Патриция Райс - Магия
Дунстан усмехнулся и наклонился поцеловать ее подбородок, смакуя пробежавшую по ней дрожь желания.
В ответ она вытащила его рубашку из бриджей и запустила под нее руки. Он должен был либо сейчас же встать с кровати, либо подчиниться требованию леди.
Учитывая различия в их положении, Дунстан пытался избегать встреч с Лейлой после первой близости. Сейчас ее желание не казалось ему настолько глупым. Растениям необходимы и солнце и дождь, чтобы расти. Возможно, чтобы найти убийцу Силии или открыть источник силы Малколм, необходим союз агронома и ведьмы. Они — как две стороны монеты, что создает единое целое.
Она храбра, сильна, независима и верит в него. Ему оставалось только поверить в самого себя.
С такой женщиной, как Лейла, готовой поддержать его в любой момент, ему ничего другого не оставалось, как полностью довериться ей во всем.
С замирающим сердцем, испугавшись, что его сомнения целиком завладеют им, Дунстан решил больше не сопротивляться их удивительной тяге друг к другу.
— Скажи мне, — прошептал он, покусывая мочку ее уха, — семя, которое мы с тобой зачали, уже растет? Будем ждать урожай после святок? — Он положил руку на живот Лейлы, чтобы намекнуть, что не сады имеет в виду.
Лейла чувствовала, как сильно возбужден Дунстан, и охотно принимала его многообещающие поцелуи. Почему он просто не возьмет ее, вместо того чтобы задавать вопросы, на которые у нее не было ответов?
Она нетерпеливо провела пальцами по крепким мускулам его груди, но в ее сердце уже зародилась легкая тревога, когда она подсчитала дни. Она не могла забеременеть сразу после стольких лет бесплодия. Но не следовало забывать, кто они такие. Он был Ивесом, а она Малколм. Вызывающе Лейла продолжила свой путь вниз по его животу и еще ниже, нащупав пальцами, как набухла его плоть, и улыбнулась, когда он что-то пробормотал.
— Я предпочитаю сама ухаживать за этим полем, — томным голосом проговорила она. — И сама хочу его вспахать. Прямо сейчас. — От ее настойчивых ласк он опять не сдержался и застонал.
— Теперь главное — как я тебя возьму, — пробормотал он. — Я не стал бы рисковать, не хочу, чтобы ты забеременела, раз уж в первый раз повезло.
Лейла запаниковала еще больше, но постаралась скрыть это. Может, она и оправдала бы надежды быть настоящей Малколм, и с тем, что этот Ивес хотел дать ей, она тоже справится. Ее пальцы уже расстегивали пуговицы на бриджах Дунстана, и на сей раз он не остановил ее, а лишь застонал, когда она, наконец, завладела его тяжелой плотью. Лейла переживала удивительные минуты своего триумфа. Пусть ее можно было назвать неудачницей в чем-то другом, но только не в искусстве соблазна.
— Я готова рискнуть, — прошептала она, осыпая поцелуями широкую грудь Дунстана.
— А я нет. — Он отодвинулся подальше, оставляя пустое место рядом с ней, где всего лишь несколько секунд назад согревал ее теплом своего тела.
Лейла бы прибегла к своим уловкам, если бы не видела, как, сидя на краю кровати, он снимает рубашку и стягивает бриджи. Она вся напряглась в ожидании. Мощные мускулы слегка поигрывали на спине Дунстана, и Лейла очень пожалела, что в комнате царит полумрак и нельзя будет, как следует рассмотреть его, когда он повернется к ней лицом.
Она знала его высоким и сильным мужчиной, но при виде обнаженного Дунстана у нее перехватило дыхание.
В первый момент, когда он надел презерватив на свою мощную плоть, ей захотелось выразить резкий протест, но стоило ли это делать? Вместо этого она приподнялась и завязала шелковые шнурки полога над кроватью. У Дунстана уже рос Гриффит, так что другие дети ему были не нужны, только удовольствие, которое она предлагала. Лейла могла это понять.
Последующие затем страстные поцелуи заставили ее забыть о возникшем поначалу разочаровании.
— Ты самая очаровательная женщина, которую я когда-либо встречал, — прошептал он у ее губ, освобождая Лейлу от бархатной одежды. — Тебе следует чаще носить синий цвет, он идет тебе точно так же, как красный. — Он завладел ее ртом, предупреждая любой протест.
Лейла не могла говорить, даже если бы и захотела. Она упивалась его живительными поцелуями, в то время как его искусные пальцы доводили ее до безумия своими ласками. Она уже не могла больше ждать и сильно стиснула его плечи. Но Дунстан не спешил, он продолжал спокойно исследовать ее рот, заполняя ее легкие своим дыханием, в то время как его руки справлялись с нею другими способами.
Его пальцы сжимали набухшие груди Лейлы, и она стонала, полностью отдавшись страсти. Лаская грудь Дунстана, она стремилась доставить ему не меньшее удовольствие. Он раздвинул ее ноги коленями, и она не могла остановить его, даже если бы захотела. Да она и не пыталась.
— Не думаю, что смогу делить тебя с другим мужчиной, как это было с Силией, — пробормотал Дунстан, отпуская ее рот и осыпая поцелуями лицо. — Скажи мне, что я твой единственный мужчина. И тебе никто не нужен, кроме меня.
Лейле было странно думать, что ею снова будет обладать исключительно один мужчина. Сейчас она была совершенно независима, и он не имел никакого права ставить ей какие-то условия.
— Скажи мне и сделай так. — Он наклонил голову, взял губами ее сосок, и она вся выгнулась от нетерпения. Лейла почувствовала, как он слегка коснулся своей плотью того места, куда она жаждала его заполучить, но он просто скользил взад и вперед, доводя ее до исступления, но не удовлетворения.
Она проигнорировала его требование и обвила Дунстана ногами, как бы убеждая тем самым, нужны ли сейчас какие-то слова.
— Лейла, — предупредил он, — скажи это сейчас, или мы оба проиграем. Я знаю, что ты — не Силия, но я не могу делить тебя ни с кем.
Слыша по голосу, что он все еще контролирует себя, Лейла уступила. Что только не скажешь такому мужчине, как Дунстан, ведь никто никогда еще не испытывал к ней подобной страсти. Он требовал всего лишь ее обещания и больше ничего взамен. Лейла знала, что Дунстан не стал бы просить ее об этом, если бы не решил остаться с ней и помочь. К ее страстному желанию добавились радость и облегчение.
— Я никогда не захочу другого мужчину, прошептала она с искренностью, исходящей из самой глубины сердца. — Пожалуйста…
— Ах, Лейла… — Он поцеловал ее и так же тихо произнес: — Спасибо. — Он сказал это настолько тихо, что Лейла не была уверена, что расслышала его.
Без всякого предупреждения Дунстан приподнял ее и снял оставшуюся одежду, запутавшуюся вокруг ее талии. Захватив губами розовый сосок Лейлы, он устроился у нее между ног. Благородная изящная леди требовательно выгнула бедра ему навстречу, и он потерялся в ее теплых, мягких, бархатистых изгибах и потонул в аромате роз и корицы.
