Амелия Грей - Недотрога
Дэниел понятия не имел, как ему следует поступить со всей этой информацией. Он составил список всех мужчин, чьи имена встречались в записной книжке Трокмортена и кто из них присутствовал на балу у лорда Гленингуолда в тот вечер, когда бедолага был убит. В списке оказалось порядка дюжины имен. С одной стороны, не так уж и много, однако задача свести их до одного – того, кто и в самом деле мог убить Трокмортена, – представлялась Дэниелу пока что совершенно нереальной.
Он окончательно уверился в правильности своего решения нанять сыщика с Боу-стрит. Именно на Боу-стрит располагалось здание суда, и там имелись бригады контрактной полиции, ряды которых и составляли шпионы, охотившиеся за ворами и убийцами. Он видел, что Изабеллу весьма заинтриговало дело Трокмортена, но потакать се прихоти Дэниел не имел никакого морального права. Его волновало только одно – чтобы имя Гретхен не всплыло в ходе расследования обстоятельств гибели этого человека.
Мимо Дэниела прошли два джентльмена. Они обменивались шутками и смеялись. Дэниел поднял голову, оторвав взгляд от бокала с кларетом. Ему уже пора было идти. Он сделал еще один глоток и поставил бокал на стол. Но почему, о чем бы он ни начинал думать, мысли его неизменно возвращались к Изабелле? Эта девушка никак не желала отпускать его!
Дэниел вспомнил, как мило она выглядела сегодня утром, когда, переодетая, ехала вместе с ним в карете. Потрясающая женщина! А до чего хороша! От жарко припекающего весеннего солнца ее щеки разгорелись, окрашивая нежнейшим румянцем кожу. Выбившиеся из прически золотистые локоны обрамляли прелестнейшее лицо, а глаза ее сияли словно драгоценные камни.
Его желание заключить Изабеллу в объятия и поцеловать было настолько сильным, что Дэниелу стоило колоссальных усилий удержаться от искушения сделать это. Руки сами собой тянулись к ней, Дэниел даже готов был усесться на свои ладони, если бы это потребовалось, чтобы держать себя в рамках приличий. А ему так хотелось почувствовать вновь ее податливые мягкие губы, прижатые к его губам... И плевать, если кто-то их увидит! Тогда был самый подходящий момент бросить вызов обществу и продемонстрировать всем, что он не признает никаких установленных правил поведения. Вот только совесть и беспокойство за дальнейшую судьбу девушки не позволяли ему так поступить.
В таких ситуациях, как эта, Дэниел сожалел, что он не является по-прежнему всего лишь вторым сыном графа. Он не стремился к титулу. Как бы ему хотелось, чтобы его старший брат был сейчас жив и сам заботился о Гретхен, равно как и выполнял все, что требовалось от человека столь высокого ранга! Но волею судьбы графский титул перешел к нему, а вместе с ним и вся ответственность. И относиться к этой перемене Дэниелу следовало более чем серьезно.
Изабелла – необыкновенная, восхитительная девушка, а уж что за чувства он к ней испытывал... Ему нравилось находиться рядом с ней, но могли он позволить себе видеться с ней и дальше? Сегодня она помогает ему, пускаясь в рискованное приключение, а завтра развлекает своих подружек, собирая у себя «Общество неудачниц», как прозвали их злые языки. Он не мог допустить, чтобы она и дальше подвергала себя риску. К тому же юной девушке ни к чему вникать в такие грязные дела, как карточные долги и убийства. И не важно, что она вполне способна позаботиться о себе сама.
Большинство юных особ, которых Дэниел знал, хлопнулись бы в обморок или повели себя так, как это сделала Гретхен, если бы увидели труп мужчины, однако Изабелла проявила невиданную выдержку и силу воли, не позволив себе расклеиться или дать эмоциям одержать верх. Более того, она сумела привести в чувство еще и бедняжку Гретхен. Изабелла, несомненно, была девушкой умной. Ее заявление о том, что она хочет честности в отношениях между ними, потрясло Дэниела.
Дэниел не сомневался, что она была с ним искренна, когда говорила о своих чувствах к нему. Он уже был абсолютно уверен в том, что никакой игры с ним она не ведет, слишком настойчиво девушка стремилась выяснить, кто же на самом деле убил Трокмортена.
Что же до его чувств к ней, то Дэниел не стал себе лгать. Он хотел ее. Хотел страстно. Причем желание становилось все сильнее с каждой минутой, проведенной с нею наедине. Он мечтал заключить ее в объятия и почувствовать сладостное возбуждение от того, что ее мягкое податливое тело прижимается к нему. Вкус ее поцелуев пьянил его сильнее вина. А гладкая, атласная кожа так и манила прикоснуться к ней.
Он вспомнил, как реагировало его тело на ее близость, когда он сжимал ее в объятиях. Как пылко она отвечала на его поцелуи! А как вздыхала и тихонько постанывала от наслаждения! Какое наслаждение при этом получал он сам! Как ни странно, за всю свою бурную молодость Дэниелу не удалось испытать чувств, схожих по силе с теми, что он испытывал сейчас по отношению к Изабелле.
И все же он обязан был сказать ей лишь то, что им не следует больше видеться. Он не мог позволить ей и дальше расследовать убийство Трокмортена. Всякий раз, когда они встречались, Дэниел мечтал о том, чтобы запечатлеть на ее губах поцелуй, а она была настолько раскованна и открыта в своих желаниях и настолько не признавала никаких условностей, что с готовностью отвечала на все его порывы. Дэниел понятия не имел, как поступать с дамой, принадлежащей к высшему свету, которая ничуть не тревожится за свою репутацию.
Дэниел сделал еще глоток кларета. Желание обладать Изабеллой совершенно сводило его с ума! Он не собирался обзаводиться любовницей в этот свой приезд в Лондон. Его целью были поиски жены. И все свои силы и время он собирался посвятить этому весьма непростому делу. Но, судя по всему, без любовницы ему было не обойтись. Ему просто необходимо было снять то физическое напряжение, которое – по милости не в меру страстной Изабеллы – не давало ему покоя. И еще это отвлекло бы его мысли от этой прелестной интриганки. Ведь увлечение Изабеллой привело бы к настоящей катастрофе.
Женщины высшего света делились на две категории. На одних мужчины женились, на других – нет. Дэниел должен был позаботиться о том, чтобы Изабелла оставалась в числе первых, а из других Дэниел срочно должен был подыскать себе любовницу.
Изабелла и ее тетушка Пифани вышли из кареты, остановившейся перед домом, где давали первый в этот вечер бал. На небе не было ни облачка, а в свежем, прохладном воздухе уже чувствовалось неумолимое приближение весны.
– Изабелла, детка, ты хорошо себя чувствуешь? – спросила тетушка племянницу, когда они шли к парадной двери. – Не нравится мне, как горят твои щеки. Уж не жар ли у тебя?
– Ну что ты, тетушка, я совершенно здорова, – ответила Изабелла и постаралась улыбнуться тетке как можно беззаботнее.
