Ирина Комарова - Каприз
Магдалена согласно кивнула, подтверждая, что такой подход очень разумен, а Сашенька нетерпеливо вскрикнула:
– Да что же дальше было, пан Тадеуш? Рассказывайте!
– Вышло, что заступилась за меня богородица, потому как жив остался. Мало того! Бросаю я эту дощечку, опускаюсь на колени, чтобы приличную случаю благодарность вознести, глаза протираю, но к небу их поднять не успеваю… а почему? Потому что прямо перед собой вижу: гора осыпалась и на поверхность вышла жила – чистое, чистейшее серебро! Тут, как раз, Марек ко мне подбегает, перепуганный, думал, что меня засыпало. Он меня вверх тянет, поднять пытается, а я колени подгибаю, да лбом в землю – Деве Марии кланяюсь. Тогда он меня на землю укладывать стал, решил, что ноги перебиты, а я не даюсь, выворачиваюсь. Марек кричит: «Тадек, что с тобой? Скажи хоть, где болит?» Я и хочу ответить, но словно дар речи потерял только пальцем ему на жилу показываю. Он обернулся наконец, увидел серебро и тоже, хлоп со мной рядом на колени… Богатейшее оказалось место. Прикупили мы еще пару участков по соседству, но основные залежи все равно на нашем были. Стали потихоньку рудник обустраивать, начали добычу. Серебро тем временем, как раз в цене поднялось – выше золота стояло, так что прибыль сразу пошла. Мы ее на развитие бизнеса пустили, рабочих наняли, технику прикупили. Мареку я строго настрого приказал близко к шахте со своими изобретениями не подходить. Все равно контору пришлось открыть, вот он и сидел там. И надо сказать, великолепный управляющий из него получился.
– Что же он, совсем изобретать перестал? – удивилась Магдалена.
– Совсем. Он в тот день Деве Марии зарок дал. А чтобы зарока не забывал, я кусок той драги подобрал, сам из него пресс-папье сделал и подарил Мареку. Так что напоминание у него всегда перед глазами, на рабочем столе стоит…
После ужина все вернулись в гостиную. Старшее поколение устроилось в удобных креслах, Дмитрий сел на диване, свободно откинувшись на спинку и вытянув ноги, Сашенька прильнула к нему. Он взял ее за руку, странное беспокойство все не отпускало.
Теперь настал черед хозяев. Юлия Казимировна и тетушка Магдалена захотели поведать пану Тадеушу о столь же захватывающих событиях, происходящих у них. Перебивая друг друга, они рассказывали леденящие душу подробности, как злодей Ларин неожиданно для всех выстрелил в Дмитрия, похитил Сашеньку и увез неизвестно куда, как Дмитрий только придя в себя, вскочил на коня и бросился в погоню, как они здесь все страшно переживали…
Главные герои в разговоре почти не участвовали, они не сводили взгляд друг с друга. Но когда сестры полностью изложили все, чему сами были свидетельницами, пришлось заговорить им. Сначала Сашенька, потом Дмитрий коротко пересказали события – им совсем не хотелось углубляться в подробности. В этой теплой уютной комнате, среди близких людей, все, что произошло сегодня, казалось неестественным и диким – невозможным.
Пан Тадеуш был возмущен совершенным преступлением. Он, очень красноречиво, призвал на голову Ларина все кары – земные и небесные, поинтересовался, послали ли уже за полицией, и узнав, что нет, очень удивился.
– Но как же, пан Сотников, разве можно это так оставлять? – очень серьезно обратился он к Дмитрию. – Я понимаю, что пан Ларин был вашим другом…
– Знакомым, – поправил его молодой человек.
– Тем более! Знакомство тоже, конечно накладывает определенные обязательства на порядочных людей, но даже если бы вы были связаны узами старой дружбы, вы просто не имеете права его щадить! Пан Ларин, своим поведением поставил себя вне норм морали и этики и вы не имеете права оставлять его на свободе! Подумайте, сколько еще бед может он натворить, будучи принимаем в приличном обществе!
– Господин Ставинский, я вовсе не собираюсь его прощать, – поморщился, как от зубной боли Дмитрий. Собственно, высокопарные рассуждения поляка, пылко доказывавшего то, что в доказательствах вовсе не нуждалось, раздражали его не меньше ноющего зуба. Можно подумать, что он собирался отпустить Романа подобру-поздорову, да еще и денег на дорогу дать, так горячился пан Тадеуш. – Просто, прежде чем вызвать полицию, я хочу сам поговорить с ним.
– Мне тоже есть, что сказать этому мальчишке, – процедила графиня. – И я вовсе не против посмотреть ему в глаза.
Сашенька вспомнила безмятежно-спокойный взгляд Ларина и поежилась. Дмитрий заметил это движение и хотел покрепче обнять ее, но тут открылась дверь и вошел Антон. Слуга выглядел сконфуженным.
– Ваше сиятельство, – проговорил он тонким голосом, – там мужики вернулись…
Дмитрий вскочил с места и, ни на кого не глядя, вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся, мрачно посмотрел на пана Ставинского и, словно к нему одному обращаясь, громко сказал:
– Ларин сбежал.
– Как? Что? Куда? – общее изумление выразилось в громком гомоне.
Когда все немного успокоились, Дмитрий объяснил:
– Уезжая, я оставил его связанным, рассчитывал потом послать за ним людей. На дороге мы встретили Антона с мужиками и я велел им доставить Романа в имение. Они нашли избушку, нашли комнату с обрывками веревок, но Ларина там не было. Они искали и в доме и вокруг, но это же дворня, а не следопыты… ничего не нашли и вернулись.
– Наверное это Леший, тот самый хозяин сторожки, вернулся и развязал его, – предположила Сашенька.
– Возможно. Или сам сумел освободиться. Честно говоря, я не слишком уверен в своем умении вязать узлы. Старался, конечно, связать негодяя покрепче, да выходит, не сумел.
– Но ты же не погонишься за ним, – девушка испуганно вцепилась в руку жениха.
– Куда? – горько усмехнулся он. – Роман уже бог весть сколько верст отмахал и неизвестно, в какую сторону. Нет уж, извещу полицию, пусть они его ищут.
– Это разумный подход, – одобрил такое решение пан Ставинский.
– Разумный, да что с того… – Дмитрий потер виски. – Надо же, как нелепо все выходит. И что меня больше всего тревожит, – он вернулся на диван, рядом с невестой и обнял Сашеньку за плечи, – чего я так и не понимаю, так это внезапного желание Романа жениться на Сашеньке. Причем такое страстное, что он не остановился перед преступлением.
– Перед двумя преступлениями, – поправила его Магдалена.
– А знаете, у меня есть кое-какие на этот счет подозрения, – пан Ставинский принял важный вид. – Вы говорили, он всего несколько дней, как приехал из Москвы? И практически сразу, начал ухаживать за панной Александрой?
– Словно только для этого сюда и явился, – подтвердила Магдалена, внимательно глядя на приосанившегося поляка.
Юлия Казимировна мудро сделала вид, что не заметила испепеляющего взгляда, брошенного на нее внуком и заинтересованно спросила у Ставинского:
