Кэрол Мортимер - Кружевной веер
— Миссис Фолкнер… — Каролина присела в вежливом книксене, когда Диана ее представила. — Милорд… — чуть холоднее продолжала она, сухо кивая Гейбриелу.
Гейбриел подошел к матери и невесте и кивнул Каролине. Неприятно сознавать, что Каролина не переменила своего отношения к нему. Даже заступничество Доминика не подняло его в глазах будущей родственницы. Каролина по-прежнему считает, что он недостаточно хорош для ее любимой старшей сестры.
Впрочем, теперь и сам Гейбриел разделял такое мнение.
— Как хорошо, что вы вернулись! — Каролина взяла сестру под руку, и три дамы впереди Гейбриела стали подниматься по ступенькам. — Ни за что не угадаете, кто еще приехал в Лондон! — Ее глаза цвета морской волны сверкнули, она взволнованно посмотрела на Диану.
— Мне не придется ничего угадывать, ведь тебе самой не терпится все мне рассказать, — сухо ответила она и не ошиблась.
— Малком Касл! — тут же выпалила Каролина. Лицо Каро раскраснелось от волнения. — В первый раз он приехал к нам с визитом четыре дня назад и с тех пор приезжает каждый день в надежде услышать, что ты уже вернулась из Кембриджшира!
Услышав новость, Гейбриел чуть не споткнулся; сердце у него упало, когда он осознал всю важность услышанного. Неужели этот молодой идиот наконец осознал свою ошибку и надеется вернуть расположение Дианы?
Глава 15
— Надеюсь, вы не будете против, если сестра попросит вас освободить ее от данного вам слова?
Гейбриел ненадолго закрыл глаза и снова открыл; вид ухоженного сада за окном кабинета нисколько не улучшал его мрачного настроения. Да и как могло оно улучшиться, если всякий раз, глядя в окно, он вспоминал, что именно Диана отдавала приказы садовникам и объясняла, как, по ее мнению, сад должен выглядеть? Лондонская резиденция графа Уэстборна полностью восстановлена по ее распоряжениям…
— Милорд, вы внезапно оглохли или просто предпочитаете делать вид, будто не замечаете меня?
Каролина, как и прежде, выступала защитницей Дианы. Как же всем им будет неловко видеться друг с другом, если… вернее, когда помолвка Гейбриела и Дианы будет расторгнута, а Каролина и Доминик поженятся!
Он не спеша обернулся к ней. Он видел, что стоящая в дверях Каролина все больше раздражается, но сохранял подчеркнутое хладнокровие.
— Я не оглох и не предпочитаю делать вид, будто не замечаю вас, Каролина, — вкрадчиво ответил он.
— Так что же?
— Что — так что же?
Она вошла в кабинет и плотно закрыла за собой дверь.
— Намерены ли вы освободить Диану от взятых на себя обязательств без скандала?
Гейбриел плотно сжал губы.
— Насколько мне известно, ваша сестра ни о чем подобном меня не просила.
Глаза цвета морской волны изумленно расширились.
— Но вы, надеюсь, понимаете, что в самом ближайшем будущем она наверняка попросит вас об этом?
— «Наверняка»? — переспросил он.
Каролина нахмурилась:
— Не верю, что вы настолько глупы или настолько толстокожи!
— Рад слышать!
Она досадливо фыркнула:
— Вы как будто нарочно злите меня, притворяясь бестолковым!
— Наоборот, моя дорогая Каролина, я пытаюсь понять… пусть мне это не слишком удается… какое вам-то дело до наших отношений с Дианой! — Он метнул на нее испепеляющий взгляд.
Верная своей натуре, Каролина не отступила ни на шаг.
— Милорд, ваши отношения волнуют меня потому, что моя сестра, которая никогда не плачет, еще несколько минут назад так рыдала в моих объятиях, как будто у нее вот-вот разорвется сердце!
Ее слова поразили Гейбриела в самое сердце, они с Дианой расстались немногим более часа назад; она поднялась наверх с сестрой, Гейбриел пошел проверить, все ли готово к приезду его матери. К радости Фелисити, в отведенных ей апартаментах ее уже поджидала Элис Бриттон, которой Гейбриел написал из Фолкнер-Мэнор. Радость на лице матери при виде старинной подруги свидетельствовала о том, что по крайней мере в одном отношении он поступил правильно.
Может быть, таким же правильным шагом будет освобождение Дианы от взятых обязательств?
Когда они условились о помолвке, Диана уверяла его, что ни за что на свете не вернется к Каслу, однако тогда она, скорее всего, рассуждала абстрактно, уверенная, что сам Касл ни за что не вернется к ней. Судя по тому, как она огорчилась узнав, что Касл желает ее видеть, она испытывает к бывшему поклоннику совсем иные чувства.
Каролина продолжала сверлить его настороженным взглядом.
— И вас нисколько не беспокоит, что Диана безутешна?
При одной мысли о том, что Диана страдает, ему стало больно.
— Разумеется, беспокоит! — На скулах у него заходили желваки. — Ваши предположения крайне оскорбительны… Уверяю вас, я не намерен причинять Диане ни малейшего неудобства.
Глаза цвета морской волны раскрылись от изумления.
— По-моему, вы говорите правду, — задумчиво протянула Каролина.
Гейбриел нахмурился:
— По-моему, недоверие, которое я угадываю в вашем голосе, еще оскорбительнее.
Каролина смерила его озадаченным взглядом:
— Гейбриел, мне кажется, после нашего последнего разговора вы сильно изменились.
— В каком смысле изменился? — спросил он, не сводя с нее мрачного взгляда.
— Стали не таким властным. Не таким несгибаемым. И, конечно, не таким высокомерным! — Она лукаво улыбнулась, словно дразня его.
— В самом деле? — сухо парировал Гейбриел. — Не сомневаюсь, вашей сестре приятно будет услышать ваше мнение.
— Как и всем нам, — ответила Каролина. — Смею ли я надеяться, что теперь вы, наконец, хотя бы поговорите с ней?
— Смеете, — кивнул он.
Как только Каролина покинула его кабинет, он сразу помрачнел, обдумывая предстоящий и очень важный разговор с ее старшей сестрой.
— Эта подушка вас чем-то обидела?
Услышав голос Гейбриела, Диана, сидящая в шезлонге, вздрогнула и всем телом развернулась к нему. Гейбриел стоял на пороге ее спальни, подняв темные брови над насмешливыми темно-синими глазами. Он успел поменять запыленную дорожную одежду на темно-синий сюртук, жилет оттенком чуть светлее, бежевые панталоны и сверкающие черные сапоги. Темные волосы были еще слегка влажными после мытья. От одного его вида у нее перехватило дыхание.
— Что, простите?
— Вы так яростно обрывали бахрому с подушки, — врастяжку произнес он, заходя в комнату, — словно она вас чем-то обидела.
Диана рассеянно глянула на подушку, которую держала на коленях. Она совершенно не понимала, что делает, пока Гейбриел не привлек к подушке ее внимание. Она даже не заметила, что успела оборвать всю бахрому по углам, что шелковые нити беспорядочным клубком лежали на синем бархатном шезлонге.
