Елена Лебедева - Путешествие в прошлую жизнь
Получив чуть заметный кивок согласия Богдана, Серж милостиво позволил им остаться наедине в сенцах, не забыв при этом тихо напомнить о данном ей обещании. В душе девушки загорелся лучик надежды, забыть все обещания, он все равно не собирался никого спасать, сейчас она все ему объяснит, убедит.
Никиту вывели в сени, она вышла следом, они остались вдвоем. Елизавета бросилась к нему с немой мольбой в глазах. Но молодой человек не дал обнять себя, остановил, ледяным тоном сказал:
— Не надо, Лиза, не стоит. Я все понимаю, у тебя, скорее всего, не было выхода, но даже спасать меня, нас такой ценой… Я был уверен в тебе.
Девушка застыла на месте, не в силах двинуться.
— Ты же ничего не знаешь, Никита, милый…
— Я все прекрасно видел. Елизавета, тебя не принуждали, ты согласилась сама, добровольно, как же ты могла?! Ты, как и он предала меня, нас, нашу любовь. А может тебе лучше, лучше с ним под его защитой?!
— Перестань, прекрати, не смей, Никита, если бы ты только знал, послушай.
— Глупо, не хочу твоих объяснений, ничего не хочу, уходи, Елизавета, уходи, я не отвечаю за себя, — он говорил тихо, но в голосе дрожала ледяная сталь и, злоба и, обида и, ревность.
Никита был готов к чему угодно, увидеть ее принужденной, замученной, пусть и изменившей, но не по своей воле, к этому он еще хоть как-то готовил себя, но не такой, не улыбающейся в объятиях предателя и еще пытающейся что-то сказать в свое оправдание. В его душе клокотала ревность к Елизавете и бессильная ярость к Сержу, никакие физические мучения не могли сравниться с этим.
— Ну что, голубки, поговорили, — в проеме двери показалось улыбающееся лицо Сержа, — Вот и славно, а теперь спать, красавица моя.
— Ублюдок, я убью тебя, клянусь!
— Противно на моем месте, да? Теперь ты понимаешь мои чувства, Никита?! Но потерпи, мы еще сойдемся с тобой в схватке, осталось немного, а пока прощай.
Никита был слишком обуреваем своими эмоциями, чтобы обратить внимание на последние слова бывшего друга, а ведь в них было столько скрытого смыла.
* * * *У себя Елизавета дала волю своим эмоциям.
— Вы довольны Серж, все удалось в лучшем виде, не так ли? Никита больше не верит мне, доверие к Вам еще более выросло и не надо никого спасать, да вы не собирались. Ловко рассчитанная интрига, а я просто сыграла свою роль, ведь так? Что теперь, Вы по-настоящему сделаете меня своей любовницей?
— А Вы бы пошли на это ради спасения?
— Никогда, я больше Вам не верю, теперь Вы можете принудить меня, но в душе…
— Я никогда этого не сделаю, я слишком люблю Вас.
— Если бы вы любили, действительно, бескорыстно любили, Вы бы никогда не заставили меня разыгрывать этот спектакль.
— И все же я люблю Вас, знаете сегодня я испытал сладостное чувство превосходства над ним, но всего лишь на несколько минут, все бесполезно, если бы Вы видели, как вы смотрите, друг на друга, — мысли Сержа слегка путались, выпитая водка давала о себе знать, — У вас все будет хорошо, помиритесь, уедете за границу, нарожаете детей.
— О чем Вы говорите, Серж, или, — голос девушки дрогнул, — или же Вы правда собираетесь помочь нам?
— Вы и сами это знаете.
— Я уже ничего не понимаю, тогда зачем все это, зачем?!
— Просто хоть на некоторое время хотелось поменяться с Никитой местами. Подло, низко, я знаю, но я не в силах был отказать себе. Простите, если сможете, простите меня. Но я клянусь Вам, что постараюсь больше не допустить подобных встреч и я сделаю все, слышите, Лиза, все, пусть ценой собственной жизни, но вы выберетесь, клянусь Вам.
Елизавета уже ничего не понимала, голова шла кругом, сначала его издевки, теперь клятвы. Но главная ее боль сейчас эта Никита, он даже не стал ее слушать, как она объяснит, поймет ли он, простит ли…Перед глазами вдруг все поплыло, по щекам покатились слезы.
— Оставьте меня, Серж, я не хочу никого видеть. Уходите…
Развязка
Страшная, мучительно-страшная ночь, слезы, молитва, попытка разобраться во всем: в себе самой, в поведении Сергея, в холодности мужа. Забытье на несколько часов и снова мысли, бесконечные, тяжелые, беспросветные. Так прошел день, Елизавета не притронулась к еде, не произнесла Сержу ни слова. Она совершенно ушла в себя, замкнулась. Не хотелось никого видеть, даже Никиту. Как он мог вот так легко поверить в ее измену, ни тени сомнения, слепая ревность. А Сергей, его забота, признания и такая подлость.
О, эти мужчины. Постоянное соперничество, вечная борьба, зачем? Ведь она же отдала всю себя, отдала Ему, не думая, не рассуждая о последствиях, просто бросилась в любовь с головой и все. И этого оказалось мало, ее совершенно безрассудный поступок вернуться в Россию, разыскать его, их свадьба, получается, что это не доказательства ее любви. Всем этим можно вот так запросто пренебречь, только лишь потому, что другой мужчина обнимал ее!
Он даже не попытался понять, выслушать, узнать. Слепая мужская ревность и обида. Елизавета думала обо всем случившемся всю ночь и весь день и на смену боли пришла обида, почему, почему он так с ней поступил. Да, у Сержа были основания мстить, но Никита — ее любовь, ее жизнь — он обошелся с ней не менее жестоко.
— Елизавета Николаевна, простите, простите, что отвлекаю Вас, но Вы даже не притронулись к еде, я принес ужин, поешьте, — Сергей Павлович мягко потряс ее за плечо.
Она посмотрела на него непонимающим, влажным от слез взглядом:
— Почему Вы, мужчины так жестоки к нам? Объясните мне, Серж, почему клянясь в вечной любви женщине, вы думаете прежде всего о себе?
Молодой человек явно не ожидал такого вопроса. В его взгляде сквозило недоумение, но все же это лучше, чем ее молчание.
— Вы имеете ввиду мое вчерашнее поведение?
Елизавета пожала плечами.
— И это тоже, но не только. Я хочу понять, понимаете, просто понять. Женщина отдается любви вся без остатка, она живет этим чувством, мужчина нет. Вы все равно остаетесь думающими, а не чувствующими, завоевателями, но не завоеванными.
— Я не совсем понимаю Вас, Елизавета, но мужчина может любить не менее сильно и искренне, уверяю.
— Уж не себя ли имеете ввиду, — она горько усмехнулась, — Так в чем же Ваша любовь, Серж? В Вашей злости, ревности, Вы добились своего, Никита Ваш друг уязвлен, он страдает, его мучает бессильная ярость, он готов убить Вас. И что, и это любовь? А как же я, как же мои чувства? Серж, какое место в Вашей мужской любви отводится женщине, слабой, маленькой женщине? — Елизавета почти потеряла контроль над собой, долго сдерживаемая обида выливалась бурным потоком, в голосе чувствовалась злая ирония и обида.
