Хизер Гротхаус - Не целуй незнакомца
Старик похлопал себя рукой по груди, и Пирс понял, что заветный перстень лежит в кармане, рядом с усталым изношенным сердцем Айры.
Тот сжал руки в кулаки и положил их на колени. Потом вздохнул и продолжил:
— Семейная жизнь хозяев не задалась. Леди была резкой, требовательной, всегда всем недовольной. Лорд начал сожалеть о своей договоренности с ее отцом раньше, чем луна успела округлиться над их супружеской постелью.
Я очень хорошо помню, как он впервые увидел мою дочку. Мы были в амбаре. Она — в то время ей еще не было семнадцати — помогала мне с заболевшей коровой. Мы решили, что корову придется забить, потому что болезнь скорее всего была заразной, и хозяин сам явился посмотреть. Моя детка была очень красивой!
Айра немного помолчал, собираясь с мыслями.
— Лорд, конечно, сразу обратил на нее внимание. Добился, чтобы она поговорила с ним — малышка была очень застенчивой. Он произвел на нее сильное впечатление своим титулом, деньгами, вниманием к ней, дочери бедняка. Он дал ей работу в доме — помогать его жене, которая только что родила ребенка. Я уже тогда должен был все понять. Я был обязан! Возможно, на самом деле я все понимал, но не признавался в этом даже самому себе. Когда же стало очевидно, что происходит прямо перед моим носом — и перед носом леди тоже, — было уже поздно. Дочь уже ждала ребенка.
— Что было дальше? — спросил Пирс.
— Она пришла ко мне в слезах, потому что леди обо всем узнала и выгнала ее из дома. Дочь рассказала мне, что пошла на такой позор по двум причинам: во-первых, хозяйка еще не оправилась после родов и ее муж очень страдал без женщины, а во-вторых, девочка была уверена, что ребенок, рожденный хозяйкой, был не от мужа.
— Откуда она могла это знать?
— Ухаживая за женщиной и младенцем, дочь заметила у него родимое пятно на груди, — сказал Айра. — Ничего похожего не было ни у хозяйки, ни у хозяина. А леди как-то раз хвастливо заявила, что отцу малыша даже не было необходимости сомневаться, его ли это дитя, — и так ясно, что это его чадо.
— А сам лорд знал, что ему наставили рога?
— Об этом дочь не говорила. И не делилась с ним своими подозрениями, поскольку знала свое место и опасалась зайти слишком далеко.
Пирс поморщился. История оказалась куда более неприятной, чем он ожидал.
— Продолжай.
— Я едва не сошел с ума от ярости. Моя девочка, такая чистая, невинная, была обесчещена этим высокородным негодяем. Он никогда не заботился о ней, ему было наплевать, что теперь никто не возьмет ее в жены. — Айра сделал паузу и перевел дыхание. — И я попытался его убить. Думаю, у меня получилось бы, не будь я сильно пьян.
— Ну и что лорд сделал с тобой?
— Он проявил милосердие, — спокойно признал Айра. — Он мог уничтожить меня, но вместо этого только изгнал меня из поместья. Ко мне-то он не был жесток, но не к дочери. Она очень расстроилась из-за моей попытки убить человека, которого любила, отца ее еще не родившегося ребенка. Я умолял ее уйти вместе со мной, но она наотрез отказалась.
— И осталась?
Айра удрученно кивнул:
— Ее не заботило такое положение. Этой маленькой дурочке хотелось быть рядом с любимым. Он выделил ей домик, прислал повитуху, когда подошло время рожать. Родился мальчик. Мой внук.
— Откуда ты знаешь? — спросил Пирс. — Тебя же там не было!
— У меня остались друзья, — хмыкнул Айра. — Они присматривали за ней и сообщали новости. Дочь все еще злилась на меня из-за моей попытки убить ее любовника. Возможно, она считала, что если бы я не дал волю своему гневу… Собственно говоря, я не знаю, что она думала. Лорд заказал для нее это кольцо, когда родился мальчик. — Старик снова похлопал себя ладонью по груди. — Насколько я знаю, она не снимала его до самой смерти.
— Почему она умерла?
Айра вздохнул и пожал плечами:
— От болезни. Мне сказали, что мальчик заразился тоже. С ними обоими было кончено. И мне пришлось поставить крест на мечтах о том, что однажды они вернутся ко мне. Зато ведьма, которая правила в поместье, должно быть, очень радовалась.
— Уверен, что так и было.
Айра с некоторым удивлением взглянул на Пирса, словно только теперь понял, что разговаривает с человеком, которого подозревает в воровстве. Его лицо, ставшее мягким и грустным во время повествования, снова стало гневным.
— Такова моя история, хотя я и сам не знаю, зачем рассказал ее тебе. — Он выжидающе уставился на Пирса: — А теперь назови мне имя того, кто дал тебе это кольцо. Ты обещал! Честно говоря, я думал, что дочь унесла его с собой в могилу.
Пирс попытался сделать глубокий вдох, но воздух никак не желал наполнять легкие. Ему казалось, что в грудь вонзили кинжал, так сильно щемило сердце от злости, печали, тоски…
И надежды.
— Мой… — ему пришлось прочистить горло, — мой отец дал мне его.
— Он украл его? — подозрительно спросил Айра. — Хотел, чтобы ты продал его в Лондоне?
Пирс покачал головой:
— Нет. Он отдал его в ночь своей смерти. Велел отнести королю в качестве доказательства моих прав на то, чего меня несправедливо лишали все годы моей жизни.
Айра замер, а Пирс подумал, что ветер за стенами хижины воет почему-то очень громко. Старик ждал.
Пирс сглотнул, но ему не удалось смочить пересохшее горло.
— Мой отец… человек, давший мне это кольцо…
Айра затряс головой, словно не желая больше ничего слышать.
— … его звали Уорин Мэллори.
Глава 17
Элис и Пирс жили в лесной деревне уже шесть дней, и все это время мела метель. За всю свою долгую жизнь Айра не видел столько снега. Пирс быстро поправлялся. Создавалось впечатление, что в этом ему помогает белоснежный покров, лежавший на земле, ветках деревьев и домах. Если деревню и раньше было нелегко заметить, то теперь она стала совсем невидимой, если, конечно, точно не знаешь, где искать. Деревья казались беременными — они стояли с огромными, словно ватными животами, а дым от жаровен, без которых невозможно было обойтись, смешивался с влажным морозным туманом.
Элис порой думала, что место, куда они попали, действительно волшебное и населено сказочными людьми. Только так можно было объяснить перемены, происходившие с Пирсом, — и физические, и духовные. После встречи со старым Айрой он позвал ее, как и обещал. Пирс почти ничего ей не рассказал, но долго держал ее руку, пока они молча сидели рядом. Элис решила, что произошел перелом в их отношениях, после которого она превратилась из нежелательной обузы в союзника. Она не могла точно сказать, в какой момент и по какой причине это случилось, но это было реальностью, которая не могла не радовать.
