Ферн Майклз - Найди свою мечту
— Я также сожалею. Мне следовало бы знать, что у тебя на душе. Спи, завтра поговорим. Теперь я понимаю, это необходимо. Я лягу на стуле или на полу, все равно.
Руби пыталась подняться, протягивая к Андрею руки; по ее лицу текли слезы.
— Я хотела… это причиняет такую невыносимую боль, — бессвязно шептала она.
Андрей еще долго сидел на краю постели, убаюкивая жену. Время от времени он касался подбородком волос Руби, вдыхая их чистый сладкий запах. Она казалась такой беззащитной, чем-то напоминала ребенка или щенка. Андрей затруднялся сказать, что он чувствовал по отношению к этой молодой девушке, да, пока еще девушке. Осторожно, стараясь не разбудить, Андрей положил Руби на подушку и поцеловал в щеку. Только сейчас он заметил темные круги у нее под глазами. Господи, какая же она бледная и хрупкая, а этот странный взгляд, не дававший ему покоя весь день… Поцеловав Руби в другую щеку, Андрей укрыл жену мягким розовым одеялом.
Всю ночь напролет он не отходил от ее постели. Каждый раз, когда Руби стонала или начинала метаться, Андрей вскакивал со своего стула, убирая со лба ее волосы и укладывая жену обратно в кровать, успокаивающе поглаживая по плечу. Ему хотелось выяснить, что же произошло на самом деле, и по возможности исправить ошибку.
Когда через окно, словно призрак, проник серый рассвет, Андрей поднялся, собираясь принять душ и переодеться. Если верить часам, оставалось четыре часа до отлета самолета, направлявшегося в Северную Каролину. Один ли он отправится в это путешествие, с нескрываемым беспокойством размышлял Андрей. Ему нужна была Руби, и осознание этого порождало странные чувства. Прежде он никогда ни в ком не нуждался и скорее бы умер, чем признался бы в этом хоть одной живой душе. Морской пехотинец должен полагаться только на себя самого. Андрей знал и понимал это, но ничего не мог с собой поделать.
* * *За три часа до отлета Андрей и Руби уже сидели в столовой отеля. На столе перед ними стоял огромный серебряный кофейник. Руби чувствовала себя просто ужасно.
— Андрей, я искренне сожалею о вчерашнем вечере. Не знаю даже, почему… я так поступила. Я постараюсь загладить свою вину.
Андрей твердой рукой налил кофе и отеческим тоном посоветовал:
— Положи в него побольше сахара и крема. Все будет хорошо.
— Нет, не будет. Почему ты не остановил меня? Почему разрешил напиться? Я ведь ничего не ела. Теперь у меня все болит.
— Поверь, я предпринимал немалые усилия, чтобы остановить тебя, но ты упорно осушала один бокал за другим. Конечно, я мог бы провести апперкот, но это не в моих силах. А вот кое-что нам действительно нужно обсудить. Ты вела себя так, словно наша свадьба была сплошной чередой ошибок. Ты по-прежнему так думаешь? Если это так, мы можем позавтракать, а лотом я отвезу тебя обратно на Монро-стрит. Я не стану возражать против развода. Ты наговорила много странного и непонятного. Но, как говорится, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.
— И что же я там молола? — прошептала Руби.
— Ты о чем-то сожалела, за что-то извинялась. Потом нелестно отозвалась о морских пехотинцах. Может, объяснишь мне все это?
Руби торопливо отхлебнула кофе, боясь новых приступов тошноты.
— Я действительно сожалею о случившемся. Но совершенно не помню и даже не могу представить, что я имела в виду. Очевидно, я извинялась за то, что много пью. Какой бес меня попутал?
Андрей снисходительно усмехнулся.
— Каюсь, в этом есть моя вина: я забыл перенести тебя на руках через порог. Поэтому, если кто и сожалеет о случившемся, так это я. Впрочем, если ты считаешь, что совершила ошибку, став моей женой, еще не поздно все исправить.
— Здесь нет твоей вины, — возразила Руби. — Я вовсе не желаю отступать. Но если ты сам чувствуешь, что это ошибка…
— Конечно, нет, черт побери! Однако ты должна пообещать мне, что впредь не станешь унижать морских пехотинцев или их корпус. Пойми, это касается не только меня как офицера. Теперь ты — мое продолжение, и твои поступки непременно отразятся на мне. Ты обязана это уяснить.
— Конечно. Давай забудем о прошедшем вечере. Не беспокойся обо мне, я все поняла.
В самолете Андрей сел со стороны прохода, а Руби устроилась у окна, сразу же пристегнув ремень безопасности. Сердце ее, как говорят в таких случаях, буквально ушло в пятки. Она заранее уперлась ногами в пол, как делала ребенком в Барстоу, спускаясь на большой скорости с горы в коляске.
Спустя какое-то время Руби осторожно осмотрелась вокруг. Никто из пассажиров не выглядел таким испуганным, как она. В салоне находился в основном военный персонал базы, а также члены их семей. Все вели себя очень спокойно, даже маленькие дети, — словно совершали обычную воскресную прогулку. «Все будет хорошо, все будет хорошо», — мысленно твердила Руби.
— Лучше подумай, как быстро мы доберемся до места, не то что поездом или автобусом. Если ты расслабишься, то получишь от полета одно удовольствие, — покровительственно посоветовал Андрей.
Руби тут же обиделась.
— Я не скулю и не жалуюсь, просто я никогда раньше не летала. Мне действительно страшно, но я сама постараюсь справиться с этим.
— Я лишь хотел помочь. Ведь именно для этого и существуют мужья. Конечно, я еще не настоящий муж… в прямом смысле этого слова, — многозначительно прошептал Андрей. — Надеюсь, ночью все уладиться.
— Конечно, — довольно спокойно кивнула Руби.
«Восхитительно! Я все еще жива», — подумала она, когда самолет приземлился наконец в Северной Каролине.
— Я получу багаж, а ты подожди меня у выхода. Потом мы закажем такси и доберемся до базы. Это будет последняя дистанция к нашему новому дому, — улыбнулся Андрей.
Руби направилась к выходу из аэропорта. Здесь было шумно и оживленно. Перед ее глазами проходили радостные встречи с родителями, бабушками, девушками, друзьями. Незнакомая пожилая женщина с тяжелыми чемоданами в руках мило улыбнулась Руби, и она не только придержала дверь, но и предложила поднести багаж к такси.
— Большое спасибо, моя милая, за помощь.
— Теперь вы справитесь? — с беспокойством спросила Руби.
Женщина тепло улыбнулась в ответ и утвердительно кивнула.
В это время появился Андрей.
— Я же просил тебя оставаться возле двери, — зашипел он на ухо Руби. — Этой леди наверняка кто-нибудь помог бы и без тебя. Помни, ты должна поддерживать мой авторитет.
— Значит, ты ни за что не помог бы этой женщине? — удивилась Руби.
— Ради бога, перестань. Давай забудем об этом.
— Ну уж нет. Я совершенно не согласна с тобой. Признаться, мне не нравится твое отношение к таким вещам, Андрей. Ты совершенно лишен способности сострадать, и я уже начинаю сомневаться, способен ли ты что-то чувствовать.
