Кэт Мартин - По велению сердца
Мясистая рука зажала ей рот, опрокинув ее на спину.
— Привет, крошка. — Незваный гость намотал ее волосы на свою руку, и от страха она вздрогнула. — Ты довольно приятная штучка. Сейчас мы с тобой вволю повеселимся.
Штаны его были уже расстегнуты. От страха она задрожала, к горлу подступила тошнота. Он был вдвое крупнее ее. Даже если она оттолкнет его руку и закричит, толстые стены заглушат этот крик, да и услышать его некому.
Она колотила его руками. Боже, он был так тяжел! Смрадное дыхание забило ей рот и нос, на глаза навернулись слезы. Он отстранился от нее, чтобы расстегнуть застежки ее ночной рубашки. Велвет дернулась назад, отчаянно пытаясь освободиться. Ей удалось крикнуть, но он увесистой оплеухой заставил ее замолчать. От второй оплеухи лопнула губа и зазвенело в ушах. Он разорвал на ней рубашку и грубо сжал одну грудь.
— Ты лучше слушайся меня, детка. Я быстро научу тебя. Сержант Диллон не промах с женщинами.
Велвет облизнула губы, ощутив медный вкус крови. Она отчаянно пыталась освободиться, молотя его руками и ногами, но не в силах столкнуть с себя. Он приник к ней толстыми грубыми губами. Приступ тошноты подступил к горлу.
Вцепившись в волосы, она изо всех сил дернула его голову. Он отшатнулся, отчаянно ругаясь, и ударом в скулу опрокинул ее на кровать.
— Ах ты, маленькая ведьма. Ты заплатишь за это, вот увидишь.
— Заплатишь за все ты, — негромко произнес кто-то у двери. — Я убью тебя, сержант.
Велвет всхлипнула. После удара сержанта комната еще плыла у нее перед глазами, но она узнала фигуру, стоящую на пороге. Джейсон пришел ей на помощь. Она замигала, стряхивая с ресниц слезы. Слава Богу, Джейсон пришел к ней!
Сержант отпрянул от Велвет, устремив взгляд на противника. Велвет запахнула разорванную и залитую кровью рубашку на груди.
— Девчонка моя, приятель. Если ты хочешь, чтобы я прибил тебя, прежде чем позабавлюсь с ней, так тому и быть.
— Отойди от нее, — спокойным тоном предупредил его Джейсон.
Велвет взглянула ему в лицо и едва не вскрикнула. Глаза Джейсона потемнели, став черными провалами на лице, губы сжались в тонкую линию. Каждая мышца его тела напряглась от ярости. Пальцы сжались в кулаки так сильно, что, казалось, костяшки прорвут побелевшую кожу.
Велвет вытерла рукой кровь в уголке рта, не чувствуя боли в разбитых губах. Она не сводила взгляда с противников и увидела, как сержант опустил руку за голенище сапога и в руке его сверкнул тонкий стальной клинок.
— Джейсон! Осторожно!
Он отшатнулся назад вовремя: клинок скользнул в паре дюймов от него. Губы его сложились в хищную усмешку, потом снова — в тонкую полоску. Велвет вся дрожала. Она никогда не видела его таким, не могла представить, что безжалостная решимость превратит привлекательное лицо в холодную маску ярости.
Джейсон сделал шаг в сторону, но в комнатке было немного места для маневров. Его противник угрожающе улыбнулся:
— Она хороша, не так ли? Держу пари, она придется мне по вкусу.
Глаза Джейсона сощурились.
— Я убью тебя, — повторил он. — Зарежу твоим же собственным ножом и выжму кровь из твоего трупа, как из тряпки.
У Велвет от ужаса перехватило дыхание. Она не узнавала этого человека. И боялась едва ли не так же, как сержант. Рассвирепевший сержант пригнул голову и ринулся на Джейсона подобно быку.
Велвет прикусила губу, чтобы подавить крик. Ее лицо распухло, голова гудела от боли, глаз заплыл, но она ничего не чувствовала. Она была захвачена зрелищем смертельной схватки.
Противники врезались в шаткий столик в углу комнаты. Джейсон перехватил руку сержанта и выбил из нее кинжал. Он хотел поднять оружие, но сержант схватил его за шею и стал душить.
— Джейсон! — закричала Велвет, ослепленная страхом.
Видя, как краснеет от удушья его лицо, она лихорадочно оглядела комнату в поисках какого-нибудь оружия.
Кулак Джейсона впечатался в лицо сержанта, разбив тому нос и губы. Джейсон вырвался из его рук, и противники снова стояли лицом к лицу, тяжело дыша и покачиваясь. Сержант сильно ударил Джейсона, но тот только покачнулся. Ответный удар, снизу в подбородок, швырнул противника на пол. Джейсон схватил сержанта за отвороты его мундира, рывком вздернул на ноги и наносил удар за ударом по залитому кровью лицу.
Сержант закричал от боли. Из носа потоком хлынула кровь. В отчаянной попытке спасти жизнь он шарил рукой по полу, ища кинжал. Схватив оружие, хотел ударить им, но Джейсон перехватил его кисть и выбил кинжал с такой легкостью, словно отмахнулся от мухи.
Холодно улыбаясь, он поднял кинжал и приставил его к мясистой шее сержанта:
— Я перережу тебе горло. А потом выпущу кровь, как из зарезанной свиньи.
— Джейсон! — воскликнула Велвет. Рванувшись вперед, она схватила его за руку: — Ради Бога, не убивай его!
Он, казалось, не услышал ее. Стальной клинок рассек испещренную пятнами кожу сержанта, оставив тонкую струйку крови.
— Ты сошел с ума, — прохрипел сержант. — Это ведь потаскушка!
Глаза Джейсона метнули молнию.
— Эта женщина — моя жена.
Клинок погрузился глубже, кровь полилась сильнее.
— Джейсон! — Велвет кричала во все горло. Она едва видела сквозь слезы, залившие ее лицо. — Пожалуйста… умоляю тебя… не убивай его.
Его рука задрожала, и он замер.
— Джейсон… — прошептала она, держа его руку. — Пожалуйста…
Он тяжело дышал. Голова его упала на грудь. Отбросив к стене лязгнувший кинжал, он схватил сержанта за лацканы мундира, приподнял с пола и нанес ему такой мощный удар, что голова того с громким стуком ударилась об пол.
— Он потерял сознание, — прошептала пересохшими губами Велвет, с ужасом глядя на залитого кровью сержанта.
Джейсон, покачиваясь, встал:
— Поваляется и придет в себя.
Он подошел к ней, губы его тоже были разбиты, камзол порван. Она непроизвольно отстранилась, когда он протянул к ней руку, и его взгляд уперся ей в лицо. В нем были тревога, беспокойство и страх за нее.
Она не понимала, что с ним происходит. Через минуту он пришел в себя.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
Увы, с ней все было не в порядке. Все ее тело болело и саднило. Она дрожала от пережитого, ей хотелось расплакаться.
— Я… я не хочу здесь больше оставаться. Н… не могу. Пожалуйста… уведи меня отсюда.
Он удивленно посмотрел на нее:
— Не может быть. После всего, что случилось, ты не можешь этого хотеть. — Взгляд его оставался мрачным и угрожающим. — После всего того, что ты видела, ты должна бояться меня.
Она не поняла его и спросила:
