Аманда Маккейб - Укрощение повесы
Анна схватила книгу и сунула в сумочку. Ее оставить она все-таки не могла.
Она сбежала вниз по лестнице и вышла на яркое теплое солнце. Казалось, весна действительно вступила в свои права, но даже она не могла согреть ее сердце. По саду прогуливались гости, недавняя стремительная ссора уже была позабыта. Из зеленого лабиринта слышались голоса и хихиканье.
Роб с Эдвардом уже ушли, но Элизабет была здесь, она помахала Анне со своей мраморной скамейки. Анна помахала в ответ, но шаги не замедлила. Свернув в сторону, обогнула дом и побежала к конюшням.
— Мне нужен самый быстрый скакун, — сообщила она груму.
— Вы уверены, миссис? — растерянно переспросил тот.
«Должно быть, он вспомнил мою неопытность на соколиной охоте», — подумала Анна. Она тоже об этом вспомнила и с некоторым испугом глянула на длинные ряды лошадей в стойлах. Но ей необходимо было уехать.
— Совершенно уверена, — решительно заявила она. — Я могу взять коня, на котором обычно ездит леди Элизабет?
— Если вы настаиваете, миссис, — ответил грум и повернулся к своенравной кобыле Элизабет. — Я пришлю вам в сопровождение двоих конюхов...
— Нет, — быстро сказала Анна. — Сегодня я поеду одна.
Одна — и теперь уже навсегда. Теперь она может доверять только самой себе и больше никому.
— Ты, случайно, не видела Анну? — спросил Роб, заметив в саду Элизабет. — Я обыскал весь дом, но ее нигде нет. Я обещал ей, что после обеда мы отправимся погулять.
Элизабет с улыбкой подняла голову и опустила книгу на шелковые юбки.
— Роберт, сегодня ты так и рвешься отправиться со своей леди на романтическую прогулку.
Роб усмехнулся. Да, он рвался, как это ни смешно. Он жаждал проводить с Анной каждую свободную минуту. Чаще вызывать ее улыбку, слушать столь редкую мелодию ее смеха, целовать.
— Сегодня прекрасный день для прогулок на свежем воздухе.
— А Эдвард, увы, считает, что сегодня прекрасный день, чтобы навестить соседей и оставить меня в одиночестве, — беззаботно заметила Элизабет. — Я рада, что хоть кто-то сегодня настроен романтично.
— Однако я не могу думать о романтике, когда моей леди нет рядом, — сказал Роб. — Надеюсь, она не бросила меня, чтобы уединиться с кем-нибудь другим в лабиринте.
— Очень сомневаюсь. Анна ни на кого другого даже не смотрит, только на тебя. Думаю, она решила прокатиться верхом.
— Верхом? — изумился Роб. — Она же недолюбливает лошадей.
— Всем нам приходится преодолевать свои страхи. Я видела ее меньше часа назад, она шла к конюшням. И она была в шляпке и перчатках.
Роб внезапно ощутил беспокойство. Вот так тайком убегать, чтобы покататься верхом, Анне несвойственно. Но все ее вещи на месте, за исключением его поэмы.
— Может, кто-то из грумов видел, куда она отправилась, — пробормотал он. — Я поеду за ней.
Элизабет нахмурилась, словно почувствовав его сомнения.
— Мне поехать с тобой? Помочь ее поискать? — Она замолчала. — Вы что, поссорились? И поэтому она уехала?
— Совсем нет. У нас все было отлично. — Робу вспомнилось лицо Анны, когда он поцеловал ее, прежде чем на рассвете выскользнуть из ее спальни. Нежная, сонная улыбка, она обнимает его за шею, чтобы еще раз поцеловать, и потом снова погружается в сон. Самое желанное зрелище в мире.
Конечно, она просто решила прокатиться по окрестностям и скоро вернется. Но черное облако сомнений все равно витало над его мыслями, а, занимаясь секретной работой, Роб научился доверять своим инстинктам.
— Я отправляюсь на ее поиски, — произнес он. Она не может от него сбежать.
Глава 21
Анна сжимала в руках поводья и скакала вперед, полагаясь на волю лошади. Ветер свистел в ушах и яростно трепал ее волосы. Она поклялась, что никогда больше не сядет на лошадь. Однако сейчас ей приходилось одновременно цепляться за животное и молиться, чтобы прибыть в Лондон вовремя.
По дороге ей почти никто не встретился, только несколько фермеров на телегах и одна красивая карета, которая, к счастью, промчалась слишком быстро, чтобы ее заметить. Она старалась не думать ни о том, что она оставляет позади, ни о том, что может ждать ее в Лондоне. Сейчас все ее помыслы были только об одном — увезти отца из Соутворка и точно выяснить, в чем именно его подозревают, чтобы в дальнейшем найти доказательства невиновности.
Думай она о Роберте и его участии в этом деле и о том, как он с ней поступил, она бы точно сошла с ума.
Анна выехала на перекресток и остановилась передохнуть. Глянула на голубое небо. Утром оно казалось таким ясным и полным надежд, а теперь стало серым и пасмурным. Солнце скрылось за облаками, накрывая поля тенью.
Она старалась успокоить дыхание, как вдруг услышала какой-то шум, словно вдалеке загромыхал гром.
И шум усиливался. Анна повернулась в седле, чтобы посмотреть назад, но дорога была пуста. Она выпрямилась и заметила, что по поперечной улице к ней кто-то несется.
Это был всадник на большой черной лошади. Он скакал на большой скорости, поднимая облака пыли, и направлялся прямо к ней. Анна повернулась и натянула поводья, собираясь пуститься вскачь.
— Анна! — услышала она крик. — Анна, подожди!
Роберт! Он подъехал ближе, и она увидела его лицо, потемневшее, напряженное. Первым порывом было броситься прочь, но что-то ее удержало. Что-то неумолимое и неизбежное не давало ей сдвинуться с места. Она смотрела, как он приближается, и внутри у нее бушевала безумная смесь гнева, надежды и страха. Она не могла от него больше бежать.
Роб затормозил перед ней, из-под копыт полетели грязь и песок. Его сапоги были забрызганы грязью, сквозь расстегнутый дублет виднелась рубашка и поблескивала потная кожа. Без сомнения, он скакал изо всех сил, чтобы перехватить ее, и Анна напряженно замерла в седле, не зная, что он собирается делать дальше.
— Куда это ты, черт возьми, отправилась? — грубо рявкнул Роб.
— В Лондон, — ответила Анна и натянула поводья, поскольку лошадь начала нервно перебирать копытами.
— Прямо сейчас? Одна?
Он смотрел на нее так, словно она внезапно свихнулась. Он не мог постичь ее поступка, и Анна вновь испытала прилив гнева. Это не она здесь безумна и не она вдвойне обманщица. Это он должен перед ней объясняться.
— Я должна увидеться со своим отцом, — сказала она. — Если вы с лордом Эдвардом его еще не арестовали.
Роб сузил глаза, и она сразу пожалела о своем опрометчивом поступке. Если он действительно подозревает ее отца, она дала понять, что ей об этом известно. А если нет, она подвергает его еще большей опасности.
И то и другое для нее непереносимо.
