Тереза Медейрос - Укротительница привидений
Хайден, широко шагая, шел по коридору впереди Неда. Он не сказал ни слова, пока оба они не оказались в библиотеке друг против друга, с бокалом портвейна в одной руке и с зажженной сигарой – в другой.
– Опасную игру ты затеял, приятель, – начал Хайден, прислоняясь к камину.
– Напротив, – ответил Нед, усаживаясь в кожаное кресло и вытягивая ноги в сверкающих башмаках. – Это ты рискуешь, не обращая должного внимания на свою очаровательную жену.
– С чего ты взял, что я не уделяю должного внимания Лотти? – нахмурился Хайден.
– Начнем с того, что вы спите в разных комнатах, – сказал Нед, выпуская облачко ароматного дыма.
– Ты только что приехал. Откуда такая осведомленность?
– Не нужно недооценивать мои возможности, – ответил Нед. – Достаточно было улыбнуться одной хорошенькой рыжеволосой горничной, и она выдала мне все тайны. Кстати говоря, слуги только и говорят о том, как странно складывается твоя семейная жизнь с маркизой.
Сигара вдруг потеряла вкус, и Хайден швырнул ее в холодный камин.
– Тебе лучше, чем кому-либо, известно, что никто из нас не стремился к этому браку. К тому же нет ничего необычного в том, что муж и жена спят в разных комнатах.
– Разумеется, но только в том случае, если у одного из них или у обоих есть любовники. – Нед посмотрел на Хайдена и взболтал в бокале остатки портвейна. – И не говори мне, что такая мысль не приходила тебе в голову. Лотти очень привлекательная девушка. Если она не нужна тебе, это не значит, что она не может понравиться другому мужчине. – Он сделал большой глоток из бокала. – Она выглядит гораздо более разумной, чем Жюстина. Тебе не стоит волноваться, я уверен, что она будет очень осторожна в выборе любовников.
Хайден тихо поставил свой бокал на каминную полку, затем подошел к Неду, схватил его за галстук и выволок из кресла. Сигара Неда упала на ковер, но, как истинный джентльмен, он умудрился встать так, чтобы не пролить ни капли из своего бокала.
– Что будешь делать дальше, Хайден? – с издевкой поинтересовался Нед, продолжая удерживать бокал на весу. – Вызовешь меня на дуэль? Что будет на этот раз – шпаги на заднем дворе? Или пистолеты на заре? Ты уже выбрал себе секунданта? Если хочешь, я сам могу зарядить твой пистолет, чтобы ты мог пристрелить меня из него.
Лицо Хайдена покраснело от гнева, когда он понял, что Нед нисколько не боится его. Он просто смеялся над Хайденом. Хайден медленно отпустил Неда, стараясь успокоиться. Взял с каминной полки свой бокал и сказал, шутливо салютуя им Неду:
– Поздравляю, приятель. Ты заставил меня потерять голову из-за женщины. Снова заставил.
– В прошлый раз ты потерял голову оттого, что любил свою жену.
– И это, как ты помнишь, стоило жизни двоим.
– Но разве в любви красота и опасность не идут рука об руку друг с другом? – с редкой для него страстью заговорил Нед. – Ради любви люди теряют не только голову, но даже свою жизнь.
– Удивительные речи для человека, который способен лишь волочиться за какой-нибудь балериной, да и то не дольше чем неделю. Будь Филипп с нами, он вряд ли согласился бы с тобой. – Хайден посмотрел на остатки портвейна в бокале. – Так зачем ты сюда приехал, Нед? Лишний раз обвинить меня в смерти Филиппа?
– Я подумал, что пришло время заставить тебя перестать упрекать самого себя. Честно говоря, Филипп заслуживал смерти, – мрачно усмехнулся Нед, – особенно после того, что он сделал с Жюстиной. Если бы ты не убил его, это сделал бы какой-нибудь другой обманутый муж.
– А что ты скажешь о Жюстине? – поднял голову Хайден. – Как по-твоему, она тоже заслуживала смерти?
– Честно говоря, сам не знаю, старина, – мягко сказал Нед, озабоченно глядя на Хайдена своими серыми глазами. – Это известно только тебе одному.
Хайден протянул руку и аккуратно поправил галстук на шее Неда.
– Мне кажется, леди в столовой хотят видеть тебя к десерту. Передай им мои извинения, – с этими словами Хайден сбил щелчком с галстука Неда невидимую пылинку, повернулся и вышел из комнаты.
– Если ты по-прежнему продолжаешь сопротивляться своим чувствам, то заслуживаешь только сочувствия! – крикнул Нед ему вслед.
Аллегра удивила всех тем, что очень быстро сошлась с мисс Тервиллиджер. Теперь их все чаще можно было встретить вместе, и они часто беседовали о чем-то вполголоса, склонившись головами друг к другу. После того как старая учительница сама стала заниматься уроками с Аллегрой, у Лотти неожиданно появилось много свободного времени. Слишком много.
Однажды утром она забрела в музыкальную комнату, чтобы забрать забытую там накануне книгу, и обнаружила сэра Неда стоящим перед портретом Жюстины.
Лотти подошла ближе, вздохнула и сказала:
– Вы проделали долгий путь из Лондона только для того, чтобы посетить это святилище?
– Пожалуй, нет, – ответил Нед, покачивая головой и вынимая руки из карманов. – Женщины, подобные Жюстине, всегда стремятся только к одному: вырвать сердце из груди мужчины, пока оно еще продолжает биться.
Лотти посмотрела на Неда, потрясенная глубиной его презрения к Жюстине.
– Зачем же так жестоко? Разве вы сами не были влюблены в нее?
– Был, – согласился Нед и вновь посмотрел на портрет. На губах у него появилась печальная улыбка. – Это было романтическое чувство, простительное для двадцатилетнего юноши. Я стремился тогда приглашать Жюстину на каждый танец и посвятил ей массу своих стихов.
– Полагаю, ваше сердце было разбито, когда Жюстина предпочла Хайдена.
Нед элегантно пожал плечами:
– Когда Жюстина отклонила мои ухаживания, я долго ходил с мрачным видом и проклинал судьбу, но, если хотите знать правду, в глубине души я испытывал огромное облегчение.
– А я думала, что вы обожали Жюстину, – нахмурилась Лотти, озадаченная откровениями Неда. – Как вы могли так легко отказаться от нее?
– Я обожал Жюстину? Не уверен. Скорее я предчувствовал то, что с ней случится дальше. К тому же я – не Хайден, – честно признался Нед, – у меня не хватило бы терпения выдержать все ее капризы.
– А этот друг Хайдена, Филипп? – спросила Лотти, стараясь не выдать голосом своего волнения. – У него хватило бы сил на это?
– Филипп никогда не был другом Хайдена, – ответил Нед и помрачнел. – Я много раз говорил Хайдену об этом, но он не хотел мне верить. Хайден, с его веселым и легким характером, всегда старался видеть в людях только самое лучшее.
Лотти слегка усмехнулась. Ей странно было слышать, что у ее мужа веселый и легкий характер.
– А вот когда мы с Хайденом увиделись в первый раз, он был склонен думать обо мне только самое худшее. Он решил, что я шпионю за ним, и принял меня за журналистку, – сказала она.
