Ферн Майклз - В плену страстей
Фаррингтон уловил в голосе Калеба металлические нотки и не отважился возразить. Он увидел усталое выражение лица Калеба и понял, что его друг плохо себя чувствует.
Ничего не поделаешь – придется одновременно исполнять роль тюремщика и сиделки!
* * *Тем же вечером, пока Сара прогуливалась по палубе, Калеб спустился в свою бывшую каюту взглянуть на Рэн. Она лежала в постели, хрупкое тело едва угадывалось под одеялами, лицо было бледным и усталым, но тем не менее девушка собралась с силами и улыбнулась ему.
– Рад, что ты выглядишь бодрее. Как поживает твое плечо? – заботливо спросил Калеб.
– Спасибо, гораздо лучше, – прошептала она, не спуская глаз с Кэла.
– У тебя есть все необходимое? Хочешь пить?
Рэн кивнула. Калеб осторожно приподнял ее голову и поднес к губам стакан. Девушка пила медленно, с трудом глотая.
– Теперь ты будешь не одна, я кое-кого привел к тебе, – он так же бережно опустил Рэн на подушку и направился к двери.
– Калеб, подожди, – едва слышно позвала Рэн.
Словно почувствовав, что она собирается сказать, Калеб помедлил, затем неторопливо пересек каюту, стараясь держаться свободно и естественно. Он понимал: лучше выяснить все сейчас, чем избегать этого разговора. В любом случае ей будет больнее, чем ему.
– Калеб, я… у меня такое ощущение, что я… я рассказала тебе кое-что о… о…
Девушка была не в состоянии произнести эти слова вслух, но в них не было необходимости. По боли в глазах Калеба Рэн поняла, что он все знает.
– Калеб, я не переживу, если ты отвернешься сейчас от меня. Я стала противна тебе? – слабым голосом спросила Рэн, задыхаясь от волнения.
Он мгновенно опустился перед ней на колени и приблизил свое лицо.
– Никогда! – заверил он дрогнувшим голосом. – Я считаю тебя самой храброй, самой отчаянной девушкой… – продолжать он не мог.
– Я знаю, что случилось с Сиреной. Фрау Хольц рассказывала мне. И еще знаю: если она смогла жить дальше, то и я смогу. Но мне невыносимо видеть, с какой жалостью ты смотришь на меня, Кэл. Это все, о чем я тебя прошу.
– Нет, Рэн, я никогда не буду смотреть на тебя с жалостью, только с восхищением! И пообещаю еще кое-что. В Англии я разыщу этого зверя и заставлю его поплатиться за все, что он сделал с тобой. Клянусь! Как только я найду его, жизнь его оборвется, чего бы мне это ни стоило.
Мстительные нотки в голосе Калеба испугали Рэн, и она легко прикоснулась кончиками пальцев к его щеке.
– Успокойся. В этом нет необходимости. Каждый раз, глядя на свое отражение в зеркале, Малькольм будет вспоминать, чего стоила ему его похоть.
Медленно, задыхаясь от усилий, Рэн поведала Калебу, как ей пришлось поступить, чтобы спастись от матросов и Малькольма. Она призналась в убийстве одного из бандитов и, затаив дыхание, ожидала встретить выражение ужаса в глазах Калеба. Увидев там только уважение и восхищение, Рэн с облегчением вздохнула, почувствовав себя очищенной после трудной исповеди.
– А сейчас поспи, малышка, – сказал Калеб, нежно прикоснувшись рукой к ее лбу.
Он боялся, что после столь тяжелого разговора у Рэн снова подскочит температура.
Она послушно закрыла глаза. Но прежде чем Калеб успел выйти из каюты, Рэн опять окликнула его:
– Ты еще зайдешь навестить меня?
Не дождавшись ответа, девушка провалилась в сон, и лицо ее было спокойным и безмятежным.
* * *Через два дня Рэн снова была на ногах. Калеб уже полностью поправился и приступил к обязанностям капитана «Морской Сирены».
Был час пополудни, когда Рэн заглянула в глаза Обри Фаррингтона и произнесла:
– Спасибо вам, что спасли мою жизнь. Я никогда этого не забуду. Не знаю, смогу ли когда-нибудь отплатить за вашу доброту и заботу.
Обри моргнул и слегка нахмурился. В это незабываемое мгновение Рэн заняла прочное место в его сердце. Обри она казалась какой-то особенной девушкой – более женственной, более уверенной в себе, чем другие. Он не был знаком с ней ранее, но лицо Рэн показалось ему таким детским и беззащитным, когда Харкин принес девушку в каюту Калеба. Обри не мог объяснить своего отношения к ней – возможно, просто думал о всякой чепухе, как говорил Калеб. Поэтому Обри решил списать свои мысли и ощущения на счет глупых фантазий старого человека. А может, он составил о Рэн предвзятое мнение из-за слов Калеба, называвшего ее капризной, безответственной, испорченной, с языком «сварливой бабы с пристани», а теперь убедился, что Рэн совсем другая?
– Не надо меня благодарить. Я сделал то, что сделал бы любой, окажись на моем месте. Ты должна сказать спасибо Калебу. Именно он спас тебе жизнь, когда лихорадка достигла критической точки. Я уже ничем не мог помочь тебе, а ему это удалось. Так что благодари его, а не меня.
Сара сидела молча, прислушиваясь к беседе. Девушка пребывала в задумчивости. С Рэн она почти не разговаривала с того дня, как Калеб привел ее сюда. Рэн много спала, а когда просыпалась, предпочитала свою собственную компанию и молчала. Сару также не очень-то тянуло на разговоры, и, в конце концов, долгое молчание – тоже своего рода общение. Сара размышляла, можно ли довериться Рэн и рассказать ей о своих страхах. Иногда становится легче, если выговоришься кому-нибудь, даже такой пустой девчонке, как Рэн. Один раз Сара попыталась завести этот разговор, но была ошеломлена выражением глаз Рэн: в них появилось что-то женское, глубокое; подруга больше не была «глупой школьницей». И все же чего ждать от Рэн? Чтобы она выслушала и сделала резкие замечания, если ей что-то не понравится? К тому же, Сара сомневалась, что сможет открыться Рэн и сказать, что отцом ребенка, которого она носит, является Малькольм Уэзерли. Она просто не имеет права в этом признаться. Но что же ей делать? Если об этом узнает Баском, никакой бог не спасет ее.
Сара задрожала, и Фаррингтон сразу забеспокоился, что у нее начнется очередной приступ морской болезни. Сара улыбнулась и заверила, что чувствует себя хорошо. Обри с облегчением вздохнул. Забота о двух больных девушках пошла на пользу старику: он повеселел и даже выглядел помолодевшим.
«Возможно, он поможет мне, когда мы доберемся до берегов Америки, – раздумывала Сара. – Фаррингтон – опытный человек и многое повидал в жизни. А старые мужчины любят молодых женщин. И если я найду к нему правильный подход, то наверняка обведу вокруг пальца и заставлю плясать под мою дудку. Но не стоит забывать и о Калебе. Ведь он сжалился надо мной и привел в свою собственную каюту, чтобы я могла восстановить свои силы после болезни. Это неспроста…»
В итоге Сара пришла к выводу, что если поведет себя умно и разработает разумный план действий, то сумеет обеспечить себе и ребенку, растущему в чреве, безоблачную жизнь. Надо только хорошенько разобраться в обстановке и не терять даром времени.
