Рексанна Бекнел - Роза Черного Меча
Однако, как ни стремилась Розалинда поскорее приехать домой она тем не менее не представляла себе, как пройдет ее встреча с отцом. Ей и подумать было страшно о том, как она передаст ему страшную весть. Со стесненным сердцем она отрезала себе крошечный ломтик сыра и отломила немного хлеба, а потом побрела к реке, подальше от жующей компании, и уселась на огромный валун, наполовину вдававшийся в реку.
— Не надо так сокрушаться, миледи.
Розалинда подняла глаза.
— Я и не сокрушаюсь, Клив. И ты ни о чем не беспокойся, — сказала она и постаралась улыбнуться озабоченному юноше.
Розалинда швырнула в реку кусочек хлеба и проследила за двумя рыбками, набросившимися на угощение.
— Стенвуд — красивое место, — продолжала она. — Ты полюбишь его.
— А какой он? — спросил юноша, устраиваясь на травянистом пригорке.
Розалинда наблюдала, как он поглощает еду с аппетитом растущего мальчика. Судя по всему, Клив задался целью отвлекать ее от тревожных мыслей, и хотя Розалинде хотелось бы побыть наедине со своими думами, она все же оценила искреннюю заботу юноши.
— Стенвуд… знаешь… — она с минутку помолчала, пытаясь увидеть дом своего детства глазами постороннего человека. — Он очень большой. И старый. — Розалинда грустно улыбнулась. — Насколько я помню, там теплее, чем в Миллуорте. Потому что замок стоит близко к морю. Иногда даже можно почувствовать соленый запах моря… если дует сильный восточный ветер.
— А вы сами видели море? — Клив даже жевать перестал. — Вы и вправду выходили на берег настоящего моря и могли прикоснуться к нему?
— Конечно. — Она от души улыбнулась при виде его изумления. — Я даже заходила в воду. И ты сможешь. Когда-нибудь мы спустимся к морю, и ты все увидишь сам.
— Вот это будет диво дивное! — Юноша восторженно улыбнулся и отхватил солидный кусок сыра.
— Стенвуд совсем не похож на Миллуорт, — продолжала Розалинда, кинув еще кусочек хлеба снующим в воде рыбкам. — Он гораздо больше Миллуорта, с огромной главной башней в четыре этажа. В замке есть даже собственная часовня. А еще в нем много окон, так что внутри очень светло. А во дворе… — При этом воспоминании лицо Розалинды смягчилось. — Стены сбегают вниз по склону пологого холма куда-то далеко-далеко. В детстве я никогда не могла пробежать двор целиком. Отец… — Она запнулась, и снова тень омрачила ее лицо. — Стенвуд не такой нарядный, как Миллуорт. Стены там сложены не из больших гладких глыб, а из булыжника. Булыжная кладка… так говорил отец.
Розалинда замолкла и резким движением швырнула оставшуюся хлебную корочку в ледяную воду.
— Скорей всего в моих воспоминаниях замок выглядит куда более прекрасным, чем на самом деле, — тихо закончила она.
— Нет, миледи, судя по вашим словам, замок действительно замечательный! — горячо запротестовал юноша. — А слуг там много? Розалинда ответила не сразу.
— Когда я жила там, мне казалось, что замок полон народа: повара, служанки, оруженосцы, управляющий, сенешаль и Бог знает кто еще. Вокруг все время были люди, гам я никогда не чувствовала себя одинокой.
А теперь? Как там теперь? На этот вопрос у Розалинды не было ответа. Клив приумолк, и она вздохнула с облегчением. Ей и самой хотелось бы знать, что сейчас творится в Стенвуде, но одно было несомненно: это уже не прежний теплый дом ее детских воспоминаний. Он был таким только благодаря неиссякаемому источнику доброты и любви — сердцу ее матери. Когда же матери не стало, любовь и радость покинули замок. И хотя Розалинда всей душой хотела бы надеяться, что сможет вновь обрести счастье в родном доме, рассчитывать на это особенно не приходилось.
Она спрыгнула с валуна на траву, где сиротливо стояли ее башмаки, и загляделась на короткую ветку, с которой играла река: сначала течение било ветку о прибрежные камни, потом проволокло по песчаной отмели и наконец вынесло на стрежень. Клив дремал, убаюканный теплом весеннего солнца. Когда со стороны стоянки, находившейся чуть ниже по течению, донеслись крики, Розалинда даже не сразу повернула голову. Поглощенная собственными невеселыми раздумьями, она едва расслышала шум. Но Клив спал не так крепко, как могло бы показаться. При первом же крике он открыл глаза и приподнялся на локтях. Когда же крик повторился, юноша вскочил на ноги, охваченный тревогой.
— Пригнитесь, миледи! — прошипел он, припадая к земле и жестом призывая ее последовать его примеру.
— Что? — уставилась на него Розалинда, удивленная столь странным поведением.
— Прячьтесь! Там что-то случилось неладное. Вам лучше не показываться!
Розалинда резко повернулась в ту сторону, где после полуденной трапезы отдыхали Нелда и четверо рыцарей. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы у Розалинды кровь застыла в жилах. Многочисленная группа вооруженных людей — всадников и пеших-с жестокой расчетливостью атаковала ее маленький отряд. Один из рыцарей уже лежал, поверженный, на земле. Трое остальных отчаянно отстаивали свою жизнь. Розалинда услышала пронзительный вопль. Нелда, с ужасом осознала она. Потом Клив схватил ее за руку и бесцеремонно оттащил под защиту валуна.
— О Господи! Их же всех убивают! — вскричала Розалинда, до полусмерти перепуганная увиденным. — Мы должны помочь!
— Каким образом? — резко спросил юноша, но голос его предательски дрогнул. — У нас даже оружия настоящего нет, а врагов так много.
Он пригнул Розалинду ниже к земле, а сам быстро выглянул из-за края валуна. В руке Клив твердо сжимал короткий кинжал, на который Розалинда уставилась расширенными от ужаса глазами: как она успела заметить, нападающие были вооружены мечами и длинными копьями. По сравнению с ними оружие Клива выглядело просто игрушечным.
Вынужденные слушать звуки неравной битвы, они стояли, пригнувшись, за валуном, по щиколотку в ледяной воде, и минуты казались им вечностью. Металл грозно звенел о металл. До Розалинды доносились крики, проклятия и леденящие душу стоны. При каждом новом вопле Розалинда вся сжималась, и ужас комком подкатывал к горлу. Она понимала, что никому из них не уйти от смерти. И ее, и Клива рано или поздно тоже найдут и прикончат.
— Эй, займитесь-ка лошадьми! Лошадьми! — прорычал гортанный голос.
Послышался беспорядочный шум, ржание и фырканье испуганных лошадей; затем одна из них, судя по стуку копыт, вырвалась и помчалась к реке. Не в силах больше выносить неизвестность, Розалинда попыталась было выглянуть из-за камня, но Клив снова удержал ее.
— Нам придется быть такими же неподвижными, как этот камень ! — распорядился он яростным шепотом. — Иначе они заметят нас, и уж тогда…
