Александр Корделл - Мечты прекрасных дам
– Моя дорогая, если я прикажу…
– Только попробуйте, – голос Милли сорвался на крик. – Она никуда не поедет из этого дома, и можете делать что хотите!
Скофилд хлопнул дверью.
25
Джонка Эли «Ма Шан» стояла на якоре в бухте Стэнли. Анна Безымянная накручивала перед зеркалом волосы, когда в каюту вошли Эли и Черный Сэм.
– Сегодня, – хозяйским тоном заявила Анна, – из моей родной деревни Фу Тан приедет меня навестить мой младший брат Янг. Так что я не смогу отправиться с вами.
– Очень кстати, мадам, – ответил Эли. – Мы отправляемся в плавание как раз на две недели.
– Две недели? Но я не пробуду на берегу так долго!
– На сей раз придется, – послышался ответ. – Когда мы едем за добычей, мы не берем с собой женщин.
– За добычей? И что это за корабль?
Эли и Сэм рассмеялись. Анна в недоумении взглянула на них.
– И что здесь смешного? Все в округе отлично знают, что вы занимаетесь пиратством.
– Да, но мы не такие идиоты, чтобы об этом трубить на каждом углу. А ты?
– Я не предаю друзей!
– Очень правильно, мадам. И ты знаешь, что будет с тобой, если ты это сделаешь. А пока возвращайся со своим братом в Фу Тан. Ты была на нашем борту уже несколько недель – немалый срок!
Анна отвернулась от зеркала и взглянула на него сузившимися глазами.
– Раньше ты следил за каждым моим шагом!
– Это было еще до того, как вышел твой срок, малышка, – завопил в восторге от собственного остроумия Сэм и хлопнул себя по коленке.
Анна вскочила с криком:
– Убери этого мерзавца! Он пляшет под твою дудку, как марионетка!
– Пожалуйста, не придирайся к Сэму, – сказал Эли.
– Это не я начала! С первого дня, как я оказалась на судне, этот придурок меня оскорбляет. Ты что, считаешь, что со мной можно обращаться, как с собакой? Я – Анна Безымянная, и мой род известен еще со времен первой исламской империи. Когда я впервые оказалась в твоей постели, ты был мил и ласков, а теперь ты обращаешься со мной, как с шлюхой с Бека де Роза: захотел – бросил, захотел – подобрал…
– Именно так я и обращаюсь с проститутками, – сказал Эли.
– Я больше не вмешиваюсь, босс, – воскликнул Сэм. – Но говорю тебе: выбрось ты ее за борт – пускай себе плывет туда, откуда пришла.
– Свинья! – закричала Анна. – Вы оба – свиньи! Эли сказал примирительно:
– Мадам, вы пришли без приглашения… Ты здесь жила по своей собственной воле, еще ни одной женщине не удавалось поставить меня на якорь больше, чем на месяц. Мы отправимся с вечерним приливом. Сама решай, будешь ждать нашего возвращения или нет.
– Я еще не все сказала.
– Я весь внимание.
– Это все из-за этой дуры англичанки, я угадала?
– Я говорил тебе, босс, она быстро соображает, – сказал Черный Сэм.
– Та, которую ты зовешь в своих снах, – продолжала Анна. – У нее богатый отец и шикарный дом!
– Ладно, кончай, – перебил ее Эли. – И вообще иди собирайся – нам скоро отплывать.
– Пойду вниз, соберу свои вещи, – сказала Анна неожиданно покорно.
– Вот именно, но только свои, ясно? Спустившись вниз в маленькую каюту на корме, в которой они с Эли так часто предавались любви, Анна собрала свои пожитки. Увидев ключ от порохового завода Стэнли, она сунула его в карман, решив, что он сможет в дальнейшем ей пригодиться. Затем она поднялась на палубу и с вызовом опросила Эли:
– Я ухожу! Но тебе от меня так просто не отделаться! Ясно?
– Ну и напугала, – сказал Черный Сэм, высунув голову из гальюна. – Обычно они уходят насовсем.
– От меня еще никому не удавалось так просто отделаться!
– Да я десяток таких достану на Бека де Роза. Давай, катись отсюда, женщина! – сказал Эли. Он смотрел, как она спускается по веревочной лестнице в свой сампан.
Позже, глядя, как удаляется «Ма Шан», Анна крикнула ветру:
– Я пришла, чтобы убить тебя, но влюбилась как какая-то дурочка! И вот—ты выбросил меня, как старый ботинок. Но теперь так и знай: все остальные просто умирали, тебя же повесят.
Произнеся это, Анна направилась в назначенное место у причала Стэнли и стала ждать своего брата Янга.
Подошел Янг и поклонился, поскольку его Золотая Сестра была старшей. Он вырос. Работа на полях Фу Тана сделала его мускулистым, так что это уже не был хилый мальчик, в нем чувствовался будущий мужчина. И хотя ему было всего четырнадцать, на груди уже росли волосы.
– У тебя все хорошо? – спросила Анна.
– Да, если не считать тревоги за тебя, – ответил Янг. Он был по пояс обнажен, и его загорелый торс блестел на солнце. Голова была обрита, как у буддистских монахов.
– Как поживает Старейшина?
– Хорошо. Посылает тебе наилучшие пожелания.
– Это он велел тебе обрить голову, чтобы не заводились вши?
– Ничего подобного! – воскликнул Янг. – Он послал меня к монахам на остров Лантау, чтобы получить прощение за свои грехи, и там я приобщился к служению Будде.
– Грехи? Какие грехи? – спросила Анна.
– Грех, в котором мы виноваты. Убийство.
– Убийство пиратов? – Она была поражена. – И кто они такие, чтобы обвинять нас в убийстве? Разве убийство состоит не в том, что нас морят голодной смертью? – Она тихо выругалась. – И еще дурачат тебя, заставляя участвовать в глупых религиозных обрядах.
– Это Старейшина объяснил мне учение милосердного Лаотце, который жил за шестьсот лет до рождения Христа, которому поклоняешься ты, – с печалью в голосе произнес Янг. – Это Старейшина отлучил меня от даосизма и велел мне просить милости у буддистов на острове Лантау.
– Так это монахи побрили тебе голову? – Ее лицо исказилось от гнева.
– Да, в наказанье, – сказал Янг. – Я прожил в их монастыре целый год, и они учили меня быть терпимым по отношению ко всем живущим – даже к бандитам и пиратам.
– Мне просто тошно это слышать! – прошипела Анна. – Теперь ты поклоняешься чужому богу, это ведь даже не китайский бог.
– Я не молюсь никакому богу, – сказал Янг. – В буддизме существует лишь Творец.
– Если будешь в это верить, то попадешь в ад со мной вместе!
– В моей новой религии нет и ада, – голос Янга зазвучал громче, – и никакой надежды на вечную жизнь, существует только Нирвана – состояние вечного блаженства.
– Ну и дурак же ты, если веришь во всю эту чушь!
– И еще кое-что… – Выражение его лица изменилось. – Этого блаженства можно достичь только через свою смерть. Мы с тобой топили и сжигали людей, одного мы довели до безумия, а теперь ты хочешь убить и остальных!
– Чтобы убрать бандитов с нашей земли! И ты грешил не меньше меня!
– И за это я должен умереть, это мне сказали буддисты. Иначе я никогда не достигну Нирваны. Уже целый год, с тех самых пор, как поселился в их монастыре, я убираю муравьев с растений, растущих возле пагод, чтобы случайно не наступить хоть на одного из них и не загубить прибежище какой-нибудь неприкаянной души.
