Тайна сердца - Арина Теплова
Жизнь Даши в доме дяди текла размеренно, спокойно и тихо. Марья Ивановна не любительница шумных увеселений редко устраивала в своем доме праздники и приемы. Лишь по круглым датам, таким, как совершеннолетие детей и годовщины их с мужем именин, в помпезном особняке Тепловых давались грандиозные балы, куда созывался весь цвет Петербургского дворянства.
Все свое время Теплова занималась детьми, уделяя повышенное внимание музыкальным и танцевальным занятиям девочек, а также наукам, которыми занимался с гувернерами Володя. Лиза и Даша тоже учились — арифметике, истории, французскому и немецкому языкам и этикету. Другие науки, по мнению Марьи Ивановны, не были нужны девочкам. Ибо по ее мнению, главная цель жизни девушек-дворянок состояла в том, чтобы удачно выйти замуж и родить мужу побольше детей, воспитав из них достойных членов изысканного общества. Володя же как будущий хозяин семейства по настоянию Марьи Ивановны дополнительно к наукам, которые изучали девочки, еще занимался риторикой, географией, астрономией, правом и геральдикой.
Каждое лето с мая месяца, едва устанавливалась хорошая погода, Марья Ивановна с детьми отправлялась в свое загородное имение, которое располагалось между Петербургом и Новгородом. И обитала там с детьми до конца сентября, пока не начинались затяжные осенние дожди. Раз в месяц в летнее время на неделю к ним «в деревню», так по-простому называла имение Марья Ивановна, приезжал Григорий Николаевич. Глава дома с удовольствием ходил на рыбалку с Володей, а с девочками ездил верхом по своим угодьям на тридцать верст, показывая и рассказывая им о быте крестьян, что жили в окрестностях усадьбы в пяти больших деревнях, принадлежащих Тепловым.
Даша не видела Илью несколько лет к ряду. Юноша не показывался в Петербурге зимой, так как с учебы в кадетском корпусе его не отпускали. А двухмесячные летние каникулы длились всего с июля по август месяц. Не любитель сельской жизни, Илья все свое свободное летнее время безвылазно проводил в Петербурге со своими друзьями по кадетскому корпусу на балах, раутах, охотах, в кабаках и шумных оргиях. Григорий Николаевич пытался влиять на поведение старшего сына, но все было бесполезно. Буйный, неспокойный, вспыльчивый нрав Ильи требовал действия. Марья Ивановна, будучи мудрой женщиной, успокаивала мужа, говоря, что Илья еще очень молод и должен нагуляться, чтобы потом в семейной жизни дорожить спокойствием дома и уединением со своими родными.
В 1769 году Россия начала войну с Турцией за Крымские земли и за выход к Черному морю. Уже летом того же года Тепловы получили нерадостную весть о том, что офицер Илья Теплов в числе первых попросился на войну и был откомандирован со своим полком на юг страны для участия в сражениях. Марья Ивановна целую неделю печалилась по этому поводу. А Лиза и Даша не знали, как ее утешить. Спустя несколько дней Марья Ивановна вышла к ужину в темном платье и заявила:
— Такова Божья воля. Мой сын военный. И его долг воевать на благо нашего государства. Если суждено, он погибнет, а если нет, получит награду. Я приму любую волю Всевышнего.
На этом и порешили. Разговоры на тему Ильи стали запрещенными в доме Тепловых. О нем почти не упоминали. Лишь изредка, когда Григорий Николаевич читал в утренних газетах о войне с турками перед завтраком, вся семья молча, с трагическим выражением лиц выслушивала новости, озвучиваемые главой семейства, и по окончании их Марья Ивановна говорила:
— Все в руках Бога, будем уповать на его милость.
Глава II. Купала
Деревня Дмитровка, усадьба Тепловых,
1771 год, июнь
В то утро Дашенька проснулась с петухами. Предвкушение вечернего праздника Купалы на реке Соснинке вызвало на лице девушки радостную улыбку, и она, сладко потянувшись, выпорхнула из постели. Предстояло много дел. Надо было послать горничную Анюту в соседнее Волхово забрать сшитые к сегодняшнему дню сарафаны на деревенский манер для нее и Оленьки. Затем Даше полагалось помочь Марье Ивановне с розарием в оранжерее, а после обеда она обещала дяде разобрать бумаги и письма. У Григория Николаевича к старости появилась сильная близорукость, и он не мог сам написать ни слова. А так как в их семействе Даша отличалась весьма красивым каллиграфическим почерком, она часто помогала дяде писать письма по его надобностям. К вечеру девушка собиралась поучиться у кухарки Миланьи готовить земляничное варенье, а в десять лечь спать под присмотром тети.
Уже ближе к полуночи, часов в одиннадцать, Даша тайком намеревалась вылезти в окно из своей маленькой спальни, что располагалась на первом этаже дома. А затем, тихо подойдя к окну комнаты Оленьки, помочь младшей сестрице тоже выбраться наружу. После девушкам, уже наряженным в деревенскую одежду, предстояло около версты бежать до соседней деревни и спуститься к реке, где к тому времени уже будет полно крестьян из всех окрестных деревень. Из рассказов Анюты Даша прекрасно знала, что сегодняшней Купальной ночью деревенские девицы и парни будут у реки водить хороводы, жечь высокие костры и пускать венки по реке, загадывая желания.
Почти год она мечтала об этом празднестве. Ведь в прошлый год Даша не смогла пойти на него, так как у нее не было подходящего деревенского наряда. Но теперь, едва приехав в июне в деревню, она через дворовых слуг нашла одну крепостную швею в селе Волхово, которая обещала за две недели сшить им с Оленькой по сарафану и русской рубашке.
В предвкушении предстоящего ночного гуляния, о котором никто из домочадцев, кроме Оленьки, которая была с ней в сговоре, не знал, Даша быстро умылась прохладной водой. Она расчесала свои густые светлые волосы и заплела их в длинную косу. Обернув ее вокруг головы, умело спрятала концы локонов под плетение на затылке и заколола шпильками получившуюся прическу. Полюбовавшись светлой косой,
