Жюльетта Бенцони - Новобрачная
Этим вечером она решила поставить на карту свою жизнь: или же мужчина, который ей нравится, достойный человек сделает ее своей женой, или же ее больше не будет, так как она больше не чувствовала в себе мужества снова вступить в мрачный лабиринт замыслов де Варенна, имея в качестве оружия только свою молодость и свою неопытность… и уверенность в том, что она никого не сможет соблазнить.
Оказавшись перед дверью в мастерскую, она открыла ее без всяких сомнений, но и без малейшего шума. Антуан сидел на диване, освещенный железным подсвечником и, казалось, мечтал. Но время от времени он добавлял мазок, штрих к картине, которую он держал на коленях. Медленно, очень медленно Мелани вышла из тени и появилась на свету. Потрясенный, решив, что он видит сон, художник медленно поднялся. Бумага и уголь для рисования выпали у него из рук и упали на ковер. Очарованный, он смотрел широко открытыми глазами на приближение этой золотистой богини, вышедшей из тьмы. Ему казалось, что Венера Боттичелли вдруг ожила, чтобы придти к нему… Ему также казалось, что это ответ на столько вопросов, родившихся в глубине его сердца с тех пор, как он повстречал эту новобрачную в бедствии, ответ на тот неудержимый призыв, на то влечение, которое захватило его, когда дверь комнаты закрылась за сиянием, которым он хотел овладеть. У него вдруг возникло впечатление, что он отрезан от мира живых, от своей комнаты, которая была ему непереносима. Что там делать в долгие бессонные ночи, которые готовило ему его сердце, бившееся слишком быстро? Из-за этого он укрылся здесь, пытаясь воссоздать это новое лицо, увиденное им мимолетно.
И вот она явилась перед ним, нагая, предлагая все свое существо, а он стоял напротив, разрываясь одновременно от желания заключить ее в свои объятия и внезапно нахлынувшим на него смирением. Что он сделал, чтобы заслужить этот божественный дар, который она хотела ему преподнести в своей невинности? Имеет ли он действительно право сорвать этот нераспустившийся цветок?..
Мелани остановилась в нескольких шагах, не осмеливаясь ни двигаться, ни дышать. Все ее существо превратилось в страстный вопрос… Может быть, через мгновение она развернется и убежит…
«Что же ты ждешь, болван?» – прошептало его второе «я».
Тогда Антуан широко раскрыл руки, забыв неуместную здесь щепетильность…
Было ухе поздно, когда назавтра вечером художник остановил свой «Панар-Левасор» перед «Гранд-отелем», раскинувшим свои белые строения, украшенные пирамидками на оконечности мыса Мартэн между Монако и Ментоной. Сумерки окрасили их в красивый цвет фиалок Пармы. Служащий на автостоянке без труда узнал его, несмотря на накидку из козьей шкуры, твидовую шляпу, надвинутую на самые брови и большие темные очки:
– Господин Лоран! Какая радость! Я надеюсь, что путешествие прошло приятно?
– Прекрасно, Эмиль, прекрасно… но если вам будет нетрудно отвести машину в гараж и достать из нее чемодан, вы окажете мне большую услугу. Я валюсь с ног от усталости.
Стряхнув пыль, как собака отряхивается после дождя, и потопав ногами, Антуан прошел под мраморным перистилем внутрь гостиницы, где швейцар встретил его самым любезным образом, добавив при этом:
– Если вы желаете увидеть Ее Величество, я думаю, она будет здесь, по крайней мере, еще две недели. Погода, которая стоит нынче в Англии, вовсе не воодушевляет ее вернуться в Числейхарст.
– Значит, мне повезло. Она в добром здравии?
– Я могу утверждать, что ее самочувствие прекрасно. Только этим утром она прогуливалась по дороге таможни в сопровождении господина Пиетри, мадемуазель де Бассано и мадемуазель де Кастельбажак, и я имел честь лично ее приветствовать.
– Я надеюсь, мне выпадет такая же честь завтра. Скажите-ка мне, Легран, не слышали ли вы о молодоженах, которые собирались провести свой медовый месяц на мысе…
– Полагаю, речь идет о маркизе де Варенн и его супруге?
– Да, именно о них. Видели ли вы их?
Человек с золотым ключом улыбнулся, чтобы нейтрализовать легкий упрек, прозвучавший в его ответе:
– Еще нет, господин Лоран. Не для того выбирают виллу, спрятавшуюся среди деревьев и цветов, чтобы сразу по прибытии спешить в космополитный мир гостиницы.
– Так они здесь?
– Но… я так думаю. Повар виллы «Торре Клемантина» приходил вчера к нашему шеф-повару и просил его одолжить иранской черной икры, так как господину маркизу не понравилась та, которая есть у них.
– Вилла «Торре Клемантина»? Где это?
Вопрос шокировал Леграна, который посмотрел тревожно на Лорана:
– Я считал, что вы лучше знаете мыс, господин Лоран! Вилла госпожи Штерн, этот большой дом в византийском стиле, начиненный золотой мозаикой, статуями, вазами и прочим, которая, кстати, соседствует с виллой Ее Величества Императрицы!
– Ах да, вспомнил! – Антуан спрашивал себя, как он мог забыть этот невероятный дом. – Так они там?
– Ну да. Госпожа Штерн согласилась одолжить виллу господину де Варенну на медовый месяц. Речь идет о том, что молодожены проведут там месяц перед тем, как отправиться в Италию…
– Ну что ж! Я думаю, мне придется отказаться от своих планов. Я намеревался встретиться с Варенном, но думаю, визит будет не ко времени?
– Совершенно верно, если позволите! Молодая пара ищет прежде всего одиночества. Даже странно, что вы узнали об их пребывании здесь.
– Мы старые друзья… Спасибо, Легран, всегда приятно поболтать с вами! А теперь я попрошу поднять мне ужин и лягу спать.
– Спокойной ночи, господин Лоран! Я сейчас же пришлю вам официанта из ресторана с меню.
Чуть позже, стоя на балконе, над которым нависали приморские сосны, кривые и изогнутые, которыми была покрыта оконечность мыса Мартен, Антуан смотрел, как гаснут в море последние отблески дня. То, что он узнал, привело его в замешательство. Каким образом господин и «госпожа» де Варенн могли находиться в нескольких шагах от него, когда он лучше, чем кто-либо, знал, где находится на самом деле законная обладательница этого имени? Это могло означать только одно: Варенн состряпал похищение жены по пути следования Средиземноморского экспресса со своим сообщником и предусмотрел другую сообщницу, чтобы сыграть роль его молодой жены на вилле «Торре Клемантина». В этих условиях медовый месяц наверняка затянулся бы на несколько месяцев и, возможно, дополнился бы путешествием в дальние страны. Было очень много шансов, что чету Варенн не скоро бы увидели в Париже…
– Завтра, – решил Антуан вслух, – завтра я подумаю обо всем этом! Я слишком устал сегодня вечером…
Несмотря на это, он не мог заставить себя не возвращаться мысленно к Мелани, к Мелани, которую он, по сути, так и не покидал весь день. Каждую секунду он вновь видел ее в лучах солнца, заливавших белую дорогу, видел такой, какой она предстала перед ним в ту волшебную ночь, когда она отдалась ему: окруженную золотым ореолом, ошеломляющая и обаятельная в совершенстве своей еще девственной красоты. Когда он сделал ее женщиной, она лишь тихонько вскрикнула, но ее глаза широко раскрылись, огромные и темные, как это небо, которое теперь медленно сливалось с морем в глубокой и безграничной синеве. И еще она улыбнулась, крепче обняла его, чтобы их единение было еще большим… Позже она вздохнула от счастья, засыпая, положив голову на грудь Антуана, затопив его волосами.
