянула на свои платья.

— Шарлотта! — с упреком воскликнула Вивиан: ей не нравилось, что ее подруга отозвалась от себе так уничтожительно.

— Но это правда! Я слишком много ем! — беспомощно улыбнулась ей та и, вскочив на ноги, расставила руки в стороны. — Взгляни на меня!

— Ну, довольно! — строго сказала ей Вивиан и даже нахмурила свой красивый лоб. — Мы уже беседовали на эту тему, и ты уже слышала от меня, что ты обладаешь прекрасными глазами и красивой улыбкой. И, что еще важнее, в твоей груди бьется чистое, доброе сердце, что в высшем обществе Лондона является большой редкостью!

"А мое сердце пропитано ядом и алчностью" — скрыв от подруги горькую усмешку, подумала Вивиан.

— Увы, красивых глаз и улыбки недостаточно, чтобы выйти замуж за мужчину своей мечты, — с тоской сказала Шарлотта.

"Это правда! Даже моей красоты не хватит, чтобы заставить герцога Найтингейла пойти против здравого смысла и жениться на мне!" — пронеслось в разуме Вивиан.

— Моя дорогая, ты обещала следовать моим советам, и я надеюсь, ты сдержишь свое слово, — как можно мягче сказала она подруге и, подойдя к ней, взяла ее ладони в свои. — Мы вместе пойдем в ателье и закажем тебе новые платья, шляпки и перчатки. Забудь о копенгагенской моде, она осталась там, в Дании, а здесь играет бал лондонская. В свою очередь, я обещаю всегда быть рядом с тобой и давать тебе дельные советы, и, возможно, уже совсем скоро ты будешь замужем. — "За моим кузеном, разумеется" мысленно добавила про себя Вивиан.

— Но эта мадмуазель… Она ведь тоже желает заполучить его! — всплеснула руками Шарлотта.

— Он никогда не женится на ней: она для него слишком бедна, к тому же, дочь одного из тех, кто еще недавно стрелял в грудь английских солдат.

Лицо мисс Сэлтон засияло от счастья. Она вновь обняла подругу и громко прошептала:

— Ты самая лучшая подруга в мире! Что бы я без тебя делала, моя дорогая Вивиан?

И та, скрепя сердце и закрыв глаза от душевной боли, ответила:

— Он будет твоим, моя милая. А я всегда буду рядом. Обещаю.

Вскоре девушки вернулись в танцевальный зал, но сперва позволили себе перекусить вкусными свежими закусками и выпить немного пуншу. Однако насладиться интересной беседой подругам не удалось: подошедший к ним мистер Сэлтон сперва вежливо поинтересовался у Вивиан причину отсутствия на вечере ее тети, выразил сожаление насчет мигреней леди Крэнфорд, а затем забрал с собой свою дочь, так как желал представить ее одному из гостей — молодому холостяку. Бедная Шарлотта вспыхнула от смущения, бросила на подругу печальный взгляд и нехотя позволила отцу увести ее.

Для Вивиан вечер у Сэлтонов был безнадежно испорчен, и, чтобы хоть как-то поднять свое упавшее настроение и хоть ненадолго избавиться от чувства мерзости к себе, она танцевала каждый танец, не выказывая признаки усталости, чем вызвала восхищение гостей мистера Сэлтона. Однако ни одна мисс ни одного знатного семейства не подошла к девушке и не завязала с ней беседу, даже из вежливости. Наоборот: завидев Вивиан, идущую в их направлении, юные леди старались тут же покинуть свое место, потому что боялись даже стоять рядом с этой яркой огненно-волосой красавицей. Но самоуверенной мисс Коуэлл подобное игнорирование было совершенно равнодушно: она была занята тем, что старалась найти среди гостей своего кузена и отчитать его за то, что его поступок разрушил ее план и превратил ее подругу в соперницу, однако почти весь вечер Энтони провел в мужском обществе, в библиотеке мистера Сэлтона, и курил дорогие сигары. Он покидал комнату лишь для того, чтобы два раза потанцевать с Шарлоттой, а затем, с чувством выполненного долга возвращался в библиотеку. Здесь же присутствовали герцог Найтингейл: он вел горячий спор с судьей Джонсом о том, как несправедлива судебная система в Англии. Однако его мнение не было популярным, наоборот, остальные джентльмены не разделяли его либеральные взгляды, но все же не решались вступать с ним в спор.