Пленница Риверсайса (СИ) - Алиса Болдырева
Тем временем Ларик прошёл вперёд. Он усиленно избегал смотреть ей в глаза. Старла насторожилась, вглядываясь в лицо мужа. Что не так? Она поглядела за его плечо. Где Клойд и Орвуд? Что могло задержать их во дворе?
Старла сделал шаг вперёд, протянув руки к мужу.
— Милорд, я рада твоему возвращению, — уверенно произнесла она, и её рука коснулась руки Ларика. Пальцы нащупали сухую и обветренную кожу, покрытую застарелой коркой грязи и, кажется, крови. Старла не отняла руки; она уже давно привыкла к этому ощущению.
— Жена, — произнёс Ларик, потупив взгляд. Она чувствовала напряжение, что волнами исходило от него; внезапно оно затопило и её.
Её взволнованный взгляд продолжал метаться за его плечо. Зал наводнили воины Ларика, но своих сыновей среди них она так и не разглядела.
— Не жди, Старла, они больше никогда не войдут через эти двери, — тихо произнёс Ларик, и наконец взглянул на неё. В его серых глазах, подёрнутых пеленой грусти, плескались боль и сожаление, наверно, впервые в жизни.
Старла открыла рот и тут же закрыла его; ноги подкосились. Ларик хотел поддержать её, но она отпрянула и, ища опоры, схватилась рукой за каменную колонну, что тянулась вверх.
Неужели её мальчиков больше нет? Неужели такое возможно? Боль защемила грудь, а Старла всё стояла, вцепившись пальцами в холодный камень.
— Как? — спустя некоторое время сумела прохрипеть она.
— Погибли в бою, — отозвался Ларик.
Она хотела кричать и вопить, пока не сорвёт голос, или до тех пор, пока не упадёт замертво, что во всём виноват он, только он один, но не посмела. Что бы сказала её мать, вздумай она проявить такое неуважение к своему мужу, да ещё на глазах у замковой челяди? Пришла бы в ужас от одного только помысла Старлы. В обществе леди сдержаны, вежливы, и терпеливы, утверждала Мелинда Гароди, но будь она сейчас рядом, Старла рассмеялась бы, глядя в её невозмутимое лицо. Чушь! Несусветная чушь и бредни!
— Старла… — позвал Ларик, но она заставила его замолчать, положив ладонь на его руку и, снова ощутила под пальцами запёкшуюся кровь. Кровь, пролитую её детьми. Старла судорожно выдохнула. Ей захотелось резко отпрянуть от Ларика, но она сдержала этот порыв.
Позади послышалось тихое роптание, и Старла перевела на Ларика затуманенный болью взгляд; её глаза при этом оставались сухими.
— Не здесь, муж мой, — произнесла Старла своим привычным голосом хозяйки Тилмрэда.
Расправив плечи, она стала подниматься вверх по крутым ступеням, что привели её сюда. Ларик шёл следом. Внутри она обливалась горючими слезами, но продолжала идти молча. Скорее, нужно подняться в комнату, пока здесь не появились Тами или Рен. Они не должны видеть её такой. Никто не должен.
Лестница всё тянулась и тянулась вверх, и Старла едва не закричала. Когда она уже закончиться, эта чёртова лестница? Будто услышав её молчаливые стенания, лестница оборвалась, и Старла ступила в коридор. До спальни оставалось уже недолго.
Ларик шёл, не издавая ни звука; Старла даже не слышала шелеста его дыхания.
Её руки тряслись, когда она отворила двери, но стоило только створам отрезать их от стен коридора, она дала волю слезам.
— Как ты мог это допустить? Как? — зашипела Старла, словно взбесившаяся кошка. — Почему ты позволил им погибнуть? Где в это время находились твои люди?
— Они сражались храбро, — с тупым упрямством произнёс Ларик.
— Храбро? — рыкнула Старла. — Что мне теперь их храбрость? Кто вернёт мне сыновей? Это всё твоё непомерное эго! Это оно сгубило наших детей!
— Они не юнцы неоперившиеся, Старла, а взрослые мужчины! — сказал Ларик.
— Они были мужчинами, а теперь они мертвы! — Старла зарыдала, произнеся эти слова. Горе, словно река в половодье, лилось из неё.
Ларик подошёл и хотел утешить жену, но она не позволила.
— Пирсы не подоспели во время, и Вэлдоны разгромили нас, словно каких-то бумажных солдатиков, Старла! Я готов поклясться, что их кто-то предупредил, — произнёс Ларик.
Ты и раньше знал, что воинов Вэлдона тебе не одолеть, захотела завопить Старла, но смолчала.
— Я был вынужден капитулировать, — продолжил Ларик, потирая окровавленные руки. Старла не могла смотреть на его руки. Всюду кровь, казалось, ей можно умыть весь Тилмрэд.
Она отвернулась, поджав губы, да так плотно, что они стали белыми.
— Старла, они придут за Тами, — ей в спину произнёс Ларик. Неужели ему не хватило мужества сказать ей это в лицо?
Старла обернулась. В её глазах полыхнул разрушительный огонь.
— Зачем? — прошипела она.
— Она станет залогом того, что мы не посмеем напасть снова, — ответил Ларик.
— И ты позволишь им забрать её? — её глаза расширились.
— Что я должен был сделать? — крикнул Ларик. — Вэлдоны грозились забрать Рена! Я не мог отдать им единственного наследника!
— А Тами, значит, мог?
— Лорд Вэлдон обещал, что в стенах Риверсайса ей ничего не будет грозить, — как-то слишком тихо сказал Ларик. — С ней будут обращаться достойно её положению.
Старла судорожно хватала ртом воздух.
— И ты ему поверил? — прохрипела Старла. Как её муж мог быть настолько глуп? — Мои дети! Боги, мои дети!
Она молилась, разбивая колени в кровь, но боги остались глухи к её мольбам. Нет ей больше радости в этом мире!
— У тебя останется Рен, — сказал Ларик, а Старла хотела, чтобы он немедленно замолчал. Как он может такое говорить?
Старла впилась в него ледяным взглядом. Может, ей это только показалось, и, охваченный горем разум вводил её в заблуждение, но в густых волосах мужа поприбавилось седины, а ведь ему всего сорок, да и сетка глубоких морщин, испещрившая хмурое лицо, стало заметнее. Горе своими сморщенными пальцами коснулось и его.
Старла видела, что Ларик стянул с себя повреждённую кольчугу и бросил её на пол. Под ней в некоторых местах подлатник пропитала тёмная густая кровь, что успела засохнуть за время пути.
— Я позову лекаря Родерика, чтобы он осмотрел раны, — произнесла Старла.
Ларик кивнул.
Прежде чем подойти к дверям, Старла успела осушить глаза — никто не должен видеть её слёз — и в прохладный коридор она вышла уже собранной; лишь лёгкая дрожь в руках выдавала её состояние. Позвать Родерика, думала Старла, а затем… Она всхлипнула, и бросила беглый взгляд по сторонам. Кажется, никого. А затем, ей нужно будет подготовиться к церемонии прощания со своими детьми.
Старла зажмурилась, втягивая воздух через рот; острая боль разрывала ей душу в клочья. Она больше никогда не увидит своих мальчиков.
