Лесия Корнуолл - Любовь на Рождество
Он прошел по комнате, облокотился на каминную полку и оглядел спящих детей.
– Шона благодарна вам за то, что вы присматриваете за детьми. У нее полно хлопот с новорожденным, а Крошка Дженет и Фиона помогают Энни. Лотти всем и каждому рассказывает, какая вы смелая. Видимо, история о том, как леди Алана спасла свинью волынщика, станет любимой рождественской сказкой в здешней деревне.
– На самом деле я трусиха, – призналась Алана. – Надеюсь, вы не станете меня переубеждать. Вы спали?
– Посплю потом, когда угомонятся остальные, – отмахнулся он. – Вообще-то я ищу Сэнди. Вы его не видели?
Она прикусила губу.
– Вы хотите наказать его? Но ведь он не нарочно…
Иан гордый, он может и отказаться от помощи Алека. Об этом Алана не подумала. Она действовала повинуясь минутному порыву, считая, что это будет правильно. И с давних пор знала о своем стремлении устранять сложности в жизни тех, кто был ей дорог.
Алана уклонилась от прямого ответа, и Иан нахмурился, отблеск огня подчеркнул морщины на его лбу.
– Могли погибнуть люди.
– Но ведь не погибли же. Все спасены. Коттеджи можно отстроить заново. А если бы Сэнди не поднял тревогу, все могло кончиться гораздо хуже.
– Сейчас он преступник, а не герой, – возразил Иан.
– Да, но на его месте мог оказаться…
– Вы считаете, светлую сторону можно отыскать в чем угодно? Если да, вы удивительная женщина, Алана Макнаб, – негромко произнес он.
Ее сердце чуть не выскочило из груди.
– Так меня воспитали. Видите ли, Меган у нас в семье красавица и прекрасная рассказчица, но она ужасно вспыльчивая. Сорча – прелестная девчонка-сорванец, легко прощающая всех и каждого.
– А вы? – спросил он.
– А я – нечто среднее между ними. Я мирила сестер, когда Сорча таскала у Меган ленты, и я исправила положение, когда Меган… – Она осеклась. Она так старалась быть самой полезной и ответственной из сестер Макнаб, послушной, готовой всем угодить даже ценой собственного счастья! Как поступили бы минувшей ночью Меган или Деворгилла? Она вгляделась в хмурое лицо Иана. Несомненно, он тоже теряется в догадках, но только думает не о ее родных, а о собственных.
– Бедная Пенелопа… – заговорила Алана. – Она чувствует себя здесь чужой, к шотландским обычаям не привыкла. По-моему, ей необходима ваша поддержка, и тогда она удивит вас…
Он скрестил руки на груди.
– Пока что меня удивляете вы. Это же не ваши люди. А вы, несмотря на больное колено…
Она яростно выпалила:
– Все они – мои люди! На месте Лотти Макгилливрей могла оказаться Мораг Макнаб из деревни Гленлорн. На месте Сэнди – Лейф Ренни, наш егерь, коттедж которого тоже сгорел. Как же я могла не помочь? Я скучаю по этим людям, люблю их, вижу их в лицах, словах и поступках членов клана Макгилливреев. – Ее глаза наполнились слезами при мысли о том, что могло случиться, ужас сковал сердце.
Иан встал перед ней на колени и нежно стер с ее щек слезы.
– Такая отважная, а сбежала, – произнес он и жестом руки остановил Алану, когда она попыталась снова возразить. – Готовы вы признаться в этом или нет, а уезжать в Англию вам не хочется. И выходить за лорда Уилбура тоже?
Она закрыла глаза.
– Он Уилфред, а я дала слово. Пообещала.
Сколько же раз она успела мысленно повторить эти слова? Произнесенные вслух, они звучали не так убедительно. Скорее как недостаточно веская причина выйти замуж.
– Если есть о чем сожалеть, исполнить обещание нелегко, – заметил он.
– Мне объяснили, что со временем можно привыкнуть ко всему, надо только захотеть. Все не так уж плохо. – Их взгляды встретились, она увидела в его глазах сомнения, но к ней они вряд ли относились – зачем ему вообще беспокоиться о ней? Алана вспомнила слова Фионы о том, что Иан, наверное, не хочет уезжать в Англию и боится этого переезда. Накрыв ладонью руку Иана, Алана пожала ее. – У вас все будет по-другому, Иан. Вы станете графом. Пенелопа так красива, из нее получится превосходная графиня… – Может, уверяя его, она и сама поверит в лучшее будущее для себя и свыкнется с мыслями о неизбежном. Но прикосновение к нему вызвало новый прилив сожалений.
– Не надо меня жалеть, – попросил он, неверно истолковав ее намерения.
– Но я…
Он убрал руку, отошел к камину и засмотрелся на огонь; выражение его лица стало суровым, пальцы сжались в кулак на каминной полке.
– Я никогда даже не мечтал стать английским графом. От своих английских родственников я годами не получал никаких вестей, с тех самых пор, как умер мой отец, и думал, больше никогда о них не услышу. Я был уверен, что проведу всю жизнь здесь, в Крейглите, буду прилагать все старания, чтобы быть хорошим лэрдом, добрым мужем и отцом, когда придет время, если оно придет, и я убеждал себя, что всего этого мне более чем достаточно. – Он сглотнул. – Тем не менее… – Иан умолк.
– Тем не менее? – напомнила о себе Алана.
– Вместе с ответственностью приходят и новые возможности, шансы сделать что-то большее и стать чем-то большим. Возможности строить и менять, помочь Фионе устроить свою жизнь, выяснить, чего я… – Он повернулся к ней и сцепил руки за спиной. – Чего я хочу и на что способен, – заключил он.
Алана улыбнулась.
– Иан Макгилливрей, вы удивительный человек. Вы прекрасный лэрд и будете отличным графом.
– А если я ошибаюсь, а Марджори права? Что, если меня, шотландца, не признают новым графом Пембруком? – Он пригладил ладонью волосы и покачал головой. – Сколько учился произносить это чертово слово, и все равно ничего не выходит. «Пибрек».
Она мягко улыбнулась.
– А мне нравится, как вы его произносите. Звучит как название манящего, уютного места, а не… – Она отвернулась. – Моя тетя Элеонора говорит, что любое дело надо начинать так, как будто твердо решил продолжать его, с самого начала дать окружающим понять, кто ты такой.
– А с чего начнете вы? – спросил он. – Как только вы, молодая жена лорда Мерридью, выйдете из экипажа, на вас устремятся все взгляды. И с чего же вы начнете?
Она тяжело вздохнула. Все начнется задолго до этого момента. Одно время ей казалось, что достаточно будет просто сделать что ей скажут, надеть свадебное платье и произнести слова клятвы, скрепляющей ее союз с лордом Мерридью. О моменте, который упомянул Иан, она даже не задумывалась, не представляла, как вступит в права маркизы, жены, хозяйки огромного поместья.
Алана прикусила губу. Начать ей следовало с другого: с твердого «нет» на все требования матери занять место Меган.
– Жаль, что нельзя все начать сначала, – прошептала она.
– А может, вы уже начали, – возразил Иан. – Потому и сбежали, и пришли…
Ответить она не успела: дверь открылась и вошла Пенелопа, свежая после купания, элегантно одетая в воздушный розовый муслин, щеголяющая изысканной прической. Безмятежность на ее лице улетучилась, едва она увидела детей, а потом Иана и Алану. Пенелопа брезгливо сморщила нос.
