Фабио - Влюбленный повеса
– А девка-то отвергла тебя, Райдер, – с издевкой произнес над самым ухом Джордж.
– Еще не утро, – парировал Райдер. – У меня еще есть время отдать ей должное.
– Спорю, ты никогда не уложишь ее в постель, – ехидно вставил свое слово Гарри.
Горбоносый Ричард кивнул в сторону бородатого ирландца, который, видно, млел возле сидящей на его коленях девки.
– Эта деваха видно хочет, чтобы щетина «морского волка» пощекотала у нее меж грудей, – с издевкой произнес Ричард.
У Райдера по гладко выбритому лицу пробежала тень. Он мысленно представил себе то, о чем сказал приятель, и почувствовал, как стала закипать кровь.
А приятели не унимались, им доставляло удовольствие поддразнивать Райдера.
– Ты только взгляни, Ньюбери, на этого «морского волка», – иронизировал Джон. – Наконец ты встретил достойного соперника, не так ли?
Все-таки повесам удалось вывести маркиза из себя.
– А я говорю, что уложу до утра эту девку в постель, – заартачился Райдер.
Его самоуверенная фраза была встречена громкими криками отрицания и презрительным фырканьем приятелей.
– Если ты уверен, что не хвастаешь, то не хочешь ли побиться об заклад? – высокомерно бросил Ричард.
– Почему бы и нет? – аристократично пожал Ньюбери плечами.
Ричард вытянул над столом руку, выставляя напоказ изумительное кольцо с рубином и золотым гербом.
– Я ставлю эту фамильную драгоценность и печать, пожалованную моему отцу Георгом III, и утверждаю, что ты не овладеешь ею до рассвета, – торжественно произнес он.
– А я ставлю дуэльные пистолеты моего деда и утверждаю, что овладею ею до рассвета, – откинувшись на спинку стула и окинув приятелей холодным взглядом, спокойно произнес Райдер. – Кто еще хочет присоединиться?
– Я поставлю десять золотых соверенов, если ты рискнешь своей украшенной камнями рапирой, – сказал Джордж, выразительно посмотрев на Райдера.
– Считай, что условие принято, – по-прежнему спокойно произнес Ремингтон.
– А я поставлю свой кавалерийский мушкет против твоих веллингтонских сапог, – вступил Джон.
– Принято, – отозвался Райдер и посмотрел на Гарри, который еще не объявил свою ставку.
– На вид грозные парни, а бьетесь об заклад несерьезно, будто кумушки, которые собрались с вязаньем в кружок, – ухмыльнувшись, заметил Гарри. – Почему бы не сделать ставки покрупнее? Игра должна быть интересной, верно я говорю?
– Что же ты предлагаешь? – спросил Райдер.
– Ставлю мой балтиморский клипер при условии, если ты бросишь на кон свое жалованье за два года, – подчеркнуто раздельно произнес Гарри.
Таким образом, ставки бешено подскочили. Но Райдер колебался не более секунды.
– Договорились, – согласился он.
После того, как обговорили все подробности расчета, решили встретиться на следующее утро, чтобы разобраться, кто проиграл, а кто выиграл. Так как Райдер не хотел приводить девку на ночь в дом на Куин-стрит, где временно проживали все пятеро, то он попросил приятелей встретиться с ним в столовом зале захудалой гостиницы на Поперс-аллее. В этой гостинице он снимал дешевую комнату как раз для таких интимных встреч, которая должна была состояться с рыжей из таверны.
Маркиз Ньюбери ни минуты не сомневался в предстоящей победе, и теперь он бросил самоуверенный взгляд в противоположный угол зала. Там, знающий свое дело моряк уже начал лапать рыжую девку, которая в эту ночь предназначалась ему, Райдеру. Если он не собирался проигрывать пари, а он не собирался, то следовало без долгих разговоров избавиться от соперника.
Райдер неспеша встал и, сопровождаемый пристальными взглядами приятелей, прошел через весь зал к столу, за которым сидели три моряка. Без всяких объяснений он схватил девушку за руку и сдернул с колен «морского волка».
Взбешенный ирландец вскочил на ноги, готовый в драке отстоять свое право на добычу.
– Подожди минутку, парень… – начал ирландец и не закончил.
Резким ударом в челюсть Райдер сбил моряка с ног. Краем глаз он заметил, что драка привлекла внимание посетителей таверны, в зале установилась напряженная тишина. Для завсегдатаев таверны это была довольно привычная драматическая миниатюра, в которой одно действующее лицо лежало на полу, другое хмуро взирало сверху, а третье дрожало от бешенства и унижения.
Лежа на полу, ирландец пощупал пострадавшую челюсть и с удовлетворением убедился, что она цела. После этого моряк посмотрел на того, кто сбил его с ног. Гигант резко наклонился над ним. Моряк подумал, что дело принимает скверный оборот и сломанной челюстью уже не обойтись. Но дальше произошло что-то невероятное.
К удивлению ирландца, гигант рывком поставил его на ноги, а затем, к еще большему удивлению, сунул ему в руку два серебряных доллара.
– Оставь ее, приятель, у тебя не хватит ни денег, ни духу, чтобы получить ее, – вполголоса сказал Райдер моряку.
Ирландец, совершенно ошарашенный тем, что произошло, перевел растерянный взгляд с усмехавшегося Райдера на разъяренную девушку.
– Но… – попытался что-то сказать моряк.
Райдер наклонился над его головой и с убийственным спокойствием произнес:
– Если ты задержишься здесь еще одну секунду, приятель, обещаю, что тебе перепадет кое-что более существенное, чем два доллара серебром.
«Морской волк» мельком посмотрел на саблю Райдера и все понял: гигант не шутил. Опыт многочисленных драк в самых разных тавернах говорил ирландцу, что здесь благоразумнее уступить. Сдержав кипевшие в нем чувства, моряк коротко кивнул своим спутникам, и все трое без промедления покинули таверну.
Райдер повернулся к Натали и бесцеремонно заявил:
– Ты, девушка, пойдешь со мной.
– Вы, сэр, можете проваливать в преисподнюю, – не очень громко, но зло ответила девушка.
В следующее мгновенье она влепила лорду Ремингтону вторую пощечину за вечер. Секундой позже Натали стремительно мчалась на кухню.
Оставшись один, Райдер задумчиво потирал горящую щеку. А таверна гудела и стонала от смеха.
«Подожди же, милочка», – сказал сам себе маркиз Ньюбери.
Он знал, что имел в виду.
Глава 2
Два часа спустя, расстроенная и усталая, Натали Десмонд вышла из таверны на Трэд-стрит. Ее ноги болели от многочасовой беготни между столами, а голова раскалывалась от табачного дыма. Со стороны залива дул резкий, холодный ветер, но сейчас даже он не придал девушке бодрости и силы. Натали утомленно глядела на ветхие, покосившиеся дома, осевшие фасады лавок, потрепанные бурями хижины. Этот район Чарлстона пользовался дурной репутацией и, судя по всему, не случайно. Одиночному пешеходу ночью здесь лучше не показываться. Натали знала это и с тревогой озиралась вокруг, отыскивая взглядом их семейное ландо с кучером Сэмюэлем. Увы, их нигде не было видно. На улице ни единой души, не считая кучера в шляпе, величественно восседавшего на козлах модного экипажа, что стоял на углу в свете уличного фонаря.
