Анна Кэмпбелл - Блародство и страсть
Изо рта Грейс стали вырываться сдерживаемые всхлипы, а его пальцы ощутили целый поток выливающейся горячей влаги. С каждым мгновением ее возбуждение становилось все сильней.
И она называла себя холодной женщиной? Она была дочерью огня. Она была самим пламенем, которое вспыхивало, горело и прожигало его до самой глубины.
– О, Мэтью, – глубоко вздохнув, пробормотала она. – Мэтью…
Ему нравилось, что она уже без колебаний называла его по имени. Ему нравилось, как она двигалась, подстраиваясь под ритм движения его руки. Она хотела большего.
Возможно, позже она захочет и его. Мэтью снова начал покрывать поцелуями ее живот и бедра, потом он раздвинул чуть шире ее ноги. Нежные влажные складки напоминали лепестки цветов. Пожалуй, это было даже лучше цветов. И, как любой другой, этот цветок источал свой аромат.
Он хотел целовать ее тело во всех местах. Теперь он мог поцеловать и лепестки этого цветка.
* * *Грейс лежала и наслаждалась ласками Мэтью. Да, он делал все то, что ей хотелось, и от радостного предчувствия чего-то большего у нее перехватывало дыхание. Он прикасался к ней так осторожно, с таким трепетом, что Грейс почти сразу же доверилась ему. И вот теперь в ней пробудились какие-то силы, о существовании которых она раньше и не подозревала.
Ее немного забавляла мысль, что мужчина, никогда не видевший женщин, учил вдову премудростям любви.
Теперь он может взять ее, и она собиралась сказать ему об этом. Он доставил ей такое удовольствие, о котором она не смела мечтать даже в самых дерзких своих фантазиях. Он заслужил вознаграждение.
Но Грейс очень нравилось то, что он делал, и ей совсем не хотелось, чтобы Мэтью останавливался. Это было очень эгоистично с ее стороны, но она никогда в жизни не испытывала таких чудесных ощущений.
У него были волшебные руки. Она закрыла глаза и снова отдалась во власть своих чувств.
Неожиданно его руки замерли. А ей так хотелось, чтобы он дотронулся до того места, которое было где-то совсем близко от его рук. Она прикусила губу и, разочарованно вздохнув, открыла глаза. Мэтью внимательно рассматривал ее… там.
Вероятно, это должно было вызвать у него отвращение.
Но ее это возбуждало до крайности.
Порядочная женщина должна была бы быстро сдвинуть ноги, отодвинуться, прикрыть чем-нибудь себя:
Правда, порядочная женщина никогда бы не оказалась в этой постели.
Его пальцы сильнее впились в ее бедра. Мгновение, и его голова склонилась совсем близко ее лобку. И Грейс даже ощутила горячее дыхание Мэтью. Вдруг он прижался своим ртом к ее складкам.
Это было уже слишком. Она лежала совершенно неподвижно, не зная, как ей следует поступить. Его рот оказался очень горячим, она чувствовала, как быстро и энергично движется его язык. Ее тело как будто обожгло огнем.
Она не должна позволять ему делать это. Именно так в ее глазах выглядел порок. Грейс протянула руки и попыталась остановить Мэтью, но ее руки были такими слабыми, такими мягкими… Она слегка приподнялась и с ужасом посмотрела на него.
Он поднял голову и тоже взглянул на нее. Его рот был влажным, он ярко блестел в свете свечей.
Это была ее влага.
Она вздрогнула. Нет, это не было отвращением, но Грейс не могла понять, что же именно она испытывала сейчас. Она и предположить не могла, что мужчина может делать это. Что мужчина может захотеть делать это. Она ведь искренне полагала до сегодняшней ночи, что мужчина должен был только входить в женщину, и все. И никаких излишеств и отклонений.
– Ты не можешь! – Она приподнялась на локтях.
– Но почему? – Его глаза туманились от удовольствия.
– Это… это неправильно, – пробормотала она, чувствуя, что выглядит в его глазах просто дурой.
– Но разве тебе не приятно? – с улыбкой Мефистофеля на губах спросил Мэтью.
– Вовсе нет!
Его бровь приподнялась и насмешливо изогнулась.
– Неужели?
– Правда! – проговорила она, задыхаясь.
– В таком случае надо попробовать еще раз, чтобы ты смогла удостовериться, что не ошибаешься. – Мэтью рассуждал до странности рационально для человека, который только что делал… это. – Неужели тебе не любопытно? А? Мне вот очень даже любопытно.
– Любопытство может завести человека совсем не туда, куда надо. – Она снова легла на спину. Господи, ни одна порядочная женщина не позволила бы с собой так поступать. А она вот позволила. Впрочем, она уже не была порядочной женщиной. Сегодня она перестала быть порядочной женщиной, достопочтенной вдовой, благопристойной леди. Сегодня она стала любовницей сумасшедшего.
Любовница сумасшедшего не откажет своему сумасшедшему ни в чем, даже если что-то ей кажется странным или просто извращением. Любовница сумасшедшего охотно удовлетворит любую его прихоть.
– Ты продолжаешь думать об этом. Я чувствую это. – Его пальцы чуть сильнее сжали ее бедра. Потом Мэтью еще шире раздвинул ее ноги. – Я остановлюсь, если ты захочешь.
– Разве ты не хочешь взять меня? – всхлипнула она. Его губы сложились в улыбку.
– Я хочу этого больше всего на свете, но на этот раз ты пройдешь со мной весь путь.
– Значит, если я попрошу тебя остановиться, ты остановишься? – с сомнением спросила она.
– Обещаю. Только помни – ни в коем случае нельзя доверять мужчине, голова которого находится между твоих ног.
Грейс рассмеялась, но тут же ее смех сменился стоном. Мэтью снова опустил голову, и его язык погрузился в мягкую теплую плоть.
То, что она почувствовала, можно было назвать скорее странным, чем приятными. И Грейс не была уверена в том, что это ей нравится.
Но вдруг ее затопил неожиданный всплеск наслаждения. От испуга она напряглась и сжала руками простыню. Тихо застонала, и этот стон был похож скорее на плач.
Мэтью снова остановился и посмотрел на Грейс:
– Все в порядке?
Она ответила не сразу.
– Нет.
– Что значит – нет? – с сомнением спросил он. Напряжение в ее теле внезапно спало, и Грейс поняла, что хочет продолжения, хочет большего.
– Нет! – Она заглянула в его медовые глаза. – Да.
– Хорошо, – просто сказал они продолжил свое занятие. Его язык надавил на самую серединку цветка, прятавшуюся среди лепестков. Потом еще раз и еще, но уже сильнее.
Грейс была изумлена, она и не подозревала, что у нее есть такой орган, который способен дать ей столько приятных ощущений. Она пошевелилась, чуть приподняла бедра. Чего же она хотела? Чтобы он остановился или чтобы никогда не останавливался?
Мэтью положил руку ей на живот и стал надавливать языком всё сильнее и сильнее. И больше он уже не отвлекался и не останавливался до тех пор, пока Грейс не начала извиваться и не закричала. Но даже и тогда он не выпустил ее из рук и продолжал ласкать с яростной страстью, возбуждающей до невероятности и его самого. Еще несколько мгновений, и перед глазами Грейс замелькали белые точки, а тело пронзили тысячи огненных стрел.
