Дженнифер Хеймор - Дерзкая невинность

— Закрой свой поганый рот, Фенвик.

Но Фенвик не испугался Макса, как следовало бы. Он не закрыл рта.

— Такая хорошенькая. И хрупкая, не правда ли? Как птичка. Я смог бы переломать ей косточки, как зубочистки.

С него довольно. Макс бросился вперед, чтобы стереть эту наглую усмешку с лица Фенвика. Со связанными руками он с силой ударил его головой в лицо. Голова Фенвика мотнулась в сторону, а потом назад, а Макса отшвырнули громилы.

Макс начал бороться, применяя даже недозволенные приемы, каким они сами его научили. Ему удалось ударить одного охранника коленом в пах, выбив его из драки, но на его место пришел другой, а потом и третий.

Его швырнули на цементный пол, а потом вчетвером прижали его плечи и ноги. Он сопротивлялся, но сила была на их стороне. Стиснув зубы, он взглянул на Фенвика: тот держался за свою щеку, а кровь сочилась у него между пальцами. Макс не знал, была ли это новая рана или открылись царапины, которые уже были на его лице.

Макса неожиданно осенило: эти царапины… ему нанесла Оливия.

Господи, если Фенвик сделал ей больно, он убьет этого человека, чего бы это ему ни стоило.

— Ты пожалеешь об этом, Уэйкфилд, — процедил Фенвик.

Макс не ответил.

— Твоя хорошенькая леди уже готова на все, чтобы помочь тебе выбраться отсюда. Ты знал это? Так что мы с ней заключили сделку. Она сейчас наверху. Готовится.

— К чему?

— Я снабдил ее кое-какими пикантными женскими одежками для нашей встречи сегодня ночью. В моей постели.

Ярость вдруг обуяла Макса и придала ему силу. Он дернулся, вырвался из рук человека, державшего его за плечи, и сумел встать на ноги. Шатаясь, Макс снова напал на Фенвика — на сей раз он изо всех сил ударил его в живот.

Застигнутый врасплох Фенвик отлетел назад, стукнулся о стену подвала и рухнул на пол.

Но охранники не дремали. Как ни боролся Макс, охранников было четверо, все они были упитанными мужчинами, а Макс не мог даже пошевелить руками.

Они связали его, как рождественскую индейку, перевязав щиколотки так же, как запястья. Фенвик все еще был в подвале. И если Макс не мог управлять своим телом, голос у него остался.

— Если ты хотя бы прикоснешься к ней, Фенвик, я убью тебя. — От ярости слова звучали холодно и спокойно. — Если ты дотронешься до нее рукой, я отрублю эту руку. Если ты…

— Засуньте ему в рот кляп, — приказал Фенвик.

Охранники очень быстро выполнили приказ, словно были к нему готовы. Макс старался выплюнуть тряпку, которую они засунули ему в рот, но они обвязали рот полоской тонкой ткани, и теперь он мог дышать только через нос.

Фенвик стоял у двери, наблюдая за ним. Макс видел, что его бледные губы стиснуты, а весь он напряжен.

Боже… О Боже. Не сделал ли он хуже для Оливии?

Ожил самый страшный в его жизни кошмар. Это не может произойти. Ему хотелось биться головой об пол…

— Я буду очень занят сегодня ночью, Уэйкфилд, — тихо произнес Фенвик. — Мы оставим тебя здесь, на полу, чтобы ты провел ночь, думая о своем дурном поведении, а я в это время, — он усмехнулся, — оставлю свое семя внутри твоей хорошенькой шлюшки.

Спотыкаясь, Оливия вошла в гостиную, а горничная тут же закрыла за ней дверь.

Несмотря на царапины на лице, Фенвик пребывал в прекрасном настроении. Оливия смотрела на него с презрением. Он думает, что победил, негодяй.

Это грубое слово, произнесенное про себя, не заставило Оливию вздрогнуть. Она могла бы его выкрикнуть тысячу раз на весь Лондон: «Лорд Фенвик негодяй!»

Потом выражение его лица изменилось. Если бы она не знала его, то приняла бы это за сочувствие. Но она слишком хорошо его знала.

— Увы, — произнес он печально. — Я честный человек. Я считаю своим долгом предупредить вас кое о чем, прежде чем мы начнем. Нечто, что может изменить мнение о вашем любимом герцоге. И как это ни печально, оно может повлиять на сделку, которую мы заключили с вами ранее.

— Ничто не изменит моего решения.

Оливия посмотрела Фенвику прямо в глаза. Ненависть сделала ее сильной. Когда-то она увяла бы, как цветок, если бы попала в руки этого человека, но после того, как она узнала, что Макс здесь, она с каждой минутой становилась сильнее. Теперь Оливия знала, каковы ставки, знала, за что бороться, и поняла, что может бороться.

Фенвик улыбнулся ей и глубоко вздохнул.

— Я чувствую, что должен вам это сказать. Для вашей же защиты. Понимаете, герцог Уэйкфилд не тот, каким кажется.

— О чем это вы?

— Он не очень хороший человек, Оливия.

Она фыркнула. И этот человек говорит ей, что Макс не очень хороший? Просто смешно.

— О, мне совсем не нравится, что я должен сообщить вам эту новость…

Оливия молча смотрела на него, сжав губы. Своим взглядом она бросала ему вызов — пусть только посмеет сказать что-либо, что изменит ее мнение о Максе.

Фенвик погладил подбородок.

— Вы не хотели бы его увидеть до того, как вы примете окончательное решение?

— Да! — Слово вырвалось у нее прежде, чем она успела придать ему немного другую окраску.

Фенвик с хитрой улыбочкой указал на дверь:

— Очень хорошо, дорогая. Сюда, пожалуйста.

В сопровождении двух охранников он повел ее по длинному, хорошо освещенному коридору, оклеенному дамасскими обоями и украшенному золочеными канделябрами, в безупречно чистую кухню. Там была маленькая дверь, которая вела на еще более узкую лестницу. Внизу они свернули в еще один коридор — с выбеленными стенами и цементным полом. Еще два охранника стояли у двери в дальнем конце коридора.

Сердце Оливии отчаянно билось.

Макс… сейчас она увидит его, убедится, что он жив, поговорит с ним…

У двери Фенвик остановился.

— Оливия, любовь моя, я бы предпочел, чтобы мои люди не были вынуждены прикасаться к вам, но они сделают все, чтобы вы хорошо себя вели. Вот как мы сделаем: я войду в комнату, а вы остановитесь на пороге. Вы можете говорить с герцогом, но на вашем месте я бы не ждал, что он вам ответит. Я представлю вам доказательство, что герцог Уэйкфилд не тот человек, каким притворяется. И если у вашего герцога осталась хоть капля разума, он подтвердит сведения, которые я вам предоставлю.

Оливия была настолько поглощена близостью Макса, что почти не слышала, что ей говорил Фенвик.

Подождите, — прошипел Фенвик у нее над ухом, когда Оливия подалась вперед. Самый высокий из охранников встал у нее за спиной, готовый схватить ее, если она вдруг вздумает бежать.

Другие охранники вошли в комнату первыми, и Оливия услышала какой-то шаркающий звук. Когда он утих, Фенвик заглянул в комнату и кивнул:

— Все готово. Пойдемте, моя дорогая.