Аманда Маккейб - Зимняя королева
— А когда он уезжал, с ним была леди?
— Да, была. Он ее на руках принес. Укутанной в белую меховую мантию. С ним еще двое господ были, хотя один из них пошел в другую сторону.
— А мистер Макинтош, по какой дороге поехал? — спросил Энтон.
— На Гринвич, думаю. Вдоль реки поехал. Очень торопились. От мужа с любовником сбежала, а?!
Итак, леди в белых мехах увезли в Гринвич! Холодная, твердая, как кристалл, ярость заполнила Энтона. Он развернулся на каблуках и зашагал назад, во дворец.
Глава 14
Снежный день, 2 января
Розамунда медленно приходила в себя, будто выбиралась из какой-то черной подземной пещеры к далекому маленькому пятнышку света. Руки и ноги болели, но она все равно карабкалась вверх. Она заставила себя открыть глаза, голова болела, будто ее раскололи пополам. Вначале она подумала, что и впрямь находится в пещере и окружена каменными стенами. Она ничего не видела, ничего не чувствовала, только болезненную тряску. Потом она поняла, что на нее намотан плащ и капюшон опущен, мягкий меховой капюшон, который отгородил ее от мира. И тут она все вспомнила!
Ее схватили, когда она вышла из спальни королевы; схватил мужчина и заткнул рот перчаткой. Потом она ударила его ногой, и он ударил ее так, что она потеряла сознание. Где теперь она?!
Боль в голове медленно притуплялась, и Розамунда могла слышать жужжание голосов над собой, стук копыт бегущих лошадей. Значит, она в каком-то экипаже или санях, и ее с каждой секундой все дальше увозят от дворца. Медленно, осторожно, она чуть-чуть сдвинула капюшон, чтобы похитители все еще думали, что она без сознания. К счастью, они забыли связать ее, как грозились…
— Бестолочь! — проворчал один из похитителей с грассирующим шотландским акцентом. — Всегда так, если наймешь англичанина — обязательно все испортит!
— Откуда мне было знать, что это не королева? — оправдывался другой. — Такая же рыжая, зеленое платье, накидка белая. И вышла она из королевской спальни!
— И как часто ты видел, чтобы королева Елизавета фланировала по дворцу одна? Она, может, и узурпатор трона, но не дура!
— Может, у нее было любовное свидание с этим ублюдком Лестером?!
— Которого она подсовывает королеве Марии? Ха-ха. Она, конечно, похотливая шлюха, но не дура!
Шотландец прав: его помощник и в самом деле дурак, так ошибиться с выбором своей жертвы. И вообще, совершенно безрассудная идея — украсть королеву; здесь были бы нужны точный расчет времени и стальные нервы.
Но что они теперь сделают с нею, когда обнаружили свою ужасную ошибку?!
Она почувствовала, как ей на кожу давит лист пергамента в рукаве — выездной пропуск для лорда Дарнли, который она туда засунула, как теперь казалось, много дней назад. Нанял ли их лорд Дарнли и его мать? Или кто-то совсем другой? В голове у нее загудело, когда она подумала о Мелвилле, леди Леннокс, Сесилии Саттон; вспомнила о замысле королевы женить лорда Лестера на королеве Марии, о кукле, свисающей с дерева: «Так будет со всеми узурпаторами».
— А что с этой девчонкой делать?! — спросил другой мужчина. Голос у него был странно удаленным, как из-под маски. — Она укусила меня.
— Не так тебя надо было, — раздраженно ответил шотландец. — Хотя обычно английские дамочки уступают по отваге нашим девицам. Интересно, кто она? Думаю, нам надо выяснить это до того, как мы начнем исправлять твою дурацкую ошибку.
Розамунда не успела опомниться, как капюшон с нее сбросили, развязали и откинули маску. Парик тоже сорвали, и ее собственные волосы посыпались по плечам.
— О-го-го! — проворчал шотландец. — Леди Розамунда Рамси!
Это был, как поняла теперь потрясенная Розамунда, Макинтош, завернутый в черную мантию с пятнами звезд.
Она побарахталась, чтобы сесть, отползая подальше от него. Макинтош встал возле нее на колени, а другой похититель вожжами подгонял лошадей, чтобы бежали быстрей, — лед вокруг превратился в летящее, сверкающее серебром пятно. Возница взглянул на Розамунду, и, хотя лицо его было наполовину обмотано вязаным шарфом, Розамунда разглядела, что это был Ричард! Тот, кто, как она когда-то думала, мог быть ей небезразличен!
Несмотря на потрясение, кое-какие мысли в ее голове были. Она вспомнила его исчезновение из дома без единого слова, на многие месяцы; его внезапное появление при дворе; отчаяние в его глазах, когда они встретились. Вспомнила напряженность в его отношениях с Сесилией, у которой были какие-то свои дела с шотландцами. Но почему, почему он впутался в такой предательский заговор?
— Розамунда?! Что ты тут делаешь?!
Жгучая ярость смыла оцепенение шока, и Розамунда заорала:
— Что я тут делаю?! Я скажу — меня украл один осел?! Что бы сказали твои родители, если бы узнали о таком позоре? Ты же преступник!
Макинтош расхохотался, схватил Розамунду за запястье, подтащил к себе.
— Ишь ты! В тебе твоя шотландская кровь заговорила, леди Рамси! Но тебе, Ричард, она напомнила не пустяк! И в самом деле, что бы сказали твои родители?!
— Да я сама бы выпустила из себя всю свою шотландскую кровь до последней капли, если она ведет вот к такому: к предательству, угрозам, не говоря уже о слабоумии. — Розамунда выдернула свою руку.
Макинтош разозлился, схватил ее за плечи и тряхнул так, что у нее клацнули зубы.
— Из-за треклятого английского слабоумия мы оказались в таком положении! — ругался он. — Это твой пылкий кавалер схватил тебя. По ошибке. Никому ты и не была нужна!
— Тогда я рада, что из-за его дури попалась я, а не королева, — заявила им Розамунда. — Теперь она в безопасности от ваших злых намерений.
— Никаких злых намерений не было, леди Розамунда, — ответил Макинтош. — Мы только хотели помочь ей встретиться со своей кузиной. Королева Мария так хочет видеть ее, а королева Елизавета все откладывает поездку. Если бы она только увидела благородную, возвышенную природу моей королевы, ее очарование, красоту, она оставила бы свою затею выдать Марию замуж за этого конюха Лестера.
— Так вы что, собирались довезти ее тайком до самого Эдинбурга?! — недоверчиво спросила Розамунда. — Совсем ума лишились!
— Верно, дорога далекая, — отозвался Макинтош, — и в пути может случиться всякое. Опасные сейчас времена!
Да, опасные! И значит, он собирался убить королеву. А теперь убьет ее, раз уж она подвернулась им под руку. В ярости отчаяния Розамунда бросилась на него и вцепилась ногтями в его самодовольное лицо. Макинтош отпрянул, но ее ногти оставили на его щеках красные борозды.
