Люси Эшфорд - Куртизанка и капитан
Розали занималась расстановкой на подоконнике ваз с цветами и вначале не заметила Алека. Ему показалось, она выглядит как-то по-другому. Будто что-то скрывала. Он только не понимал, хорошее или плохое. Такая независимая, потрясающе красивая, даже несмотря на то, что сама отказывалась в это верить.
«И ты ее не стоишь, Алек Стюарт».
На ее щеках проявился легкий румянец, стоило ей лишь повернуться.
— Капитан Стюарт.
— Миссис Роуленд. У вас был спокойный день? — поинтересовался он.
Она кивнула:
— О да. Но я получила письмо от Хелен и Фрэнсиса. Такие хорошие новости, они собираются пожениться, Алек, и со школой, которую открыл Фрэнсис также все в порядке. — Розали запнулась.
— И они хотят, чтобы вы отправлялись в Оксфордшир и жили вместе с ними, я полагаю. Это ведь неподалеку от того места, где вы поселились вместе с матушкой и сестрой?
— Да, всего в нескольких милях. Мне бы так хотелось вновь взглянуть на эти края. Там похоронена моя мать.
— Конечно. — Его голос звучал очень спокойно. — Так каков будет ваш ответ?
Розали открыто встретила его взгляд.
— Думаю, однажды нам стоит туда вернуться. Но, — она посмотрела ему в глаза, — вы предупреждали меня, что человек, посылавший угрозы, может разыскать нас там. Разыскать где угодно.
Он огляделся по сторонам:
— Не хотите ли присесть? У вас найдется свободная минутка?
Розали отложила цветы в сторону и села в кресло.
— О да, конечно. Я не занята.
Алек расположился на соседнем диванчике.
— Розали, — начал он, на его лице играли отблески мерцающих свечей, — вы когда-нибудь задумывались о том, что соблазнивший вашу сестру мужчина может законным путем предъявить права на Кэти как ее отец?
Она выглядела абсолютно потрясенной.
— О нет. С какой стати ему заявлять подобные требования, если он в свое время так жестоко бросил и мать и ребенка?
— Он может заявить, что мать добровольно решила его покинуть, а сам он даже не знал о существовании девочки.
— Да. Да, я понимаю.
От жалости к ней у Алека дрогнуло сердце. Розали помолчала, пытаясь успокоиться, потом продолжила:
— Алек, а этот мужчина может… ему позволят отобрать у меня Кэти?
— Возможно, да, если он ее отец.
Ее руки судорожно вцепились в подол платья.
— А деньги помогут?
— Какие деньги? — угрюмо ответил он. — Это именно то, чего нет ни у кого из нас и о чем я горько сожалею. — «А у Стефана, будь он проклят, достаточно средств, чтобы нанять с десяток адвокатов», — пронеслось в голове.
Розали кивнула, закусив губу:
— И что вы думаете, я должна делать?
Алек взглянул ей в глаза:
— Я знаю, вам это очень не понравится. Но есть только одно средство. Согласиться на помолвку.
— По… — Розали показалась еще более шокированной.
— Помолвку. Со мной.
Господи. Она была в ужасе. Он взъерошил волосы и попытался еще раз:
— Послушайте! Это всего лишь временная мера. Но если этот человек попытается потребовать Кэти, вам необходимо выглядеть респектабельной. Возможно, я и не богат, но я сын графа, помолвка со мной укрепит вашу репутацию, миссис Роуленд, в глазах всего света.
Розали замерла. «Неужели ты и в самом деле думаешь, будто ты — куртизанка, пишущая для желтой газетенки, будешь воспринята в суде всерьез?» Язвительные слова Алека, однажды сказанные ей, до сих пор больно ранили.
— Так вы будете притворяться, будто хотите на мне жениться?
— Именно. Это не станет ни для кого большим сюрпризом, не так ли? В конце концов, вы уже были замужем. И люди знают, что вы здесь живете.
Розали подняла голову. Аромат цветов, казалось, вытеснил весь воздух.
— Люди считают меня вашей любовницей?
— Боюсь, это неизбежно.
На ее фарфоровой коже появились мелкие красные пятнышки.
— Есть ли какой-нибудь другой выход? Альтернатива?
«Какой ужас внушает ей эта идея».
— Думаю, это самое лучшее решение. Конечно, нам придется сделать формальное оглашение в газетах и так далее, я даю вам ночь, чтобы обдумать мое предложение. Я вижу, вам оно очень не нравится, поэтому позвольте напомнить: как только опасность минует, вы в любой момент сможете разорвать помолвку.
Алек удалился, даже не взглянув на нее. До Розали донеслись неясные отголоски его разговора с Гарретом, несомненно, ум капитана Стюарта был уже занят другими проблемами.
Она собрала письма от Хелен, которые думала ему показать, и прижала к себе, чувствуя, как подступает тошнота.
Розали вспомнила подслушанные слова Гаррета: «Та вернулась в город… леди и вправду прекрасна, однако она испортила ему жизнь».
Алек предложил обручиться, несмотря на то, что презирает саму мысль о подобном союзе. И она должна согласиться ради Кэти. Но, боже, как это нелегко.
Розали еще раз взглянула на письмо из Франции.
В нем сообщалось, что мать ее принадлежала к аристократической семье Лаваль, владевшей землями, замком и виноградником в провинции Луары, однако потерявшей все во время революции. Розали всегда думала, будто богатства семьи Лаваль исчезли навсегда.
Однако, как информировало ее письмо, шесть лет назад Наполеон восстановил состояние Лавалей, желая вернуть во Францию представителей самых знаменитых аристократических семей. В письме также говорилось о том, что часть этого состояния, не очень большая, но значительная для того, чтобы в корне изменить жизнь, может принадлежать ей.
Розали сложила письмо и взглянула на мерцающие угольки, догоравшие в камине.
Даже если сказанное в письме правда, чем это может помочь ей сейчас? Она отдала свое сердце мужчине, в прошлом которого незарубцевавшиеся шрамы, нанесенные другой женщиной, и который не чувствует к Розали ничего, кроме жалости.
И если бы он раскрыл всю ее ложь, не смог бы даже вынести ее присутствия подле себя.
Глава 19
В тот вечер Кэти потеряла свою любимую тряпичную куклу. Розали поняла, что Полли пропала, когда пришло время укладывать малышку в кроватку, и была весьма обеспокоена, поскольку девочка каждую ночь прижимала к себе потрепанную игрушку. Однако на сей раз Кэти заснула почти моментально, и потеря выветрилась из головы Розали.
До тех пор, пока не была разбужена почти сразу после полуночи горестным плачем Кэти:
— Кукла Полли! Она пропала!
Розали соскочила с кровати в ночной сорочке и поспешила успокоить малышку:
— Я найду ее, дорогая. Не волнуйся, я скоро вернусь.
Было большой ошибкой не сделать этого раньше, попеняла себе Розали. Быстро накинув шаль, она взяла свечу и босая направилась вниз. Розали беспокоилась, что наряд людей Алека все еще несет свою службу, день и ночь охраняя старый особняк — пережиток армейских привычек, наивно полагала она. Однако спящий дом выглядел тихо и покойно, когда Розали сбежала с главной лестницы и двинулась по темному коридору, ведущему из кухни в гостиную, где, как она надеялась, осталась тряпичная кукла.
