Эмилия Остен - Бархатная маска
– Брайан, – Энджел старался говорить как можно мягче, – успокойся. Еще не все потеряно…
– Ты лжешь! – брат вновь сорвался на крик. – Всегда лгал! И бросил меня, собирался жениться на той сучке! Ну, теперь-то она не сможет больше быть с тобой. И эта, – он указал на Лаис, – не сможет.
Глава 24
Энджел закаменел: последние слова брата все окончательно прояснили. Брайан действительно нуждался в нем, болезненно жаждал внимания младшего брата, гораздо более близкого, чем Энджел когда-либо мог предположить. Он не разгадал игру больного ума, принимал все выходки Брайана как попытку завоевать внимание отца – а на самом деле это было направлено на него самого. Он медленно покачал головой, понимая теперь, что не договорится с братом. Можно скрутить его, отправить в лечебницу и объяснить все королеве. Это дело будет закрытым. Королевская семья, как бы ни относилась Анна сейчас к приспешникам Мальборо, не захочет громкого скандала так близко от себя. Если бы только лорд Эшли с друзьями сумели помочь… Но, похоже, Брайан не солгал, сказав, что они стоят под прицелом. Брат здесь не один, и неизвестно, сколько его приятелей кроется сейчас в темноте, целясь оттуда в беззащитных людей.
– Если ты тронешь графиню Джиллейн или кого-нибудь из ее близких, ты мертвец, – буднично произнес Энджел. Он почти физически ощущал, как рвутся последние нити, еще соединявшие его с братом. Брайан словно отступал в тень, становился полным незнакомцем, его лицо превращалось в гротескную маску горгульи.
– Вот как? – хмыкнул брат. – Мне почему-то кажется по-другому. Сегодня я трезв, и во мне не шевельнется жалость. В прошлый раз я оставил тебе жизнь из сентиментальных соображений. А вдруг, подумал я, ты очнешься и поймешь, кто тебе нужен на самом деле. Но ты не столь умен.
– Так почему же ты до сих пор не выстрелил? – иронично осведомился Энджел.
– Это было бы слишком просто, братишка, и слишком чисто. – Брайан потянул из ножен шпагу. – Бейся со мной. Попробуй убить меня своими собственными руками. Ты ведь не сможешь, слюнтяй.
Энджел отлично понимал, чего хочет от него брат: втянуть в дуэль и заставить отступить, потому что убивать Брайана будет слишком трудно. Но все-таки возможно. Теперь. Медленно кивнув, Энджел сделал шаг вперед, отрываясь от Лаис, и также вытащил оружие. Лезвия шпаг приглушенно сияли в свете факелов, казалось, по стали бежит огонь, а усилившийся колкий снег придавал ощущение, что все происходит во сне.
– Энджел! – Лаис вновь оказалась рядом.
– Отойдите подальше, миледи, – сухо велел Фламбар. Незачем показывать Брайану свое отношение к Лаис, нельзя, чтобы брат увидел в ней очередную мишень, как в Валентайн. – И подержите мой плащ, будьте любезны. – Он расстегнул застежку. Лаис молча приняла плащ в руки и отошла назад, осознав, почему Энджел так поступает. Какое сокровище – умная женщина. Нельзя ее потерять.
– Боже мой! – Брайан оглядел брата с ног до головы. – Не думал, что ты опустишься до того, чтоб расхаживать по улицам паршивого городка в маскарадном костюме! Всегда был паяцем. – Герцог Девери покачал головой. – Как низко ты пал, Энджел. Что еще нужно сделать, чтобы вытащить тебя из этой грязи?
Фламбар еле заметно улыбнулся и встал в позицию: рука на уровне талии, острие шпаги смотрит в лицо противнику – так он учил Джерри. «Tierce».
– Не спускайте с них глаз! – крикнул Брайан кому-то в темноту. Затем встал напротив Энджела и тоже сбросил плащ, растекшийся по заснеженной земле темной лужей. – Как иронично, правда, братишка? На сей раз у тебя в руках есть оружие. Посмотрим, поможет ли оно тебе.
Энджел все так же молчал. Брайан обучался у того же учителя, что и он сам, и прекрасно знал манеру фехтования брата. Сколько часов они провели в тренировочном зале, еще в юности, прежде чем между ними разверзлась пропасть! Перед глазами Энджела мелькнула картинка из прошлого: вот великий испанский мастер, которого герцог Девери пригласил для обучения своих детей, стоит напротив них, лениво отбиваясь, а двое братьев – мальчишка и подросток – атакуют его, пытаются достать и весело хохочут над собственными неудачами. Такой редкий миг, такой далекий. Он мелькнул и пропал. Осталась улица, неверный свет и брат со шпагой в руках – напротив.
– Так ничего и не скажешь, чертов… – И, не договаривая, Брайан ринулся в атаку.
Несмотря на разгульный образ жизни, брат явно не пренебрегал тренировками. Его удары оказались по-прежнему сильны и искусны, и Энджел, все еще не решивший, убьет он Брайана или нет, вынужден был поначалу отступить. В голове лихорадочно крутились возможные варианты исхода: тяжело ранить брата, чтобы иметь возможность скрутить его, только вот… Неизвестно, сколько людей вместе с Брайаном. Неизвестно, какой приказ он отдал на случай, если младший брат одолеет его. Скорее всего, стрелять немедля. Лаис, дети, слуги – все они словно мишени, из темноты смотрят убийцы, и выхода нет. Разжалобить Брайана не получится. На сей раз брат не оставит свидетелей.
Это была восхитительная битва. Энджелу редко приходилось сражаться с равным по силе противником, и сейчас, будь это тренировка в зале, он испытывал бы ни с чем не сравнимый восторг. Обмен ударами шел столь быстро, что вряд ли зрители могли осознать, как это происходит. В воздухе висел непрерывный металлический звон: клинки встречались и расходились, чтобы тут же встретиться снова. Спустя минуту лезвие шпаги Энджела скользнуло вдоль бока Брайана, разрезая камзол, а Фламбар получил легкий укол в плечо.
– Неплохо, – оценил брат, на несколько мгновений прерывая схватку и отступая назад. – Ты, как я вижу, ничего не забыл. Даже не знаю… Возможно, стоит оглушить тебя и спрятать в отдаленном имении, а самому иногда наезжать туда и давать тебе шпагу в руки? Через некоторое время ты станешь жаждать этих встреч, дорогой братишка…
Не дожидаясь окончания монолога (мало ли какие мерзости мог сочинить Брайан, а тут все-таки находилась Лаис и дети), Энджел молча бросился на противника. Клинки снова сплелись в смертельном танце. Фламбар с каждой секундой все яснее понимал, что Брайана придется убить. Никаких полумер. Необходимость совершить насилие над человеком, принадлежавшим к его семье, вызывала в Энджеле острую боль, которую он старался заглушить. Нельзя поддаваться жалости; от этого зависит не только его жизнь.
Все годы, защищая Брайана, вытаскивая его из всевозможных переделок, Энджел заботился о брате, хотя был младше. А Брайан, оказывается, видел в этом только снисходительность и высокомерие – единственное, что смог увидеть. Он убил Валентайн. Он слеп и безумен. Нужно оборвать его жизнь, пока это не зашло слишком далеко. И остается надежда на то, что, лишившись предводителя, его приятели не решатся стрелять. Энджел помнил большинство из них – мерзавцы и трусы. Возможно, они разбегутся.
