Селеста Брэдли - Соблазнить шпиона
Стентон затих. Маркиза никогда не оглядывалась назад, всегда устремляла свои прекрасные глаза только вперед, будто, оглянувшись, боялась убедиться в том, что в прошлом кое-что было правдой.
– И что же это такое, мама?
Она повернулась к нему, и впервые он увидел морщинки в уголках ее глаз, тонкие, едва заметные. Это противоречило, ее образу бессмертной и поразило Стентона в самое сердце.
– Я была всего лишь шестнадцатилетней, когда стала матерью, – мягко сказала маркиза. – И к тому же глупой, безответственной шестнадцатилетней.
– Мама, я…
Мать резко покачала головой, останавливая его:
– Я не блестящего ума, дорогой, но и не так глупа, как считает меня свет. Возможно, я могла бы измениться. Я могла бы быть более стойкой, менее эгоистичной. Мне нужно было бы больше заботиться о твоем счастье, а не о своем. Вместо этого я предпочла сбежать от Уиндема и Илзы. А сбежала от тебя.
Каждое сказанное ею слово было правдой. Стентон, пораженный, наблюдал за тем, как у него на глазах легкомысленное, неугомонное, непостоянное существо, которое он называл мамой, превращалось в искреннюю, правдивую женщину.
Маркиза взяла его руки в свои. Он почувствовал дрожь ее холодных пальцев даже через лайковые перчатки.
– Мне так жаль, дорогой. – Мать посмотрела ему в глаза так глубоко, как никогда прежде. – Гораздо больше, чем я когда-нибудь смогу тебе объяснить. – Лицо у нее было напряженное, бледность особенно подчеркивала ее возраст.
Никогда еще она не была такой трогательной. На мгновение Стентон лишился дара речи от удивления. Потом у него мелькнула ужасная мысль.
– Вы умираете, да? – Он отступил назад, вглядываясь в ее лицо более внимательно. – Вот в чем дело, да? Вы хотите исправиться, прежде чем отправитесь в мир иной!
Она долго смотрела на него, открыв рот. Он похолодел.
– Мы найдем лучшего врача в Англии, в мире. Мы поедем в Бат. Вы сможете принимать там ванны.
Маркиза закрыла лицо руками, плача… или нет? Нет, она смеялась, всхлипывая от истерического смеха. Стентон выпрямился.
– Что…
Она накрыла его руку своей.
– Извини, дорогой. Мне… мне не нужно было смеяться, но, видишь ли, я чувствую себя довольно хорошо.
И вдруг глаза ее заблестели и улыбка стала широкой, как никогда.
Стентон покачал головой.
– Я не понимаю.
Мать похлопала его по руке.
– Правда, дорогой, я нисколько не больна. Просто я подумала, что пришло время… ну, в общем, пришло время.
Стентон вздохнул. Внутри у него все дрожало от неожиданного удара. Похоже, он был привязан к матери больше, чем воображал себе.
Она потрепала его по щеке.
– Не думала, что ты это так воспримешь, однако была рада узнать, что тебя огорчит, если ты меня потеряешь.
Стентон покачал головой:
– Конечно, это меня огорчит. Вы – моя мать.
Она улыбнулась несколько неопределенно.
– Я не была ею, но, может быть, еще не совсем поздно ни для тебя, ни для меня начать общаться по-семейному.
По-семейному. Какая неожиданная мысль! Но он ведь не с дуба свалился, разумеется.
Она взглянула через его плечо и улыбнулась:
– Полагаю, тебя кто-то ждет, дорогой.
Стентон оглянулся, и у него перехватило дыхание.
Алисия стояла в дверном проеме. Падавший сзади свет делал ее волосы похожими на пламя, а платье превращал в чистое золото. Туалет был смелый и соблазнительный, но каким-то образом делал ее похожей больше на статуэтку богини, чем на просто хорошо одетую любовницу.
Когда она слегка повернула голову, показывая профиль почти застенчивым движением, позолоченная полумаска, которая была на ней, засияла на фоне ее отливающих медью волос. Она…
«Моя, – сказала его мужская природа. – Вся моя. Навеки».
Глава 19
Маркиза, наклонившись, шепнула Стентону на ухо:
– Поведи леди Алисию на бал. Я поняла, что мне не так уж теперь интересны такие развлечения. А я, наверное, пойду в свою комнату и упакую вещи. Может быть, мы увидимся на Рождество, если ты найдешь дорогу в Уиндем в этом году.
Леди Уиндем прошуршала юбками, проходя мимо него в дом, но задержалась около Алисии. К большому удивлению Стентона, его мать запечатлела поцелуй на щеке его любовницы.
– Вы выглядите очаровательно, моя дорогая, – сказала она. Потом, наклонившись, прошептала что-то, похожее на «Удачи тебе, детка».
Помахав сыну на прощание и улыбнувшись улыбкой, совершенно встревожившей его, маркиза удалилась.
Алисия наблюдала за ним широко раскрытыми глазами. Стентону казалось, будто она ждет, что он, как обычно, не одобрит ее туалет.
Вместо этого Уиндем щелкнул каблуками и отвесил низкий поклон.
– Миледи, вы выглядите… потрясающе. Вдохновляюще. Как маяк в ночи, указывающий моряку путь домой, а викингам – путь для набегов.
Он сказал себе, что должен повести это сочетание огня, золота и плоти цвета слоновой кости в бальный зал, полный распутников и извращенцев, чтобы найти изменника. На кон поставлено гораздо больше, чем чье-то достоинство или сомнительное целомудрие.
Правильно. Он должен думать о миссии, а не о том, что она выглядит как сладкая приманка в блестящей обертке среди стада изголодавшихся мужчин.
Она все еще смотрела на него в ожидании.
– Я выгляжу…
Собравшись с силами, Стентон предложил ей руку.
– Вы выглядите готовой.
Алисия приняла предложенную ей руку.
– Конечно.
За маской она опустила ресницы, но у него возникло смутное чувство, что она разочарована.
Это было плохо, но он ведь не затем сюда явился, чтобы осыпать ее комплиментами. У них обоих здесь есть дело, и время не терпит.
Алисию настолько отвлекло необычное поведение Уиндема, что она не отреагировала на впечатление, которое платье «принцессы-шлюхи», рекомендованное Гарретом, произвело на гостей. Когда леди Алисия впорхнула в зал под руку с Уиндемом, толпа смолкла.
Алисия лишь смутно подозревала, что леди Давенпорт в маске с белыми перьями, очевидно, метала в нее полные ненависти взгляды, как стрелы из лука. «Сирены», все в масках и в вечерних туалетах приглушенных, но элегантных оттенков синего, обменялись многозначительными, едва заметными кивками, и даже принц-регент в маске орла повернул голову в сторону этой пары, и нижняя часть его лица отразила смесь неприязни и сожаления.
Но она могла смотреть лишь на Уиндема и чувствовала ледяной холод за его сдержанностью.
Только мгновение он был в ее власти, когда она стояла в проеме двери. Свет освещал ее со спины и падал на его лицо, и в тот первый момент она отчетливо увидела, какое впечатление произвела на него.
А теперь, в костюмированной толпе, она уже и так знала, что произвела впечатление почти на всех мужчин на балу, – ведь у нее были необходимые параметры фигуры и сверкающее платье.
