Элизабет Хэран - Шепот ветра

— Тогда я была шокирована, потому что Карлотта сказала про меня гадость. Я не выдала себя.

— Ты уверена, что поняла все правильно?

— Абсолютно уверена.

— Не говори об этом папе, но мне тоже не очень нравится Карлотта, — признала Сесилия. — Она себе на уме. И потом, она все время следит за тобой, особенно когда здесь Габриель. Думаю, ты ему нравишься, а это злит Карлотту.

Амелия была поражена, что девочка заметила все это. Она покраснела.

— Тебе ведь тоже нравится Габриель, да? — улыбнулась Сесилия.

Амелия хотела солгать девочке, но не смогла.

— Да, нравится. Но пока не докажу, что я не преступница, у нас с ним нет будущего.

— Надеюсь, к тебе скоро вернется память.

— Спасибо, но, пожалуйста, не говори об этом никому, хорошо? Даже своим сестрам. Если твой отец узнает об этом, он отправит меня в тюрьму.

— Я никому ничего не скажу, потому что я не хочу, чтобы ты уезжала.

— Спасибо, Сесилия.

— Можешь звать меня Сисси, если хочешь. На самом деле мне никогда не нравилось имя Сесилия.

Амелия была тронута. Она помнила, сколько времени прошло с тех пор, как девочка велела называть ее Сесилия.

— Я думаю, это имя красивое, но и Сисси хорошее имя.

Лэнс Эшби вошел в кухню, тихо сзади подобрался к матери, которая стояла у раковины, и обнял ее за талию.

— Добрый день, мама.

— Лэнс! Перестань меня пугать. Ты отнял у меня пять лет жизни. — Хотя Эдна и ругала сына, она все равно улыбалась. Она всегда была счастлива его видеть. Лэнс был для нее самым лучшим, самым добрым мальчиком, который никогда не мог причинить кому-нибудь вред.

— А где все? — спросил Лэнс. В доме было необычно тихо.

— Твой отец отвел лошадь к кузнецу, чтобы подковать, а Полли ушла с Амелией забрать новые платья из ателье.

— Новые платья? Теперь у нее должно быть собралась внушительная коллекция.

— Приближается время Танца урожая, — подмигнула Эдна Лэнсу.

— Я знаю.

— Я надеялась, что ты пригласишь Амелию. Настало время представить ее обществу нашего острова. Все наши друзья понимают, что она горюет по своей семье и восстанавливается после кораблекрушения, поэтому они не надеялись познакомиться с ней сразу после приезда, но время Танца урожая как раз подходящее для выхода в свет, и я верю, что Амелии очень поможет общение с людьми.

Лэнс испуганно посмотрел на мать.

— Я уже пригласил Оливию из банка. Теперь я не могу пойти на попятную и сказать, что пригласил кого-то еще. Оливия замечательная девушка.

Эдне нравилась Оливия. Она на секунду задумалась.

— А ты не мог бы взять с собой и Амелию? Выход в свет пойдет ей на пользу.

— Полагаю, да.

— Ты можешь представить Амелию многим молодым людям. Это подбодрит ее.

Лэнсу понравилась эта идея. Если она встретит какого-нибудь интересного молодого человека, она сможет перенести свое чувство привязанности на него.

— Конечно, я могу это сделать, — согласился Лэнс.

— Хорошо, договорились, — успокоилась Эдна. — Не затягивай с приглашением.

Позже вечером Лэнс снова пришел в дом родителей. Сара пила чай в гостиной. Лэнс обратился к ней, как просила его мать.

— В субботу будет Праздник урожая, Амелия. Ты бы хотела пойти?

— С удовольствием, — восторженно ответила Сара.

— Хорошо. Праздник проходит в Масоник-Холл в городе, и там обычно очень людно. У тебя будет возможность познакомиться с моими друзьями. — Лэнс не хотел говорить, что собирается представить ее потенциальным женихам, но он имел в виду именно это.

— Это было бы замечательно, — обрадовалась Сара. Ей показалось, что Лэнс хочет похвалиться перед своими друзьями. Это была тщеславная мысль, но о чем еще могла подумать Сара?

Карлотта прибиралась в доме Эвана после того, как дала девочкам урок по приготовлению клецек. Девочки отправились принести еще чистой воды из колодца, поэтому Карлотта была одна.

— Как прошел урок, Карлотта? — спросил Эван.

— Очень хорошо. Даже самым маленьким было интересно.

— Я очень благодарен, что вы делаете это. — Он огляделся по сторонам. — Саре тоже надо было бы присутствовать на ваших уроках. Ей совсем не помешает поучиться, ведь ее стряпню не едят далее поросята.

Карлотта все время думала, как подловить Амелию, и слова Эвана дали ей прекрасную зацепку.

— А вы многое о ней знаете?

— Не очень. Она о себе не очень-то рассказывает, да к тому же ничего не может вспомнить.

— Это она только так говорит, — почти прошептала Карлотта, но Эван расслышал ее и странно посмотрел на итальянку.

— Разве вам не говорили, откуда она или за что ее посадили в тюрьму? — спросила Карлотта.

Эвану стало немного не по себе.

— Я ничего не скажу, но мне интересно, совершила ли она жестокое преступление. Я начинаю… как вы говорите, нервничать, когда она рядом.

— Мне сказали, что она из Бристоля, — проговорил Эван, внезапно осознав, что акцент девушки слишком благородный для бристольского. — И я знаю, что она не совершила жестокое преступление, иначе я ни за что бы не потерпел ее присутствия здесь из-за детей.

— Тогда что она сделала?

Эван засомневался на мгновение.

— Она украла браслет у одной из дочерей хозяев, за что ее приговорили к семи годам. Она провела там пять лет, и на оставшиеся два года направлена сюда.

Карлотта была совсем не рада тому, что ее соперница, а именно таковой она считала осужденную, будет здесь еще целых два года. Два года встречаться с Габриелем. Карлотта еще раньше собиралась поднять шум, сказав Эвану о своих подозрениях, что у его работницы интрижка со смотрителем маяка, но если об этом узнает Габриель, он наверняка разозлится на нее, поэтому итальянка решила действовать более тонко. Эван должен заметить это сам, но, по мнению Карлотты, мужчины не наблюдательны, поэтому Эвану нужна небольшая подсказка.

— Вы не боитесь, что она что-нибудь украдет у вас? — спросила Карлотта.

— У нас нечего красть, — ответил Эван. — Вот почему я и попросил прислать ее. Я думал, что она будет хорошо выполнять домашние обязанности, но все вышло совсем не так, как я планировал.

Сначала девушка не очень поладила с его дочерьми, но теперь все изменилось, и это радовало Эвана.

— От нее было бы больше пользы, если бы она могла готовить для детей, — язвительно заметила Карлотта.

— Как-нибудь переживем.

Случай с Сисси заставил Эвана понять, что две его старшие дочери быстро вырастают и становятся молодыми дамами. Ему потребовалось время, чтобы разобраться, что произошло с Сисси. Эвану было очень неловко за свое поведение. Однако он не мог заставить себя извиниться перед дочерью, он не хотел еще больше смущать ее.