Саманта Гарвер - Тайный шепот
Тень?
Харриет кинулась прочь. Она одним выдохом задула все три свечи в старом подсвечнике, подхватила свою и, не обращая внимания на то, что сшибает по дороге какие-то предметы, выскочила с чердака, захлопнув за собой дверь.
Только после того, как она вернулась в свою комнату и немного порыдала в подушку, сердце постепенно стало успокаиваться. Тут у нее возникла новая мысль – так перед взрывом возникает искра. Харриет резко села, откинув волосы с лица. Она некоторое время смотрела на окно, потом подошла к нему, подышала на стекло и пальцем, как леди Ан-набель, написала одно слово.
Не тень.
– Нет, – прошептала Харриет.
Он не постучался, потому что не хотел ненужного внимания и любопытных взглядов других гостей, жаждущих узнать, зачем Бенедикту посреди ночи понадобилась одинокая женщина. Дверь оказалась незаперта и тихонько скрипнула, открываясь. Входя в тихую комнату, Бенедикт напомнил себе, что поступает так, только чтобы не привлекать внимания.
На небольшом бюро почти догорела свеча. Бенедикт подошел поближе к кровати и увидел Харриет. Она спала на неразобранной постели, в ночной рубашке без рукавов, волосы заплетены в толстую косу, упавшую на плечо. Раскинув руки в стороны, Харриет излучала невинность, которую так умело прятала, возвышаясь над другими женщинами и отпуская необидные насмешки.
Бенедикт с трудом оторвался от созерцания спящей Харриет – все его тело напряглось, а сердце нашептывало вещи, о которых он предпочел бы сейчас не думать.
Взгляд его упал на тетрадь в кожаном переплете, лежавшую на столе рядом со свечой и пузырьком с дорогими индийскими чернилами. Безо всяких угрызений совести, что неудивительно для человека, час назад незаконно вторгшегося в чужой дом, Бенедикт открыл тетрадь на первой странице и прочел написанное женским почерком: «Дневник Харриет Р. Мосли», а чуть ниже объяснение, что это подарок от подруги Августы Мерриуэзер, утверждавшей, что без Харриет «мир был бы лишен смеха».
Бенедикт перелистнул страницу. Здесь почерк был на удивление мелким и изящным, словно Харриет не желала портить подарок неуклюжей каллиграфией.
Из дневника Харриет Р. Мосли
Слава Богу, что Эмили и остальные сочли возможным отправить меня в это путешествие, иначе мне было бы очень неловко, если бы меня внезапно постигла смерть и кто-нибудь, обнаружив дневник, понял бы, как скучна моя жизнь. Я бы чувствовала себя глупо, описывая свои чувства и дневные дела, в том числе беседы с друзьями, чтение дрянных романов и время от времени опрокидывание рюмочки хорошего бренди. Хотя недавно мы приобрели знаменитую «Книгу для любовников», а в ней имеются довольно интересные главы и рискованные иллюстрации.
Завтра вечером в это время я уже основательно устроюсь в доме с привидениями. Кто знает, не услышу ли я там странные звуки во тьме, не увижу ли причудливые безголовые фигуры в тени? Может быть, если мне повезет.
Бенедикт ухмыльнулся.
– Вынуждена настоятельно попросить не заглядывать в мой дневник. Хотя там и есть несколько интересных историй о таинственных событиях и дэже упоминание об убийстве, но нет ничего, о чем ты не слышал бы или чему не был бы свидетелем.
Увлекшись чтением, Бенедикт не заметил, что Харриет проснулась. Он не подскочил на месте, когда она заговорила, но не потому, что она не застала его врасплох, – просто давным-давно приучил себя не реагировать даже на самое неожиданное.
Бенедикт закрыл тетрадь и посмотрел на Харриет – она лежала, как и раньше, с закрытыми глазами, и на лице никакого раздражения из-за того, что он влез в ее дневник.
– Скучное чтиво, – сказала она пологу над головой. – Честно.
– Ничего подобного, Харриет. Ты пишешь очень неплохо. Может, тебе стоит попробовать себя в тех самых дрянных романах, которые ты так любишь?
Она открыла глаза.
– Ты правда так думаешь?
– Да, – честно ответил Бенедикт.
Харриет улыбнулась и повернула голову, чтобы посмотреть на него.
– Добыл дневник Аннабель?
– Да.
Она свела брови и осмотрела его с ног до головы. Бенедикт пытался сосредоточиться на ее словах.
– Все прошло хорошо? С тобой ничего не случилось?
– Я бы с удовольствием попотчевал тебя волнующей историей о том, как на меня напали собаки или люди в масках, но я проник в дом и вышел оттуда довольно легко.
– Хорошо. – Харриет села, не обращая внимания на свои голые плечи и ноги. Хотя, подумал Бенедикт, это вполне понятно, если учесть, как они провели добрую часть дня.
Всякий раз, как он находился рядом с Харриет, все вокруг становилось на удивление уютным. По правде говоря, Бенедикт не мог припомнить, когда он так легко чувствовал себя рядом с другим человеком, даже с Гарфилдом, бывшим ему вместо отца.
– Ну? – произнесла Харриет, и Бенедикт сообразил, что она выжидательно вытянула руку. – Ты что, хочешь, чтобы я умоляла?
Что-то темное и дьявольское зашевелилось внутри Бенедикта. Он поднял брови над очками, глядя то на пышные груди, то на темно-розовые губы.
– Бенедикт! – По голосу Харриет было понятно, что она не догадывается о его порочных мыслях.
Он вздохнул и сунул руку во внутренний карман сюртука. Бенедикт искренне надеялся, что наступит день, когда он услышит из этих уст мольбу, и молить его будут не о чертовом дневнике.
Глава 29
– Знаешь, – сказала Харриет час спустя, – что касается дневников, так этот довольно скучноват.
Не услышав ответа, она оторвалась от довольно небрежного почерка Аннабель Рочестер.
Бенедикт сидел в глубоком кресле у бюро. Он сцепил пальцы на животе, а голову наклонил вперед, так что Харриет не могла разглядеть его глаз – свеча отбрасывала отблески на очки.
– Бенедикт, ты что, спишь?
Он резко дернулся и выпрямился.
– Нет! – быстро ответил он чуть хрипловатым со сна голосом. – Я думал.
Харриет усмехнулась:
– И о чем?
Бенедикт склонил голову набок, и Харриет не заметила и следов дремоты в его глазах.
– Я вспомнил, что о дневнике узнала именно ты.
– И что?
– Значит, мое утверждение, что ты отвлекаешь меня от расследования, было неверным. Ты нашла ту единственную вещь, которая может хоть как-то помочь мне отыскать проклятые часы.
Харриет улыбнулась, у нее потеплело на душе. «Интересно, – подумала она, – это нормально, что мне так приятны слова Бенедикта?» Посмотрела на тетрадь у себя на коленях и вздохнула:
– Мы не знаем, поможет ли это, Бенедикт. Пока я читала только о каждодневных событиях в доме и семье леди Аннабель. Ее единственная сестра погибла, упав с лошади, а местный купец пытался продать ей пряности, перемешанные с землей. Она несколько раз упоминает своего мужа, описывает ужасные скандалы, случавшиеся из-за его отвратительного характера, но за ними обычно следует… – Харриет исподлобья посмотрела на Бенедикта, оборвала фразу на полуслове и перелистнула страницу.
