Эллен Марш - Упрямица

Она влюбилась в Шарля Сен-Жермена! Осознание этого вызвало горько-сладкую агонию чувств и такую сер­дечную муку, что ей стало страшно. Это не было похоже на пучину отчаяния, в которую она погрузилась, узнав об угрозе потерять Нортхэд, единственный якорь в своей жизни. С того мгновения, как Шарль занялся с ней любо­вью и она открыла для себя волшебный мир любовного экстаза, приобщилась к таинству отношений между муж­чиной и женщиной, она упорно пыталась заставить свое сердце забыть про него, твердя себе, что он просто ковар­но и мерзко воспользовался ею и вовсе не испытал того головокружительного, сладчайшего восторга, какой пос­частливилось пережить ей.

Но как Рэйвен ни пыталась забыть Шарля, это не получалось; выбросить его из головы – все равно что разучиться дышать. Когда «Звезда Востока» вышла на заключительный отрезок пути, Рэйвен безуспешно стре­милась вновь стать хозяйкой своего сердца. Это были адские муки! Стоило увидеть красивый и неприступный профиль Шарля, как у неё слабели колени от тоски по его губам, по его сильным рукам и ласкам! Рэйвен не могла справиться со столь бурным наплывом эмоций, хотя и презирала себя за эту слабость. Больше всего, однако, она страшилась, что Шарль догадается о ее чувствах и использует эту любовь против нее. Рэйвен чувствовала, что погибнет, если он еще раз возьмет ее лишь ради плотского удовольствия, ради удовлетворе­ния похоти.

Стоя утром на палубе и безошибочно угадав, что он сейчас на капитанском мостике занят делами и даже не подозревает о ее присутствии, Рэйвен почувствовала себя совершенно несчастной и запрезирала еще больше. Ярост­ным шепотом она обругала себя слабовольной влюбленной старой девой, но и эта жалкая попытка подшутить над собой и как-то взбодриться не имела успеха.

– Тяжело на сердце, маленькая принцесса? Рэйвен испуганно вздрогнула от неожиданного появ­ления огромной фигуры Дмитрия Сергеева. Неловко ста­ло и оттого, что он так легко прочитал ее мысли. Повернувшись к великану, она одарила его ослепительной улыбкой, не подозревая, что ее темно-желтые глаза по­тускнели, а соблазнительные ямочки исчезли со щек.

– Я просто размышляла, – оправдываясь, сказала она.

– О том, как будете тосковать по Дмитрию, когда покинете нас в Касуре?

Он улыбнулся своей неотразимой улыбкой и расц­вел, заметив, что и на её щечках появились долгождан­ные ямочки.

– Мне будет очень не хватать вас, – призналась она. И с благодарностью подумала, что действительно без Дмитрия и всей команды просто погибла бы, не выдержав таких мучительных переживаний. Эти люди были драго­ценным даром небес; ей даже удавалось временами забы­вать обо всех страхах и тревогах относительно своего будущего, когда члены экипажа принимались обучать ее вязать разнообразные морские узлы, сшивать плотные паруса и даже пользоваться секстантом.

– Куда вы отправитесь после Касура? – спросила она, испытывая смешанные чувства любопытства и болез­ненного разочарования оттого, что «Звезда Востока» от­правится со своим капитаном в дальние страны искать приключений, которых она уже никогда не разделит с ними. Святой Иуда, как же она ненавидела то жалкое косноязычное существо, в которое ее превратило вспых­нувшее чувство! То и дело поглядывает в сторону Шарля Сен-Жермена, словно некая особа, влюбленная в осла, из комедии Шекспира!

Она впервые поинтересовалась планами клипера, пос­кольку считала само собой разумеющимся, что он возвра­тится в Бомбей, как только заменит английские товары в своих трюмах на индийские, – дальше этого ее мысли не шли. Теперь же это вдруг стало жизненно важным, и Дмитрий, заметив невыразимую печаль в ее глазах, ре­шился на откровенность, которой в любом другом случае поостерегся бы. Придвинувшись к ней и наслаждаясь бли­зостью восхитительной девушки, платье которой лишь под­черкивало её хрупкость, он зашептал:

– Мы тоже отправимся в Лахор, капитан и я! Сердце Рэйвен замерло.

– В Лахор? – повторила она, стараясь казаться равнодушной. – Зачем?

– Чтобы разбогатеть так, как нам раньше и не сни­лось, – бесхитростно сознался Сергеев, как будто этим все было сказано. Увидев ее изумленный взгляд, он рас­смеялся, обнажив ровные белые зубы, и строго погрозил ей пальцем. – Но это секрет, так что ни звука об этом никому, ладно?

– Разумеется, – выдохнула Рэйвен.

– В Лондоне мы натолкнулись на одного индуса, – продолжил Сергеев, блуждая темными глазами по ленивым водам реки, – и он сообщил нам нечто очень заманчивое.

– Что за индус? Откуда он взялся Рэйвен заставила себя вслушаться в путаные объяс­нения Дмитрия, надеясь, что сейчас он наконец объяснит ей, почему они тогда с Шарлем обменялись странными взглядами – на приеме в капитанской каюте, чего Рэй­вен не забыла, хотя и отмела как деталь, не имеющую особого значения. Она и сейчас не была бы уверена, что это существенно, если бы не заговорщицкий тон Дмит­рия, укрепивший ее подозрения.

– Вы мало бывали в Лондоне, малышка, поэтому и представить себе не можете, что такое Лондонский порт с его доками. Пьяные моряки валяются в сточных кана­вах, отбросы и вонь на улочках – поразительные, а драки, потасовки и даже убийства там плевое дело. – Черные глаза быстро заглянули ей в лицо. – Вы знали, что Британский военный флот обманом вербует матро­сов на службу?

Рэйвен кивнула. Она слышала о преступной практи­ке посылать вооруженных дубинками головорезов на улицы портовых городов, чтобы те, избив попавшихся в их лапы несчастных до потери сознания, отвозили свои жертвы на корабль. А уж там начиналась мучительная агония службы неподготовленных и не желающих слу­жить на военном корабле людей. Это несколько раз слу­чалось и в Корнуолле, правда, она не знала никого лично из бесследно исчезнувших. Но ужасающие рассказы мужчин из Сент-Айвза о болезнях, телесных наказани­ях, нищенской зарплате и бытовавших там извращениях навсегда отвратили сердце Рэйвен от военного флота ее величества.

– Это произошло чуть дальше Бэттерси, – продол­жал Дмитрий. – Мы шли по улочке и наткнулись на бедня­гу индуса, которого избивала шайка этих мерзавцев – вербовщиков, а вокруг стояли люди, которые и носа на улицу не кажут, пока не наступит ночь, они стояли и просто глазели. И конечно, никто из них не вмешивался, чтобы как-то помочь бедняге.

– Думаю, джентльмены вели бы себя не лучше, ока­жись они в такой ситуации в более поздний час, – мягко возразила Рэйвен.

Дмитрий пожал широченными плечами и на секунду пригорюнился.

– Наверное, вы правы, малышка. А-а, Бог с ними, нечего впустую оплакивать человечество, иначе останешь­ся в грязных лохмотьях и сам станешь нуждаться в сочув­ствии. Короче, индус был маленьким и сухоньким, совсем невзрачным на вид и уже едва ли не терял сознание, когда подоспели мы с капитаном и разогнали толпу.