Барбара Мецгер - Навеки твой
Рекс нахмурился.
– Не будет никакого объявления, никакой помолвки, никакого брака.
– Ты был таким очаровательным маленьким мальчиком.
И она была любящей матерью, пока не уехала. Рекс налил себе вина.
Добавив сахар, графиня размешивала чай.
– Ты считаешь, что можешь опровергнуть обвинения?
– Я делаю все возможное.
– Но ты можешь потерпеть неудачу?
– Могу.
– Тогда я увезу Аманду за границу. Я знаю, что война мешает путешествиям, но суда отправляются ежедневно. Наверняка хоть одно идет в подходящее место.
– Вы поможете ей бежать?
– Я спасу ей жизнь, если ты не сможешь.
– Это меня не удивляет. Когда вам что-то не нравится, вы всегда убегаете, разве не так?
Отставив чашку, графиня поднесла к глазам носовой платок. Рекс отвел взгляд, чтобы не сочувствовать ей. Ему глаза вытирала няня, а не эта сидевшая напротив него женщина.
Леди Ройс собралась с силами и, убрав тонкий носовой платок, скормила Верити бисквит.
– Я думала, что ты уже все понял.
– Я понимаю, что я дал слово, что Аманда предстанет перед судом. Я поклялся своей честью, если честь для вас что-нибудь значит.
– Оставь эту злобность. Ты был ребенком, когда я уехала. И сейчас действуешь как ребенок, я этого не допущу.
Рекс встал.
– Куда ты?
– Нам не о чем говорить.
– Мне многое надо тебе сказать. Ты достаточно зрелый, чтобы слушать!
Он шагнул к двери.
– Ты должен меня выслушать!
Рекс свистнул, подзывая собаку. Верити подошла, с сожалением оглядываясь на бисквиты.
– Я привез вам вашу крестницу.
– Я дала тебе жизнь.
Рекс вернулся в центр комнаты. Но не сел, Верити жалась к его ногам. Он смотрел на счастливого маленького мальчика на портрете, стоявшем на каминной полке.
Леди Ройс уставилась на него, словно пытаясь разглядеть в нем ребенка, которого когда-то зачала.
– Мы с твоим отцом поженились по любви, – глубоко вздохнув, начала она. – У его родителей на примете была другая девушка, но он выбрал меня. Я была несказанно влюблена в него. Мы поженились, а потом… потом я узнала, что он совсем не такой человек, как я думала. Он был… другой.
– Он мог видеть или, в его случае, слышать правду.
– Да. Как ты можешь представить, я была в замешательстве. Кто он? Человек, что называется, поцелованный Богом, или у него не все в порядке с головой?
– Я сам задавался этим вопросом.
Кивнув, графиня продолжила:
– Я думала, что ему следовало бы сказать мне об этом до свадьбы, так было бы честнее. Но были еще тайны, которые мне пришлось открыть самой. До того как мы поженились, у Ройса была любовница. – Она подняла руку, останавливая Рекса. – Я знаю, что многие мужчины так поступают. Да, он поклялся, что покончил с этим, когда понял, что я – та женщина, с которой он хочет соединить свою жизнь. И все-таки он продолжал видеться с ней. А вокруг было много желающих поделиться; со мной сплетнями.
Рекс судорожно вздохнул. Это совеем не походила на его отца.
– Он говорил, что они просто друзья и у него перед ней «обязательства». Я пыталась понять его, но он был моим мужем и вскоре должен был стать отцом моего ребенка! Я была молода и ревнива. Ужасно, невыносимо, безумно ревнива. Когда я потребовала, чтобы он прекратил все отношения с этой женщиной, он отказался. Я приняла ответные меры.
– Заведя интрижку?
– Бросившись в водоворот светской жизни Лондона. Флиртуя с каждым встречным мужчиной. Я. была красавицей, твой отец был в ярости. Хуже, он постоянно спрашивал, с кем я танцевала, почему я выходила одна, что за тип приезжал с визитом, пока сам он был, в суде, и как долго гость задержался. Я знала, что не могла лгать. И почему я должна была врать? Мне нечего было стыдиться. Твой отец настаивал, чтобы я вернулась в провинцию, объясняя это твоим скорым рождением. Ройс должен родиться в доме своих, предков.
– Насколько, я знаю, они все там рождаются…
Графина пригубила остывшего, чаю и поморщилась.
– Я думала, что после того как ты родился, слава Богу, с его темными волосами и синими глазами, дела пойдут на лад. Он обожал тебя. Да, и кому бы не понравился такой прелестный жизнерадостный ребенок? Мы снова были счастливы и стали настоящей семьей. Сотрудничество Ройса с системой правосудия занимало большую часть его времени, даже в провинции, и скоро он начал расспрашивать меня о соседях, их гостях, викарии, который заезжал на чай. Кому, как не ему, знать правду, и все же он никогда не удовлетворялся. Я чувствовала себя подозреваемой в каком-то преступлении, которое я могла совершить в будущем. Я… боялась, что он безумен, и начала опасаться его. Я не могла видеть, как наша любовь превращается в борьбу, поэтому уехала в Лондон, где у меня были друзья.
– Без меня.
– Ты считаешь, что мне следовало забрать у Ройса наследника? Его единственную радость? Он никогда бы не обидел тебя, у меня не было никаких законных оснований забрать тебя. И… и я не знала, что делать с твоими вопросами, с твоей сообразительностью.
– С моей способностью отличить правду от лжи?
Леди Ройс закусила губу, чтобы сдержать слезы.
– Ты отличался от других детей, как он отличался от других мужчин. Я даже не могла рассказать тебе сказку о феях, танцующих на лугах, или про Санта-Клауса. Ты смотрел на меня печально, будто я потеряла твое доверие, К тому же я опасалась, что Ройс будет преследовать меня. Он сказал, что любит меня, и я ему верила, несмотря на другую женщину, несмотря на то что у меня нет твоего дара распознавать правду. Я с радостью приняла бы его, поскольку не переставала любить и верила, что мы можем быть счастливы, если только он научится доверять мне. Он прибыл в Лондон, но не ради меня, а чтобы выступить в парламенте по поводу юридической реформы. Мы жили под одной крышей, но редко разговаривали.
– Почему он не взял меня с собой?
– Я умоляла его, но он не послал за тобой. Думаю, он не хотел, чтобы ты услышал сплетни о его связи. Или увидел, что мы живем как чужие. Вскоре ты отправился в школу.
Не глядя на графиню, Рекс наклонился почесать Верити за ухом.
– Потом он был опозорен, и вы не вступились за него.
Леди Ройс протянула собаке бисквит, но на этот раз Верити осталась рядом с Рексом. Графиня опустила руку.
– Он не позволил бы мне. Твой отец очень упрям, и я боюсь, что ты унаследовал эту черту. Он не остался бы в Лондоне опровергать обвинения, поскольку его защиту никто бы не принял. Ты должен понять это, поскольку сказал почти то же самое о защите Аманды. И при этом он не хотел, чтобы я вернулась с ним в провинцию. Он сказал, что для него убийственно видеть мое унижение, что я буду счастливее в городе, среди друзей. Он подразумевал под этим словом моих возлюбленных. Он перестал спрашивать, когда я флиртовала с лордом Богатым Вдовцом и сэром Красавцем Повесой. Как я в душе восприняла это? Он меня больше не хочет.
