Саманта Джеймс - Тот первый поцелуй
После минутного раздумья она с легкой улыбкой склонила голову и тихо произнесла:
— Вы ничего не понимаете, Кларисса. Я не нуждаюсь в отцовских деньгах. Я и впрямь очень люблю Лейден-Парк, но моя жизнь — это моя жизнь, и она для меня главное. Лучше мне жить в бедности, чем выйти замуж за нелюбимого человека.
Это была их последняя встреча с Клариссой.
Так Элизабет попрощалась с отцом, попрощалась с Англией… Со всей своей прежней жизнью.
Первое время она сально страдала и не могла смириться с ударом судьбы. Ей казалось, что папа ее предал, поручив Клариссе распоряжаться ее будущим. Но во время долгого путешествия по морю она поняла, что единственная вина папы состояла в чрезмерной доверчивости: он решил, что Кларисса лучше всех позаботится о его дочери.
Все правильно, вновь и вновь повторяла она себе. Она сделала верный выбор. Единственно возможный выбор в данных обстоятельствах.
Потому что выйти замуж по указке Клариссы было для нее невозможно.
Элизабет медленно, глубоко вздохнула. Из мысленного путешествия в прошлое она вернулась в настоящее…
К Натаниелю.
Она закашлялась, почувствовав стеснение и боль в груди, которые мучили ее уже несколько дней подряд. Она рассеянно отмахнулась от этого, считая причиной грустные воспоминания.
Сжимая в руках ридикюль, Элизабет бросила еще один взгляд на особняк. Задумчиво наморщила гладкий лоб. Почти три месяца прошло с тех пор, как они в последний раз виделись с Натаниелем. Обрадуется ли он ее появлению?
Элизабет негромко рассмеялась. Конечно же, обрадуется. Ведь он ее любит. К чему глупые страхи.
Да и страшится она не его, а неясного будущего. И это неудивительно, ведь ее жизнь в последнее время была полна неожиданностей.
И все же она не могла избавиться от навязчивой мысли. Может быть, она несколько поторопилась приехать сюда?
Кучер знал, где находится особняк О'Коннора. Ей следовало найти себе комнату, а об этом лучше всего посоветоваться с Натаниелем. Ее средства были очень ограниченны, ей пришлось продать несколько драгоценностей, чтобы оплатить морское путешествие. Но если все пойдет благополучно, комната ей потребуется всего на одну-две недели. Более всего Элизабет мечтала о скорой свадьбе и надеялась, что Натаниель разделяет ее чувства.
Занятая своими мыслями, Элизабет поправила шляпку и разгладила жакет. После месяца, проведенного на корабле, она казалась себе не слишком опрятной и стеснялась помятого платья. Чуть заметная улыбка приподняла кончики ее губ. Девушка чувствовала себя почти бродяжкой с таким маленьким саквояжем в руке. Она оставила багаж в порту в надежде, что Натаниель пошлет кого-то завтра утром за ее сундуками.
Собрав все свое мужество, Элизабет ступила на кирпичную дорожку, ведущую к дому. Каблуки ее туфель громко застучали по ступеням. Наверху, на площадке перед широкой двустворчатой дверью, она остановилась и протянула тонкую руку в белой перчатке к замысловатому медному дверному молотку. Скрывая волнение, Элизабет решительно постучала в дверь.
Внутри немедленно раздались шаги, и дверь широко отворилась. Сгорбленный человек с седыми бакенбардами, по виду дворецкий, появился на пороге.
Элизабет заставила себя улыбнуться.
— Добрый день, — сказала она любезно. — Это дом мистера О'Коннора?
Дворецкий приподнял мохнатые брови.
— Совершенно верно, мадам.
Улыбка Элизабет потеряла натянутость.
— Прекрасно, Я бы хотела увидеться с мистером О'Коннором, если, конечно, он дома.
Дворецкий скользнул по ней взглядом и явно остался доволен.
— Как мне доложить о вас, мадам?
— Скажите, что это леди Элизабет Стентон. — Ее смех прозвучал несколько натянуто. — Прошу извинить меня за внезапное появление, но мой корабль только сегодня прибыл в гавань. — Она сочла нужным объясниться. — При отъезде из Лондона возникли некоторые затруднения. Я очень спешила и не успела написать мистеру О'Коннору. Возможно, я поторопилась… Мне следовало подождать, но я так хотела вновь его увидеть!
Последовала небольшая пауза.
— Мистер О'Коннор еще не вернулся с верфи, но, думаю, он будет здесь через четверть часа. Вы подождете?
Страхи исчезли.
— Да, конечно.
— Тогда прошу вас, войдите.
Дворецкий отступил, пропуская ее в дом.
Через просторную переднюю он провел Элизабет в большую гостиную, которая сразу понравилась ей своим уютом и красивым убранством.
— Меня зовут Симмонс, мадам. Может быть, вы хотите чаю?
Он держался безупречно учтиво и сдержанно, но в его глазах Элизабет увидела доброту.
— Благодарю вас, Симмонс, — ответила она с улыбкой. — Это будет весьма кстати.
Симмонс слегка поклонился и вышел из комнаты.
Элизабет села в большое мягкое кресло у камина. Очень скоро молоденькая горничная, назвавшаяся Милли, принесла серебряный поднос с чайными принадлежностями. Элизабет налила себе чашку в надежде, что чай ее освежит, но после нескольких глотков почувствовала в груди жар, такой же сильный, как от огня, пылавшего в камине.
Она поднялась с кресла и начала беспокойно расхаживать по комнате. Теперь, когда наступил решающий момент, радость и тревога боролись в ней. Элизабет поймала свое отражение в небольшом квадратном зеркале в резной раме. Два розовых пятна горели у нее на щеках, ярко-зеленые глаза странно блестели. Их блеск показался Элизабет несколько неестественным…
Отражение в зеркале вдруг расплылось, потом вернулось. Элизабет нахмурилась. Ей почему-то стало трудно дышать, но, конечно, причиной всему были нервы.
До ее ушей донесся звук подъехавшего экипажа.
Элизабет птицей подлетела к окну. Сквозь прозрачное кружево занавесок она разглядела высокого стройного человека, шагавшего по дорожке.
Все запело у нее внутри. Это он, это ее Натаниель!
В передней послышались голоса. Чтобы унять дрожь, Элизабет крепко сжала руки. Она была готова закружиться в танце.
Раздались шаги. Симмонс постучал, затем приоткрыл дверь.
— Мадам, хозяин скоро придет.
Элизабет кивнула в ответ. Ее мысли стремительно перескакивали с одного на другое. Удивится ли Натаниель ее приезду? Конечно, удивится. Будет ли доволен? Обязательно! В конце концов он попросил ее выйти за него замуж! Ее блаженству не было предела. Она вздохнула, представив себе, что случится, когда Натаниель войдет в комнату.
Он взглянет на нее с той самой знакомой ей постоянной улыбкой, от которой в его глазах появлялись смешинки. Элизабет сама невольно улыбнулась приятному воспоминанию. Потом… Потом он заключит ее в свои объятия и поцелует, как поцеловал тогда.
С легким скрипом отворилась дверь. На пороге появился мужчина, элегантный, очень высокий, широкий в плечах и с не правдоподобно узкими бедрами. С волосами темнее воронова крыла…
