Джорджетт Хейер - Гибельная страсть
Потрясенный Пирс спросил неуверенно:
– Но если ты не знала ее, то как вышло, что вы оказались вместе в роще?
– Совершенно случайно. Это глупейшее существо упало в обморок, и я…
– Она – вовсе не глупейшее существо! – снова вспыхнув, перебил ее Пирс.
– Нет, глупейшее! Потому что, добравшись до дома, она не нашла ничего лучшего, как сказать своему папочке, что собиралась встретиться в роще не с тобой, а со мной!
Это заявление весьма удивило молодого человека. Он смотрел на Пен, как бы пытаясь найти в выражении ее лица объяснение всему услышанному. Грустно улыбнувшись, он сказал:
– Пен, садись-ка и объясни мне все толком. Ты никогда не могла ничего рассказать так, чтобы можно было сразу понять, в чем дело.
Она отошла от стола и села на кушетку у окна. Бросив обиженный взгляд на ее одежду, Пирс присел рядом с ней. Они в который раз критически осматривали друг друга, но если Пен откровенно разглядывала своего друга детства, то Пирс бросал на нее стыдливые взгляды и постоянно отворачивался, когда их глаза встречались.
Пирс был стройным молодым человеком, которого не назовешь красавцем, но тем не менее он был широк в плечах, обладал приятной внешностью и непринужденными манерами. Будучи на четыре года старше Пен, он в дни их детской дружбы казался ей очень высоким и гораздо более опытным, чем она сама, и вообще человеком, достойным того, чтобы на него смотреть снизу вверх. Сидя теперь рядом с ним на кушетке у окна, она почувствовала легкое разочарование. Он показался ей чуть ли не мальчиком, и вместо того, чтобы взять свой прежний непререкаемый тон более взрослого в разговоре с ней, он явно робел и не мог придумать, о чем говорить. Первые минуты прошли, конечно, не очень-то весело, но Пен считала, что, узнав ее, он мог бы проявить и больше радости при этой встрече. Она вдруг почувствовала себя несчастной и покинутой, будто прямо перед ней захлопнулась заветная дверь. Смутное подозрение о том, что за дверью – совсем не то, чего она ожидала, только усиливало ее печаль. Чтобы скрыть ее, она как можно жизнерадостнее воскликнула:
– Я не видела тебя целую вечность, и мне столько надо тебе рассказать! Я даже не знаю, с чего начать!
Он улыбнулся, но его брови все еще были нахмурены.
– Да, конечно, но все это кажется мне таким странным! Интересно, почему она сказала, что собиралась встретиться с тобой?
Пен было ясно, что мисс Добни целиком овладела его мыслями и он просто не способен ни о чем больше думать. Подавив сильное желание сообщить ему свое мнение об этой леди, она коротко пересказала свой разговор с Лидией в саду. Если у Пен и были какие-то надежды на то, что он увидит поведение своей нареченной в том же свете, в каком его видела Пен, то они быстро рассеялись, как только он восторженно проговорил:
– Она – просто невинное дитя! Это так на нее похоже! Теперь мне все понятно!
Это было слишком.
– А я сочла ее заявление очень странным, – сказала Пен.
– Понимаешь, она совсем не знает жизни, Пен, – оправдывал он Лидию. – И к тому же она так импульсивна! Знаешь, она напоминает мне Птичку.
– Гусыню, наверное, – иронично заметила Пен.
– Я имел в виду лесную птичку, – с достоинством уточнил он. – Трепещущую, пугливую, маленькую…
– Она не показалась мне пугливой, – перебила его Пен. – По правде говоря, я сочла весьма дерзким поступком просить совершенно незнакомого молодого человека сделать вид, будто он влюблен в нее.
– Ты не понимаешь ее. Она так доверчива! Ей нужен кто-то, кто заботился бы о ней. Мы полюбили друг друга с первой встречи. Мы бы уже были женаты, если бы мой отец не устроил глупейшую ссору с майором. Пен, ты не можешь себе представить, как мы из-за этого страдаем все это время! И мне кажется, нашим страданиям не видно конца! Мы никогда не сможем заставить наших отцов согласиться на наш брак, никогда!
Он со стоном обхватил голову руками, но Пен тут же быстро возразила:
– Значит, вы должны пожениться без их согласия. Боюсь только, что у вас обоих, кажется, духу хватает лишь на то, чтобы стонать, да жаловаться и тайно встречаться в роще. А почему бы вам и в самом деле не сбежать?!
– Сбежать?! Ты не представляешь, что говоришь, Пен! Как могу я просить эту хрупкую малышку совершить что-либо подобное? Да к тому же это совершенно неприлично! Я уверен, что ее отпугнет даже сама мысль об этом!
– Да, конечно, – согласилась Пен. – Она сказала, что в таком случае у нее не будет на свадьбе ни подружек, ни кружевной фаты.
– Видишь, ее очень строго воспитывали – она вела очень замкнутый образ жизни. И кроме того, почему бы ей и не хотеть кружевной фаты и всех этих вещей, которым женщины придают такое большое значение?
– Что касается меня, то я бы вообще не беспокоилась об этом, если бы любила какого-то мужчину!
– О, ну ты совсем другая! – сказал Пирс. – Ты всегда была больше похожа на мальчика, чем на девочку. Посмотри на себя! Почему ты оделась мальчиком? Это кажется мне очень странным и не совсем приличным, понимаешь?
– Были определенные обстоятельства, которые… которые сделали это совершенно необходимым, – натянуто объяснила Пен. – Я вынуждена была бежать из дома моей тетушки.
– Но я все равно не понимаю, зачем…
– Потому что я была вынуждена вылезти из окна! – резко сказала Пен. – Кроме того, будучи женщиной, я не могла бы путешествовать в одиночестве, не так ли?
– Да, думаю, что не могла бы. Только тебе вообще не следовало бы путешествовать в одиночестве. Ну, ты и сумасбродка! – Пирсу внезапно пришла в голову какая-то мысль, и он, нахмурившись, посмотрел сверху вниз на Пен. – Но ты была здесь с сэром Ричардом, когда я вошел, и, кажется, находишься с ним в довольно близких отношениях? Ради Бога, Пен, объясни мне, что происходит? Как ты оказалась в его обществе?
Пен подумала, что разговор с другом детства не только принес ей разочарование, но и создал множество непредвиденных трудностей. Пен не могла не понять, что мистер Латтрелл вовсе не сочувствует ей.
– О, это… это слишком длинная история, – уклончиво ответила она. – Были определенные причины, по которым мне надо было приехать сюда, а… а сэр Ричард не позволил мне ехать одной.
– Но, Пен! – с ужасом в голосе воскликнул Пирс. – Ты ведь не путешествуешь вместе с ним?
Тон, которым он это спросил, тут же лишил ее путешествие прелести, приключенческой таинственности и вместо этого заклеймил его как нечто непристойное. Она покраснела до корней волос и попыталась найти какое-нибудь объяснение, которое могло бы удовлетворить Пирса. Но в этот момент дверь открылась и в комнату вошел сэр Ричард.
Одного взгляда на застывшее выражение неодобрения на лице мистера Латтрелла, на пунцовые щеки и подозрительно блестящие глаза Пен было достаточно сэру Ричарду, чтобы понять, что происходит в гостиной. Он закрыл за собой дверь и, приятно растягивая слова, сказал:
