Адель Эшуорт - Зимний сад
Вопрос был задан небрежным тоном, и Томас понял: эта особа подозревает, что у них с Мадлен не только деловые отношения.
Пристально глядя ей в глаза, он ответил:
– У меня сегодня болят ноги, и мне не хочется танцевать. Иначе я непременно пригласил бы вас, леди Клер.
– Ничего удивительного, что вас беспокоят ноги. Должно быть, необыкновенно холодная погода так на них действует.
«Неужели она не понимает, что я вообще не могу танцевать?» – подумал Томас. Он решил ничего не объяснять и коротко кивнул:
– Да, вероятно.
Лукаво улыбнувшись, леди Клер сказала:
– Я видела миссис Дюмэ с бароном. Естественно, она сегодня выглядит очаровательно. Но вы, я думаю, и сами это заметили.
Томас пожал плечами:
– Мне кажется, и другие дамы одеты не хуже, чем миссис Дюмэ, и не менее красивы, чем она, – заметил он, намекая, что не склонен беседовать на эту тему.
Леди Клер не пожелала понять намек. Допив шампанское, она проговорила:
– Но мы все прекрасно знаем: такой красавицы, как ваша француженка, здесь не найти. И если вы, Томас, станете это отрицать, то, значит, вы просто надо мной издеваетесь. – Она горестно усмехнулась и, понизив голос до шепота, продолжала: – Вы знаете, я видела, как она выходила из библиотеки с бароном Ротбери. Причем оба выглядели так, будто им там было очень весело. Они провели за закрытыми дверями и наедине довольно много времени. А когда вышли, у обоих был такой растрепанный вид, что стало ясно: они там занимались вовсе не танцами. Но в конце концов она француженка, к тому же овдовевшая... Вероятно, ей нужен мужчина, а барон не прочь позабавиться. Это всем известно. Так что они стоят друг друга, вы не находите?
Томасу казалось, что сердце его вот-вот выскочит из груди. Ему ужасно хотелось выругаться и ударить кулаком в стену, а еще лучше – своротить барону челюсть. Но все же здравомыслие взяло верх – леди Клер внимательно наблюдала за ним. Томас молча смотрел на стоявшую перед ним женщину и пытался собраться с мыслями, он должен был что-то сказать.
Ему никак не удавалось сосредоточиться. В ушах все звучали слова леди Клер, а перед глазами возникали картины: Мадлен в объятиях барона, Мадлен целует его, Мадлен с ним на диване... И тут его осенило. Нет, не может этого быть! Не может быть, чтобы Мадлен пала так низко! Она не позволит себе ничего подобного. Да, конечно же, не позволит... Возможно, Мадлен и в самом деле выходила из библиотеки в «растрепанном виде», как выразилась леди Клер, но наверняка это барон пытался соблазнить ее, а не она его. Томас был абсолютно уверен: Мадлен никогда бы не стала вступать с Ротбери в связь. И не потому, что испытывала к нему, Томасу, нежные чувства, а потому, что для сбора информации это вовсе не требовалось. Заводить же интрижку с подозреваемым просто так, без всякой цели... Нет, для этого Мадлен слишком умна.
Должно быть, леди Клер что-то заподозрила, вернее, догадалась, что Томас не очень-то склонен ей верить.
– Ах, вы мне не верите? – в ярости прошептала она. Томас окинул ее неприязненным взглядом.
– Я вполне допускаю, что вы их видели, – ответил он. – Но не понимаю, какое это может иметь отношение ко мне. Мисс Дюмэ – моя переводчица, не более того. А чем она занимается на балу, меня не касается.
Леди Клер презрительно усмехнулась:
– Не считайте меня идиоткой. Вы влюблены в нее. Все это видят, Томас, поскольку, к сожалению, это очевидно. Но как бы красива ни была ваша француженка, она всего лишь потаскушка и вам не пара. Вы же образованный человек, а увлеклись мерзавкой. Она разобьет вам сердце, а вы смотрите на нее, словно уже сто лет не спали с женщиной. Как же вам не стыдно!
Томас в ярости сжал кулаки. Он едва удержался – чуть не ударил стоявшую перед ним женщину.
– Вы пьяны, леди Клер, – холодно проговорил он. – Было бы лучше, если бы вы отправились домой.
Леди Клер фыркнула. Потом хихикнула.
– Боитесь рассказать мне о том, что вы на самом деле чувствуете? – прошептала она. – Я бы все на свете отдала за то, чтобы вы стали моим любовником, Томас. То, что вы калека, ничего для меня не значит. Зачем вам какая-то простолюдинка, в постели которой наверняка перебывали десятки мужчин? Да она бросит вас, едва найдется другой, который предложит ей больше, чем можете предложить вы. Хотя бы здоровые ноги и возможность станцевать с ней вальс, когда ей этого захочется. – Отступив на шаг, леди Клер с грустью в голосе добавила: – Она разобьет вам сердце и сделает это смеясь.
Томас почувствовал, что больше не выдержит. Последние слова леди Клер задели его за живое, потому что у него у самого промелькнула такая мысль. Он не желал слушать эту отвратительную особу: ведь она намеренно оскорбляла его и пыталась уколоть побольнее.
Пристально глядя ей в глаза, Томас прошептал:
– Вы пьяны и даже не понимаете, что говорите. Вы же знатная дама, и вам должно быть известно: не стоит говорить то, что невозможно доказать. Но поскольку вы чересчур много выпили, я, пожалуй, пропущу ваши слова мимо ушей. А знаете, что самое забавное, леди Клер? Мадлен Дюмэ, женщина невоспитанная, «простолюдинка», как вы ее только что назвали, – хотя в том, что она не знатная дама, не ее вина, – никогда не опустилась бы до того, чтобы говорить о вас плохо. Она на голову выше вас, чище, душевнее и умнее.
Леди Клер в ужасе смотрела на Томаса, а он между тем продолжал:
– Вы же, леди Клер... С вами неприятно говорить. Очень надеюсь, что со временем вы сумеете излечиться. Очень надеюсь. А чтобы закончить этот глупейший разговор, скажу следующее: я никогда, ни при каких обстоятельствах не стал бы с вами спать. При одной мысли об этом меня в дрожь бросает. Доброй ночи, миледи.
Резко развернувшись, Томас направился в большой зал.
Глава 18
Покинув бал около часа ночи, они решили пойти домой ближайшей дорогой, мимо озера, поскольку было уже очень поздно и довольно холодно (к барону они шли в обход, по чистым улицам). Конечно, Мадлен рисковала запачкать подол платья, но ее это не тревожило. «Лучше испачкать платье, чем превратиться в ледышку», – подумала она. К счастью, ветер совсем стих, иначе было бы еще холоднее. Луна, которой они любовались по дороге на бал, спряталась за тучами.
Томас был необыкновенно задумчив, и Мадлен не хотелось его тревожить. К тому же, пока они находились недалеко от особняка барона, вести разговоры было опасно. Томас и на балу был неразговорчив – с тех пор как подошел к ней два часа назад. Правда, прихватил для Мадлен шоколадное суфле, и оно ей очень понравилось, так что она съела две порции. Кроме того, выпила почти целый бокал шампанского, то есть гораздо больше, чем обычно позволяла себе на вечерах. Но ей просто необходимо было успокоиться после инцидента в библиотеке, иначе она не смогла бы насладиться вечером. Томас, хотя и помалкивал, не отходил от нее ни на шаг. А когда она решила немного потанцевать, не сводил с нее грустных глаз.
